Урсула Ле Гуин - Крылатые кошки возвращаются

— Как вы думаете, котёнок уже хорошо летает? Он сможет отправиться с вами в ваш новый загородный дом?

— Думаю да, — ответил Джеймс. — Часть пути он может лететь у меня на спине.

— Я тоже могу взять её к себе на спину, — предложила Харриет. — Но мы не хотим, чтобы вы снова расстались, мамочка!

— О, дорогая, она должна улететь. Для неё так будет лучше, — сказала Миссис Джейн. — Теперь я буду знать, что она жива, здорова и с теми, кто о ней позаботится. Единственное, чего я хочу, — чтобы она была в безопасности. А в этом городе для крылатых кошек нет безопасного места. Вы это знаете, дети.

Харриет и Джеймс с сожалением кивнули.

— Возьмите её с собой, и я буду довольна, — попросила Миссис Джейн. — Я буду лежать на солнышке в своём садике на крыше и представлять, как она летит с вами — к свободе. Это всё, что мне нужно для счастья.

И они в последний разок свернулись все вместе в один тёплый клубок: котёнок, молодые кошки и их мама, — и замурлыкали друг другу колыбельную — громче-тише, громче-тише.

Первая ночь дороги домой была самой трудной. Чёрная малышка летела отважно, сколько ей хватало сил, но крылышки у неё были короткие, к тому же дни, проведённые на чердаке без еды, очень её ослабили. Совсем скоро ей пришлось лететь верхом на Джеймсе, а потом на спине у Харриет. Уставшие кошки нашли крышу, где остановились отдохнуть. Им нужно было лететь. Но прежде чем отправиться в дальний перелёт, им пришлось ещё раз присесть на очередную крышу, чтобы перевести дух. Казалось, нет конца ни этому огромному городу, ни долгой ночи.

Глубоко в душе Джеймс опасался, что они не найдут обратный путь к Ферме-на-Холме. Харриет глубоко в душе боялась того же. Но никто из них в этом не признавался. Они летели вперёд бодро, в надежде, что Чувство Дома приведёт их туда, куда надо.

— Джеймс! — позвала Харриет, указав лапкой вниз. — Помнишь эту крышу?

Это была крыша церкви. Улетая навсегда из города с братьями и сестрёнкой, Харриет присаживалась на верхушку её шпиля, когда сама была ещё котёнком.

— Да! Помню! Мы летим правильно! — закричал Джеймс. Он так разволновался, что описал целый круг вокруг церковного шпиля.

Чёрная малышка испугалась и, чтобы удержаться, вцепилась маленькими, острыми, как иглы, коготками в спину старшего брата.

— Всё в порядке! — успокоил её Джеймс. — А вот теперь держись крепче! Мы летим домой!

Гельма сидела на высокой балке старого амбара недалеко от Фермы-на-Холме. Солнце уже село. Небо над холмами отливало золотом на западе. Но Тельма устремила взгляд на восток.

Роджер сидел на самой высокой ветке огромного дуба на холме за амбаром. Его легко можно было принять за сову, неподвижно ожидавшую темноты. Он тоже смотрел на восток.

На вершине холма сидели, молча, бок о бок, Хэнк и Сьюзен. До этого они целый час бродили по лесу и звали Харриет и Джеймса.

Тельма, взлетев с крыши амбара, а Хэнк — с дуба, одновременно воскликнули:

— Вот они! Они возвращаются!

Уставшие, голодные путешественники медленно спускались с темнеющего неба, чтобы поприветствовать счастливых брата и сестру. Хэнк и Сьюзен бросились со склона, выкрикивая:

— Харриет! Джеймс! Ну где же вы были? Ой, Джеймс! О-о, Харриет!

Собравшись возле амбара, все принялись разглядывать маленького чёрного котёнка.

— Мама отправила её с нами, — пояснил Джеймс.

Харриет добавила:

— Это наша младшая сестрёнка!

Малышка изучала всех внимательно. А когда увидела Хэнка и Сьюзен, резко выгнула спинку и раскинула крылышки так, будто собралась улететь. Чёрная шерсть встала дыбом. Затем она села и почесала за ухом. Потом упала на бок, и сладко потянулась, косясь на Сьюзен.

— Мя-я? — произнесла она.

Все рассмеялись.

— Ей надо дать молока! — опомнился Хэнк и, подпрыгнув, быстро умчался. Когда через пять минут он вернулся с банкой свежего молока, котёнок летал по всему двору, кувыркаясь в воздухе, и гонял ночных мотыльков. Сьюзен сидела с уставшими Джеймсом и Харриет на коленях, рассказывая им, какие они благородные кошки и как все по ним скучали.

— Ну, идите же сюда. Киси-киси-кисокрылики! — позвал Хэнк, наполняя до краёв крышку от банки жирным молоком. — Роджер, ну подожди немного, пусть котёнок поест. Интересно, как же его зовут?

— Мя? — отозвался котёнок, уткнувшись мордочкой в молоко.

— Может быть Мими? — предположил Хэнк.

— Не думаю! — возразила Сьюзен, внимательно разглядывая малышку. — Наверное… Скорее всего… Её зовут Джейн.

Котёнок перестал пить молоко и вскинул голову вверх.

— МЯ! Я! — подтвердил он громким счастливым голосом. И принялся лакать снова, разбрызгивая молочные капли по маленькой чёрной мордашке.

— Ладно, — согласился Хэнк. — Думаю, что она — Джейн!

— Ну, конечно же, Джейн, — обрадовалась Тельма. — Пей своё молочко, Джейн, умывайся, и пора в кроватку. Для котёнка это был долгий, слишком долгий день!