Ольга Быкова - Сны драконов

– Наверное, много. Мне как-то не доводилось сравнивать с какими-нибудь другими местами, но если принять во внимание, что нигде, кроме Драконовых гор, я их больше не видел, так очень много.

– А мы после Синего с Зеленым только одного видели. Он был совершенно громадный, вышел на нас прямо из тумана, посмотрел и ушел. Он стихи читал.

– А, это Писатель. То есть мы его так между собой называем, за глаза, конечно. Он каждый раз, когда читает что-то новое, придумывает себе новое имя, а чаще заимствует у героев, и требует, чтобы мы его помнили. Обижается, если путаем. Книги любит – страсть, и стихи. Иногда даже сам сочиняет. Но вообще-то он дракон серьезный. Вряд ли это его фокусы.

– А он что, колдовать умеет? Может сделать невидимым?

– В принципе немного умеет. Только ведь дракону, особенно большому, чтобы изменить местность, многого не надо. Ему достаточно замереть на месте или прилечь и не двигаться, и вы его не отличите от обломка скалы. Поэтому вы, собственно, больших драконов и не видите. А которых помельче – напугали.

– Мы напугали? Чем? – изумилась Лиска.

– Да вот этим, – Канингем ткнул пальцем ей за спину.

– А разве это для них опасно?

– Опасно, это и для вас тоже опасно.

– А что может случиться?

– Когда воплощается чей-то гнев, в результате появляется чудище, нацеленное исключительно на разрушение и возмездие, да еще и с магическими возможностями. Одно только хорошо, что долго эти звери не живут.

– Почему?

– По самой своей природе разрушение, к счастью, ограничено, оно уничтожает свое собственное поле деятельности и этим заканчивается. А чтобы двинуться дальше, голой ненависти мало, нужны другие, более сложные мотивы.

– Какие?

– Разные… Желание жить, например.

– А что, если… – начала она следующий вопрос.

– О-о, нет, – застонал Канингем, – Дариан, я больше не могу.

Дариан сочувственно посмотрел на друга и предложил:

– Пойдемте-ка я вам дом покажу. Определитесь, где вы будете ночевать, а потом баньку истопим, ужин приготовим, а там уж еще поговорим.

Дом внутри показался Лиске еще больше, чем снаружи. Просторные комнаты, по четыре справа и слева, выходили в широкий коридор, который заканчивался выходами в кухню, в крытый двор и в коридор, ведущий к бане. И там же начиналась основательная дубовая лестница на второй этаж. На втором этаже посередине был зал, в который выходило с дюжину небольших комнат.

Хозяин показал им две комнаты с окнами над входом в дом. В той, что побольше, расположились девушки, а в соседней – Левко.

– А что, здесь бывает так много народу? – поинтересовалась Наира.

– Да, – просто ответил Дариан и, не давая ходу дальнейшим расспросам, добавил: – Никакой прислуги в доме нет. Обычно те, кто здесь находится, всем хозяйством и занимаются. Поэтому, если хотите ужин и баню, тогда я попрошу девушек подежурить на кухне, а Левко поможет нам нарубить дров и натаскать воды.

Кухня оказалась под стать дому, просторной и основательной, с каменным полом и стенами, которые казались бы холодными, если бы не массивные, светлого дуба, балки и стропила. Из такого же дерева были столы и лавки. Один угол занимала печь, где можно было враз приготовить, наверное, целого кабана. На одной из стен, как водится у добрых людей, висели связки чеснока и лука, а еще целая пропасть всякой кухонной утвари: сковородок, ковшиков, ножей, шумовок, черпаков, разделочных досок и прочего, и прочего… На стене у окна – громадный таз для варки варенья. Его отполированное как зеркало дно отразило две немного встрепанные, слегка чумазые, но в целом довольно симпатичные физиономии.

– Боже, какой ужас! Это я? Кошмар. Я же совсем забыла, что волосы обрезала, и куртка мешком висит, штаны, наверное, тоже. Все грязное. Нос ободран… А-а, это я козу ловила… Чучело какое-то. Ужас…

Лиска предполагала, конечно, что порастрепалась в дороге, но не до такой же степени!

– Да полно тебе, – стала ее утешать подруга, – запылилась немножко да ссадинка небольшая. Все равно видно, что стройная и хорошенькая. А у меня, вон, оказывается, царапина во всю щеку, репей в волосах, сажа на шее. Вся надежда на баню.

Вдруг она, широко распахнув глаза, обернулась к Лиске, ошарашенная мыслью.

– Слушай, а Син-Хорайн, помнишь… мы же там голые купались!

– Ага, – довольно пробасил входящий в кухню Канингем, ставя на пол ведра с водой. – Он это любит, чтобы девушки молоденькие были. И детишек когда купают у него – тоже. К нему даже совсем маленьких приносят. И птицы там купаются, и мелкие зверушки…

Канингем подхватил Руша, который чуть не залез лапами в ведро, поднял его над головой, дунул в его пушистый живот и усадил себе на грудь, с удовольствием разглядывая сердитую мордочку. Рушка схватил зубами Канингема за бороду, пожевал на всякий случай, выплюнул, потом спрыгнул на пол и с независимым видом улегся у Лискиных ног.

– А детей зачем к нему приводят? – удивились девушки.

– Чтобы они здесь потом не терялись.

– ?

Пришлось давать объяснения.

– Тех, кого он запоминает, он может потом найти сам или помочь найти другим. Может указать место, где человек или зверь находится, иногда даже переносит его к себе. Он, конечно же, не все горы может увидеть и не всегда хочет, но по большей части помогает.

– А как к нему обращаются?

– С помощью специальной медитации.

– А…

– Потом, потом, а то у нас не только ужина и бани, но и завтрака с обедом не будет, – и, усмехнувшись, удалился.

Баня все-таки состоялась, а после нее и ужин. Расположились они опять в комнате у Дариана. Кроме хлеба, который, как уверяли хозяева, они пекли сами, и фруктов из Ойрина на столе были огурцы, зелень и картошка из злосчастного огорода, на который постоянно покушалась здешняя коза, и жареная, с золотистой корочкой форель.

Все время, пока гости и хозяева от души угощались, то на ручке кресла, то на колене у Канингема, то прямо на краю стола около него сидела большая ворона, которую Канингем сразу представил как их с Дарианом вестника. Звали ее Глафира, и держалась она с большим достоинством, двигалась неторопливо и подношения принимала без суеты. На гостей почти не обращала внимания.

После ужина был зажжен камин, не столько для тепла, сколько для уюта, а на столе появилось несколько свечей.

– Ну, что же, можно теперь и о планах подумать, – проговорил Канинигем. Расположившись в своем кресле поудобнее, он вытянул ноги. – Ты, Левко, кажется, собирался к ковражинскому воеводе?

Тот кивнул.

– Тогда вы с Дарианом можете вместе идти. Он послезавтра туда же отправляется. Через пару дней будете в Ковражине.

– Как через пару дней, – не понял Левко, – до Ойрина еще добраться надо. Мы считали, самое меньшее – дня два-три только до Ойрина.