Ольга Быкова - Сны драконов

Еще одной опасностью были, собственно, сами драконы, которые могли появляться в любое время дня и ночи. Причем появлялись они по-разному. Одни приближались издалека, рыча, топая, громко треща ветками – одним словом, шумно. Другие являлись тихо и быстро, словно из-под земли. С воздуха налетали редко. Да и вообще крылаты были не все. И были они разные. То есть не то чтобы разных пород, видов, а все разные, и видом и нравом, и, что было также немаловажно, рационом. В книге было записано, что некоторые из них определенно травоядны. Есть такие, которые едят камни…

– Не понял, – Левко показалось, что он не расслышал.

– Так и написано: «едят камни». А есть и такие, которые «едят все».

– Что «все»? – забеспокоилась Лиска.

– Все… – Наира беспомощно пожала плечами. – Мне это тоже не очень понятно.

В книге вообще было много неясного, особенно когда дело доходило до разных рекомендаций, как выбраться из этого занятного места или как хотя бы совсем не пропасть. Например, там советовали сохранять спокойствие и не предаваться унылым мыслям и панике и настраиваться на благополучное возвращение. От этого оптимистичного совета у Лиски почему-то стало холодно в животе, и она поспешила себя утешить мыслью, что этот совет хорош в любой ситуации.

Еще был совет «ориентироваться на постоянное», после которого приводился список растений, половину которых Лиска хорошо знала, о части слышала, а о некоторых и не слышала вовсе. Это маловразумительное указание они все вместе перечитали раза четыре, но так ничего и не поняли, так же, как и абзац о пещерах, где говорилось, что если при входе в пещеру стало ясно, что язык окаменел, то там вполне можно ночевать, даже не выставляя дозорного. На этом месте Левко потряс головой:

– Ничего не понимаю. Бред какой-то. Не знаю, как язык, а мозги точно могут окаменеть от таких советов.

Тут он заметил расстроенное лицо Наиры и добавил:

– Хотя, может быть, что-то станет понятным, когда мы будем там.

Из всего прочитанного больше всего обнадеживал тот факт, что в сей неверной местности существовали и части, которые никогда не менялись. Это были обозначенные на карте две горы и реки. Говорилось также, что есть и еще такие места, и определение их положения – дело будущих путешествий. О местах, помеченных на карте крестиками, не было сказано ни слова.

Тем, кто намеревался добраться до Ойрина, настоятельно рекомендовалось продвигаться вперед, предварительно оглядываясь и намечая дорогу с какого-нибудь возвышенного места – с холма, горы или хотя бы с высокого дерева. В одной из записей, сделанной самой Мириной, рассказывалось как раз о путешествии через горы в Ойрин. Так вот они (Мирина шла не одна, хотя с кем, было неясно), чтобы наметить путь, два дня добирались до Кареглазой, там выбрали дорогу на Уйрун и уже оттуда вдоль реки Беленькой подошли к кольцу скал, опоясывающему всю эту опасную землю. Там, судя по записям, проходила достаточно надежная и удобная дорога до самого выхода к Ойрину.

– Я так понимаю, что лучше всего для нас будет двигаться тем же путем, поскольку он проверен, хотя это вроде бы и нелогично. Ойрин от нас налево, а чтобы дойти до Кареглазой, придется двигаться вправо и вглубь. Уйрун еще дальше вглубь гор, правда, уже с левой стороны, – Левко чертил пальцем по карте будущую дорогу. – Итого на всю «прогулку», пожалуй, с неделю уйдет, если все будет благополучно.

– Поэтому сейчас нужно как следует собраться и постараться не забыть необходимого, – сказала Наира.

– Да у нас и собирать-то особенно нечего. С тем же добром, что мы шли в Ковражин, и пойдем. Разве что можно еще запечь рыбы на завтра и захватить с собой.

– Хорошая мысль. А я возьму из дома котелки, крупы, сухарей и прочего… Хорошо бы еще и топор прихватить, только, наверное, уже тяжело будет.

– Топор возьмем обязательно – я донесу, не проблема. А вот как там, интересно, с водой? Фляжки у нас маловаты.

Все трое соображали, что может пригодиться. А Лиску мучила еще мысль о том, что делать с Рушем. Оставить его здесь, конечно, спокойнее. Но останется ли? А если увяжется за ними, чем его кормить? К тому же, если там опасно для людей, то для маленького зверя, может, еще опаснее… А может, нет. Леший его знает, что там может быть…

По общему решению на маленький пятачок около костра друзья притащили свои мешки и все, что собирались взять с собой. Личные вещи уложить была пара пустяков, а вот кучка провизии и прочих нужных вещей с каждым заходом в избушку все увеличивалась и увеличивалась, главным образом, конечно, стараниями Наиры. Первыми появились мешочки с крупой, соль, сухари, сушеные яблоки и ягоды. Потом были подтащены топор и котелки. Следом за ними добавились пара баклажек для воды, глиняные плошки, ложки, без которых Левко с Лиской до ухи прекрасно обходились. Тут друзья решили было, что уже все собрано, однако Наиру остановить оказалось не так-то просто. Долго раздумывая насчет корзинки, она все-таки отложила ее в сторону и снова принялась обходить избушку то снаружи, то изнутри, каждый раз принося еще что-нибудь совершенно необходимое. В результате на поляне вскоре появились вдобавок ко всему: толстый шерстяной свитер, одеяла, сковорода, свечки, брусок для заточки ножей, моток бечевки, шило, несколько пузырьков с мазями и три полотенца.

На появление полотенец Лиска отреагировала легкой паникой, а Левко присвистнул и поймал пробегающую мимо него девушку за край куртки.

– Наира, голубушка, отдохни немножко, подожди. Куча вещей уже совсем большая, а мешки у нас не такие уж объемистые. Да мы ведь и не лошади, всего нам никак не унести.

– Но здесь только самое необходимое.

– Значит, придется обходиться без необходимого. Ну скажи на милость, зачем нам еще три полотенца?

Не торопясь, очень внятно и терпеливо, как маленькому ребенку, она объяснила:

– Полотенце – очень полезная вещь, даже если им только вытираться. А еще, если кто-нибудь поранится, его можно разорвать и использовать для перевязки, или можно что-нибудь в него завернуть, да еще много чего…

Левко помолчал, переваривая услышанное, и, не найдя что возразить, согласился:

– Ладно, убедила – хорошо, пусть будут. А сковорода зачем? Да большая-то какая.

– Пожарить что-нибудь. Рыбу, например, или грибы.

– На чем? – мягкостью тона Левко попытался смягчить жестокую неотразимость аргумента.

Наира замялась. Крыть было нечем.

– Да, пожалуй, со сковородой я погорячилась.

Обрадованный победой, Левко пошел в атаку:

– Плошки тоже не обязательно тащить. Тем более глиняные: тяжелые и могут расколоться.

– А есть из чего?

– А что мы такое будем есть, чего нельзя съесть с листа мать-и-мачехи или лопуха?