Алена Бессонова - Сказки матушки Капусты

– Пусть доченька порадуется, пусть покрасуется, – думала матушка – плеть, – Она у меня умница, красавица…

– Моя голова, – самодовольно говорила толстушка Тыква, – самая разумная голова садовая. Все мысли по полочкам разложены, в зёрнышки упакованы, каждому могу мудрый совет дать. Прибегайте, не ленитесь, мудрой Тыкве поклонитесь!

Каждый день на огороде набиралось немало желающих получить совет умной Тыквы.

У Морковки корешки чешутся – почему?

– Муравьёв прогони! – говорила Тыква. – Эти неугомонные топтуны домишки свои рядом с тобой нарыли, ползают туда– сюда, щекочут.

– Как их выгонишь? – сокрушалась Морковка. – Они настырные, не уходят!

– У Чеснока листиков попроси, вокруг себя разложи, – советовала Тыква. – Сразу сгинут, не любят они чесночного духа.

У смородины листья сохнут – почему?

– На самом солнцепёке растёшь, солнышко нежные листики жжёт! – пеняла смородине Тыква. – Пересаживайся в тень под дерево. Поливайся часто, но по малу, чтобы ноги не замокли, не простыли…

Петрушка редкая и чахлая – почему?

– Потому что под сосной живёшь, глупая! – негодовала Тыква, – Под сосной от опавшей хвои земля кислая. На кислятине всё плохо растёт. Петрушкин корень богатую плодородную почву любит. Поменяйся местами со щавелём, он кислятник – и тебе, и ему хорошо будет.

Так и жужжал вокруг мудрой Тыквы с утра до ночи ягодно-фруктовый и овощной народец, если бы однажды Тыква не возгордилась и не закапризничала.

– Хватит меня в бока толкать. Покоя хочу! – возмутилась Тыква.

Сказала и прогнала всех, кто пришёл за советом:

– Брысь, от меня, брысь!

– Зачем пихаешься?! – ахнул огородный народец. – Мы к тебе с миром идём, в ножки тебе кланяемся, а ты пихаешься! Нехорошо!

Обиделись и ушли. Целый месяц лежала Тыква одна – одинёшенька, никто к ней не подходил, никто не разговаривал, даже в её сторону не смотрел. Тыква заскучала. Начала прихорашиваться, новые бусы из гороха и фасоли на себя навешивать, громко вздыхать – старалась интерес к себе возобновить. Да куда там – всё попусту! Никто внимания не обращал. Тыква обиженно надула губы, на весь мир озлобилась. Сама была виновата, но вины своей признать не хотела. Хотела, чтобы всё было по– старому. Чтобы прибегали, не ленились, мудрой Тыкве поклонились. Любила Тыква внимание и восхищение. Однако, время шло, и про Тыкву забыли…

Однажды к ногам забытой Тыквы упало маленькое яблочко, червивое, гусеницами обглоданное.

– Зачем червяков кормишь?! – глядя на упавшее яблоко, пробухтела Тыква Яблоне. – Нечисть всякую в саду разводишь!

– А что делать?! – печально спросила Яблоня.

– Старая стала, из ума выжила, – зло выругалась Тыква. – Сбрось плоды, червяки сами уйдут!

Дерево вздрогнуло могучим стволом, затрясло ветвями – все яблоки сбросило.

– Ай-я-я-яй! – запричитала соседка Груша. – Зачем ты это сделала, глупая?! Что подумают хозяева– садоводы – огородники? А подумают они, что не можешь ты больше плоды выкормить и вырастить. Спилят тебя!

Утром к Яблоне подошла хозяйка сада – огорода, всплеснула руками, но дереву не пеняла.

– Ничего, ничего…, – сказала хозяйка. – Отдохни, Яблонька, этот годок, а на следующий урожай дашь. Старенькая стала, но любимая. Яблоки у тебя вкуснейшие…

Тыква пуще прежнего раздосадовалась, взялась искать, на кого злобу выплюнуть, увидела Огуречную плеть, накинулась:

– Зачем все цветки разом раскрыла? – зашипела Тыква. – Пчелы – дармоедки всю пыльцу пожрали, щёки наели. Напьются пыльцы здесь, а мёд к себе в ульи уносят. Хоть бы угостили, жадины!

Огуречная плеть с перепуга все цветки закрыла. Пчелы пожужжали, пожужжали и улетели в другой сад.

– Охо-хо! – вздохнула Груша. – Что ты наделала, матушка Огуречная плеть? Пчелы цветки твои опыляли, в них огурчики завязывались. Теперь пустая стоять будешь, без деток.

Больше на ворчание Тыквы никто внимания не обращал, стороной обходили. Все протоптанные к Тыкве огородным народцем тропинки заросли сорной травой. Тыква хоть и огромная, да разве сорную траву победишь? Она всё собой заполонит…

– Глупая ты, Тыква! – как-то попеняла ей Груша. – Повинись перед соседями. Хорошие добрые слова скажи. Они незлые, всё простят!

– Замолчи, старая коряга! – набросилась Тыква на Грушу. – Не нужны мне твои советы. Я здесь самая умная! У меня голова на огороде самая большая. Тебе-то и думать нечем, разве что грушками-гнилушками…

– Ну-ну! – тихо сказала Груша и отвернулась.

Сколько бы лето ни стояло, а уходить, всё равно пора пришла. Хочешь, не хочешь, место осени всё равно уступать надо. Пришла пора урожай собирать. Хозяева ягоды, фрукты, овощи собрали: по сараям и погребам на зимнее хранение разложили. За Тыквой пришли в последнюю очередь, уж очень большая была! Отец с сыном подогнали к оранжевой Тыкве садовую тележку, приподняли и удивились – она оказалась очень лёгкой. Тыкву перевернули. У самого хвостика чернела огромная дыра. Это мышки – землеройки всю мякоть внутри Тыквы съели, одну твёрдокорую оболочку оставили. Посокрушались хозяева – огородники, и на помойку пустую тыквенную голову свезли.

– Жалко Тыкву! – чирикнул молодой воробышек с кромки забора. – Глупая, пустая голова…

– Не потому глупа, что голова пуста, – поправила воробышка мать-воробьиха, – А потому, что друзей не сохранила. Когда настоящих друзей рядом нет, всяк тебя съесть рад…

Давным-давно, в незапамятные времена, рос на земле необычайной красоты куст. Назывался куст Крыжовником. Был он высок и строен. Многие деревья завидовали Крыжовнику:

– Смотрите! – говорили они. – Вроде куст кустом, а выше нас ростом!

Весной на Крыжовнике распускались цветы. Цветом красные, величиной с чайное блюдечко. Краси-и-и-вые! Когда цветы опадали, на их месте появлялись ягоды: сочные, крупные, больше яблока. Люди ягоды в вёдра собирали, очень хвалили. Крыжовенное варенье получалось царское, джемы сладкие с кислинкой, даже мармелад из крыжовника варили – деток баловали.

Куст радовался – ягоды его по вкусу людям пришлись! Каждую весну старался куст больше цветов распустить и ягод наплодить.

Но нежданная – негаданная пришла к Крыжовнику беда. Задумались люди – почему такая красота только в саду растёт? Пусть дом украшает! Стали ветки крыжовника ломать, букеты в домах ставить, глаз радовать! Ломали куст не щадя. За лето Крыжовник старался молодые ветки отрастить, закрыть раны новой юной корой. Но приходила весна, и всё повторялось сначала. Долго терпел Крыжовник, никому не рассказывал о своей беде и боли. Но однажды всё-таки поделился с задушевным другом ёжиком. Каждый год, как бы куст ни обирали, сохранял он для друга ежа десять крупных ягод: для него, его жёнушки – ежихи, по одной ягоде четырём дочкам и четырём сыночкам. Ёжик благодарил крыжовенный куст тем, что гонял зимой из-под его ветвей мышей и не давал грызунам кору со стволов объедать. Ему, единственному другу, и пожаловался крыжовенный куст на свою беду: