Рут Томпсон - Озмалетное путешествие в Стране Оз

— До скорого свидания, друзья мои! — сказал он, поднимая промокший насквозь цилиндр. — Джеллия, дорогая, не забудь свою сумочку!

И он, со значением постучав пальцами по баулу, вложил его в холодные руки Джеллии, после чего, не сказав ни слова и даже не кивнув головой королю и его войску, решительно зашагал к тёмному лесу, покрывающему весь северный склон горы и часть её вершины. Король, слегка смягчившись, послал следом за ним одного из лучников с корзинкой, полной еды. Волшебник взял корзинку, коротко кивнул в знак благодарности, помахал рукой друзьям и пошёл дальше к тёмному, неприветливому лесу.

День клонился к вечеру, деревья отбрасывали длинные тени, отчего лес казался совсем угрюмым и мрачным. Маленький Волшебник шёл под шуршащими красными деревьями, засунув руки в карманы, и настроение у него было хуже некуда. У него болело сердце за спутников, оставленных на милость самодура Бустабо. Правда, он очень надеялся на Джеллию. Умненькая девочка наверняка что-то придумала. Ясное дело, она хочет, чтобы он, Волшебник, убежал, а сама надеется как-то вывести из замка друзей и присоединиться к нему. Во всяком случае, рассуждал он, опустившись передохнуть на кучу опавших листьев и прислоняясь спиной к стволу, у Джеллии есть баул，так что без помощи в тяжёлый момент они не останутся. А если он как следует сосредоточится и очень хорошо подумает, то, возможно, сумеет припомнить заклинание, помогающее находить потерянное — предметы или даже людей.

Беда в том, что Волшебник без книг и инструментов почти так же беспомощен, как врач без стетоскопа и градусника. Волшебнику никак не удавалось вспомнить заклинание, которым можно бы было вернуть сбежавшую принцессу. Он поспал немного в Аэрландии, и это помогало ему держаться, но всё-таки он чувствовал страшную усталость после долгого изнурительного полёта и злоключений последних часов. Самым тяжким ударом была для него потеря «Озпреля». Теперь его усталая голова просто отказывалась работать.

Он сидел, печальный, под деревом, жевал бутерброды из корзинки, пил из бутылки холодный чай и мечтал о костре, потому что очень замёрз. Его одежда была вся мокрая после падения в озеро. Его немного утешала мысль, что, по крайней мере, его друзья могут обсушиться, согреться и поесть горячего. Зато ему делалось очень горько, когда он вспоминал, что Пых с войском приближается к Изумрудному городу — городу，который он, Волшебник, построил, в котором он прожил так долго, что считал его своим родным домом.

Волшебник бросил в корзинку остатки бутербродов и снова зашагал по тёмному лесу, спотыкаясь о торчащие корни и камни, налетая на стволы деревьев и отчаянно глядя во все стороны, то надеясь отыскать какие-нибудь следы принцессы, то пытаясь по какому-нибудь знаку понять, в каком направлении лежит Изумрудный город. Ему было ясно, что он спускается по склону горы, а так как листва на деревьях была красная, он понимал, что находится в стране кводлингов. Спускалась ночь, темнело, тени стали совсем длинные, и волшебник не сомневался, что с наступлением темноты непременно заблудится и не сумеет выйти из лесу. Он снова забеспокоился о спутниках, оставленных в замке рыжего короля. Что лучше — бежать и постараться спасти Озму и Изумрудный город или остаться в лесу, чтобы помочь Дороти, Джеллии и остальным верным друзьям, которых ведь не кто другой, как он втянул в эти приключения?

Внезапно остановившись, Волшебник прижал ладони ко лбу в попытке принять решение. Было уже так темно, что он ничего не видел на расстоянии вытянутой руки.

Во мраке раздавалось рычание диких зверей, треск веток. В чаще поблёскивали чьи-то жёлтые глаза. Волшебнику стало не по себе. Когда неведомый хищник неподалёку зарычал особенно свирепо, Волшебник внезапно перестал беспокоиться об Озме и оставленных в замке друзьях, зато очень и очень забеспокоился о себе самом. Согласитесь, что для могучего волшебника большим унижением было бы оказаться съеденным в лесу простым глупым хищником!

Тихонько отходя подальше от приближающегося зверя, он начал изо всех сил высматривать дупло или хотя бы густой кустарник, где бы можно было спрятаться. На языке у него уже вертелось волшебное слово, которое сделало бы его невидимым. К счастью, он не забыл хотя бы его.

Но Волшебник никогда не тратил слов напрасно, будь то слова волшебные или простые. Решив ждать до последнего мгновения, он продолжал быстро и осторожно отступать. Неожиданно у него за спиной послышался звон серебряного колокольчика, и в то же мгновение темноту прорезал пляшущий луч света. Волшебник повернулся, вскинул обе руки, не в силах решить, что лучше: броситься прямо в зубастую пасть хищника, стоящего перед ним, или рискнуть попасть на рога к большому зверю позади. Вот тут-то он и прошептал волшебное слово — и мгновенно стал невидимым!

— Р-рр-ры! — рассердился косматый, похожий на медведя шестиногий зверь, вставая на задние лапы. — Куда же подевался этот жалкий человечишка? Я видел его только что, а сейчас он куда-то спрятался, хотя я по-прежнему чувствую его запах. Ну что ты, Шагомар, ходишь тут, растопырив рожищи? Только под ногами путаешься да распугиваешь мою добычу! Занимался бы ты своими делами и не лез в чужие! Р-рры!

— Я и занимаюсь своими делами, — густым басом ответил рогатый зверь, которого хищник назвал Шагомаром. — Убирайся отсюда, ты, насекомое страшилище! Я сколько раз тебе говорил, чтобы ты держался подальше от принцессиной пещеры? Сунься-ка ещё сюда, лежебока косматый, отведаешь моих рогов! Убирайся! Да безобидных путников не смей обижать, а то получишь!

Высокий красно-рыжий олень угрожающе надвинулся на безобразного косматого зверя, загораживающего ему путь. Это был громадный, величиной с гризли, полумедведь и полунасекомое. Несколько мгновений чудище колебалось. Потом оно скользнуло в темноту, сердито ворча.

Волшебник, который, став невидимым, быстро шмыгнул в сторонку и затаился, прислушивался к словам оленя с живым интересом и удивлением. Сейчас рыжий зверь с громадными раскидистыми рогами стоял неподвижно, как изваяние. С одного рога у него свисал ярко горящий серебряный фонарь, с другого — серебряный колокольчик, звук которого так напугал бедного Волшебника.