Народное творчество - Лучшие сказки мира

Лишь один мальчик спасся и уцелел. Когда все остальные были уже у реки, он угодил в колючий кустарник, наколол ногу, задержался и не смог догнать остальных. Плача, прибежал он в Гаммельн.

– Я потерялся, – рыдая, сказал он маме.

С какой же радостью и облегчением схватила она его в объятия! Она прижимала его к сердцу, целовала и утешала. Малыш смог, наконец, объяснить:

– Эта чудесная мелодия звала меня в Страну Счастья. Она рассказывала мне, что там повсюду бьют чудесные фонтаны и растут яркие цветы, а птицы поют днём и ночью. Пчёлы там никогда не жалят, а у лошадей есть крылья. Но увы, все дети отправились в Страну Счастья, а меня оставили!

Бургомистр тут же послал гонцов на юг и на север, на восток и на запад.

Он пообещал дудочнику заплатить столько, сколько тот захочет, если только он вернёт обратно детей. Но всё было напрасно! Никто больше их не видел и не слышал ни о дудочнике, ни о тех, кого он увёл.

С того времени этот день упоминали во всех документах города: «Не забудем об этом ужасном событии, которое произошло 22 июля 1376 года» . В память о нём советники воздвигли на главной площади высокую колонну. А чтобы лучше запомнить место, где в последний раз прошли дети, улицу эту назвали Улицей дудочника.

Эта история изображена на огромном витраже собора, и на нём можно ещё раз прочитать, как были похищены дети из Гаммельна.

Кроме того, рассказывают также, что в Трансильвании есть небольшое село, весьма загадочное для всех его соседей. Жители его одеваются совсем не так, как в окрестностях, и утверждают, что их предки когда-то давно пришли сюда сквозь какой-то проход в горе. Но когда и почему, они не ведают.

В красивом каменном домике в лесу жили-были три медведя: Папа Медведь – большой-пребольшой, Мама Медведица – чуть поменьше, и маленький медвежонок, Мишутка. У каждого из них была своя миска для похлёбки: маленькая для Мишутки, средняя – для Медведицы и большая – для Папы Медведя. За обедом каждый сидел на своём стуле: Мишутка – на самом маленьком, Мама Медведица – на среднем, а Папа Медведь – на самом большом. Была у каждого и своя кровать: Мишутка спал на самой маленькой, Мама Медведица – на средней, а Папа Медведь – на самой большой.

Вот однажды приготовила Мама Медведица на обед вкусную похлёбку и разлила её по мискам. Но похлёбка была очень горячей, надо было подождать, пока она остынет. Поэтому медведи взяли по корзинке и отправились прогуляться по лесу, а заодно и ягод пособирать.

А пока медведи гуляли, по лесной тропинке вышла к их дому маленькая девочка. Звали её Златовласка, потому что у неё были красивые золотистые волосы. Сначала она заглянула в окошко, потом посмотрела в замочную скважину и, наконец, позвала:

– Эй, есть кто-нибудь дома?

Но никто ей, конечно, не ответил. Тогда она просто подняла щеколду и толкнула дверь.

Дверь оказалась не заперта, медведи жили мирно, зла никому не делали и сами не ждали ни от кого ничего плохого. Златовласка вошла в дом и огляделась. Она очень обрадовалась, увидев посреди комнаты большой стол, а на нём – три миски с похлёбкой.

Если бы Златовласка была воспитанной девочкой, она бы подождала, пока вернутся медведи – наверняка они бы пригласили её отобедать с ними. Ведь медведи и впрямь были добрыми, хотя, конечно, и ворчали временами, как все медведи. Всё же нрав у них был покладистый, и гостей они любили. Но Златовласка очень уж устала и проголодалась. Она подошла к столу и попробовала похлёбку из самой большой миски, Медведя-Папы.

– Ой, какая горячая! – сказала она. Потом она зачерпнула ложку из миски Мамы Медведицы и сморщилась: – Фу, совсем холодная. – Тут она увидела самую маленькую миску, Мишуткину, и попробовала его похлёбку: – М-м-м, а вот эта в самый раз.

Похлёбка ей так понравилась, что девочка съела всё до капельки. Наевшись, Златовласка решила немного отдохнуть и вскарабкалась на стул Папы Медведя.

– Ох, как жёстко! – воскликнула она и перебралась на стул Мамы Медведицы. – А тут слишком мягко, – сказала она и пересела на самый маленький стульчик, Мишуткин. – О, вот этот в самый раз, – радостно запрыгала она на нём. Вдруг стульчик под ней развалился, и Златовласка упала прямо на пол.

Однако падать ей было не привыкать, она встала, отряхнулась и, оглядевшись, увидела лестницу. Девочка поднялась по ней и оказалась в медвежьей спальне. Здесь стояли три кровати. Златовласка сразу взобралась на самую большую – Папы Медведя.

– У, как жёстко, – сказала она, немного на ней попрыгав, и прилегла на среднюю кровать – Мамы Медведицы. – А тут слишком мягко. – Наконец она перебралась на самую маленькую кровать, Мишуткину: – А вот эта в самый раз! – Уставшая Златовласка устроилась поудобней и крепко заснула.

Тем временем медведи нагулялись по лесу и, решив, что их похлёбка уже остыла, вернулись домой пообедать и отдохнуть.

Папа Медведь сразу увидел в своей миске ложку, которую оставила Златовласка.

– Кто ел мою похлёбку? – заревел он страшным голосом.

Подошла к столу Мама Медведица и тоже увидела ложку в своей миске.

– Кто ел мою похлёбку? – заворчала она.

Тут прибежал Мишутка и увидел, что в миске его тоже оставлена ложка, а похлёбки как не бывало.

– Кто-то ел мою похлёбку и всё съел! – закричал он своим тоненьким голоском.

Поняли медведи, что кто-то побывал в их доме и оставил Мишутку без обеда. Принялись они озираться да оглядываться. Папа Медведь сразу заметил, что стул его сдвинут с обычного места.

– Кто сидел на моём стуле? – снова заревел он.