Пауль Маар - Татуированный пес

Шлевиан, который частенько сидел на ветке, ел бананы и смотрел по сторонам, знал все её привычки. Надо ли удивляться, что однажды ему в голову пришла идея подшутить над ней?

Как-то вечером, когда мышка уже спала в своей маленькой кроватке, он спустился вниз и запер вход в её норку большим кокосовым орехом.

Когда Мышка-Торопыжка проснулась, было совершенно темно.

— Чтобы я проснулась посреди ночи — такое случилось со мной лишь однажды. — Мышка очень удивилась. — Это было в ночь с одиннадцатого на двенадцатое апреля позапрошлого года. — Она повернулась на другой бок и вскоре уснула опять. Некоторое время спустя она проснулась снова, было всё так же темно. — Я впервые просыпаюсь посреди ночи во второй раз, — заключила мышка с ещё большим удивлением.

И только когда мышка проснулась в третий раз — было всё ещё темно, — она не выдержала и встала.

— Торопись! Живей-живей! — приказала она сама себе. — Если не спится, значит, ты не устала. А если ты не устала, то надо подвигаться, чтобы устать. Небольшая пробежка по лесу не помешает!

Она вскочила с кровати и выбежала из норки. Точнее, она хотела выбежать из норки, но ударилась обо что-то твёрдое и упала на спину.

Путь преграждала стена, которую было не сдвинуть с места, как мышка ни старалась.

Ей не оставалось ничего другого, как прорыть рядом со старым выходом новую дыру, через которую она и выбралась на свободу. При ярком полуденном солнце она увидела, что вход заслонён большим кокосовым орехом, причём так плотно, что ни один луч света не мог проникнуть в квартиру.

— Нет, ну надо же! И угораздило этот орех упасть прямо на мой дом! — сердито воскликнула мышка, пустилась бежать и впервые опоздала в школу.

Когда мышка проснулась на следующее утро, в её комнате было темным-темно.

— Здорово, что я могу поспать ещё немного! — сказала она и повернулась на другой бок.

Когда через некоторое время мышка проснулась во второй раз и было всё так же темно, она вышла на порог, чтобы подышать свежим воздухом. (Превосходное средство от бессонницы.) Точнее, она хотела выйти на порог! Но спросонья пошла к старому выходу, который был завален орехом, ударилась об него и упала на спину.

— Бестолковая какая! — отругала саму себя мышка, поднялась и пошла ко второму выходу.

Но и его заслоняла глухая стена! Хочешь не хочешь, а мышке, чтобы выбраться наружу, пришлось вырыть рядом третью дыру. В ярком дневном свете она увидела, что и второй вход плотно заперт кокосовым орехом.

— Ну, это уже никуда не годится! — воскликнула мышка ещё более сердито, чем накануне. — Угораздило же ещё один орех свалиться и опять мне тут всё перегородить!

Так она опоздала в школу во второй раз.

На другое утро мышка снова проснулась и снова в норке было так темно, что и собственной лапы не видать.

— Вчера и позавчера я опоздала в школу, так что сегодня лучше встану сразу и полюбуюсь восходом, — сказала она себе. — А то залежусь и, чего доброго, просплю в третий раз!

Она поднялась, сделала несколько приседаний, зевнула и, всё ещё не вполне проснувшись, направилась к двери привычной дорогой. Стукнувшись головой о кокосовый орех, мышка встрепенулась и пробормотала:

— Ах, я же вырыла вторую дыру!

Она нашла на ощупь второй выход, стукнулась о второй орех и проснулась окончательно.

— Какая же я глупая! — воскликнула она. — Совершенно забыла, что из моей квартиры есть теперь третий выход! Надо бы поторопиться, а то ещё пропущу восход!

И она выбежала через третью дыру. Точнее, хотела выбежать! Но ударилась головой обо что-то твёрдое и упала на спину.

Когда она вырыла четвёртую дыру, то увидела в лучах утреннего солнца то, что и ожидала: большой кокосовый орех, который закрывал вырытый накануне лаз. Так Мышка-Торопыжка опоздала в школу в третий раз.

— Интересно, продолжится ли это завтра в том же духе, — сказала мышка, забираясь вечером в кровать.

Утром, когда она открыла глаза, действительно было так же темно, как и в предыдущие три дня.

— Теперь надо хорошенько подумать, чтобы снова не наткнуться на что-нибудь эдакое и не упасть на спину, — сказала мышка, выскочила из кровати, споткнулась о стул и растянулась во весь рост.

Поднявшись, она осторожно, на ощупь, пробралась к правильной двери и натолкнулась на непреодолимую преграду.

— Скоро земля вокруг моей квартиры станет вся в дырочку, как швейцарский сыр, — сокрушалась она, выкапывая рядом с четвёртой дырой пятую.

Выбравшись наружу, она увидела, что и четвёртый выход заперт очередным кокосовым орехом. Мышка даже среди учительниц выделялась необычайным умом, она задумчиво покачала головой и сказала:

— Что-то тут нечисто!

На этот раз она едва успела в школу вовремя.

Как обычно, Мышка-Торопыжка вернулась из школы в четыре пятнадцать и пошла в свою комнату. Но на этот раз не осталась внутри: дождавшись темноты, она тихонько выскользнула из норки и спряталась за камнем возле новой, пятой дыры.

Не прошло и часа, как с дерева спустился Шлевиан с кокосовым орехом в руке. Он остановился перед мышиной норой, еле сдерживая смех, нагнулся и осторожно положил орех на новый вход в мышиную квартиру.

И тут Мышка-Торопыжка рассердилась не на шутку.

Забыв, что она гораздо меньше обезьяны, мышка вскочила на камень, за которым пряталась, и закричала, сверкая глазами от ярости:

— Ах вы, болван! Ни стыда ни совести! Мне стоило бы сейчас же надрать ваши здоровенные уши! Какая наглость! Какая подлость! Немедленно уберите все орехи, вы, бесстыжая обезьяна! Хам!

— У меня вовсе не здоровенные уши, — возразил обиженно Шлевиан, — уж и пошутить нельзя.

— Это называется пошутить! — воскликнула мышка, вне себя от злости. — Ну подождите! Я расквитаюсь с вами, макака вы эдакая!

— А что ты мне сделаешь? — дерзко спросил Шлевиан. — Может, укусишь за большой палец?

Он рассмеялся.

— Уж что-нибудь придумаю, не сомневайтесь!

— Смотри, чтоб голова не заболела, пока думаешь! — ответил Шлевиан, собрал все кокосовые орехи и исчез в густой кроне.

Хотя Шлевиан не очень-то поверил мышкиным угрозам, весь следующий день он был начеку. Он медленно ступал, озираясь по сторонам, потому что боялся, что мышка вдруг выскочит из-за какого-нибудь камня, укусит его за пятку и быстро скроется в своей норе. Сидя на земле, он часто оглядывался, чтобы мышка не подкралась незаметно и не ущипнула его за попу.

Но, судя по всему, это не входило в её планы: она, как и прежде, отправилась в школу без пятнадцати восемь, вернулась домой в четыре пятнадцать и больше уже не выходила на улицу.