Луи Бриньон - Ангел по имени Ваня

За обедом он рассказал о главной новости. Он уже сегодня купит издательство, в котором работал столько лет. Обе женщины бурно приветствовали эту новость.

Митятюля с удовольствием слушал похвалы в свой адрес. Женщины буквально осыпали его комплиментами. Решив, что такое отношение к его персоне должно быть вознаграждено, он тут же пообещал отправить обеих в мировой круиз на самом лучшем теплоходе. При этом он добавил, что снимет лучшую каюту, какая только найдётся на корабле. После этих слов обед превратился в настоящее торжество. Жена тотчас же принесла бутылку шампанского, которую они тут же втроём распили.

Наслушавшись множество лестных отзывов в свой адрес и обсудив с женщинами предстоящее торжество в честь покупки издательства, которое решили совместить заодно и с покупкой нового дома, Митятюля отправился на старое место работы. А женщины принялись рьяно обсуждать список гостей, которых они предполагали пригласить, а заодно и список ресторанов, которым можно было доверить проведение подобного торжества. Обе сразу сошлись на мысли о том, что всё должно выглядеть на высшем уровне. Так и не повидав детей, Митятюля вызвал такси и поехал в издательство, но уже в качестве главного акционера. Он разместился на заднем сиденье автомобиля. Рядом как обычно пристроился Ваня. Пока они ехали, Митятюля начал репетировать сцену встречи с бывшими сослуживцами, теперь уже подчинёнными.

— Я буду хорошим руководителем. Повышу зарплату всем сотрудникам,…хотя нет,…это лишнее. Как ты считаешь, Ваня?

— Меня зовут не Ваня, — раздался голос водителя.

— А разве я спрашивал ваше имя? — раздражённо ответил ему Митятюля. — Если вы ещё не заметили, я не с вами разговариваю.

Водитель пожал плечами, словно говоря, что в автомобиле кроме них двоих больше никого нет. Не обращая внимания на этот жест, Митятюля повторил свой вопрос:

— Решать тебе. Ты сейчас главный, — отозвался Ваня. Он наблюдал за меняющимся пейзажем московских улиц и был не так весел как обычно.

— И то верно, — пробормотал под нос Митятюля, — я ведь главный. Мне решать, как всё будет. Захочу, так вообще всех уволю. Кстати, мысль на самом деле неплохая. Там есть несколько человек. Они давно меня раздражают. Надо убрать их с работы. Пусть ищут другое место. И особенно это касается, Медяковой. Грымза, да и только. Невзрачная, постоянно молчит. Зачем такие люди нужны в издательстве, непонятно.

— Она плохо работает? — послышался голос Вани.

— Да, нет. Работу свою знает, но…выглядит не очень. С ней вообще мало кто общается.

Такие люди будут только мешать работе издательства. Мне нужны молодые, красивые, энергичные люди. Мы поставим всё по–новому. Создадим новые серии, подтянем новых авторов, разработаем новые виды дизайна. Столько всего надо будет сделать! —

Митятюля счастливо вздохнул.

— Правильно, папа, — поддержал его Ваня, — давай всё новое. А тех, кто мешает твоим планам — долой с глаз. Пусть ищут другую работу или побираются. Всё что угодно.

Тебя это никак касаться не будет. У каждого своя жизнь.

— Правильно, сынок, правильно, — воодушевился Митятюля, — мы с тобой такие дела заварим. Вся страна будет восхищаться. А может и весь мир. Сделаем рекламу,…

например «новый стиль издательства Митятюли».

С переднего сиденья раздался приглушённый смех. Митятюля устремил грозный взгляд на спину водителя.

— Вам весело? А если я скажу, что не дам чаевых? Будет так же весело? — издевательски поинтересовался он.

— Извините! — раздалось с переднего сиденья.

— Извините? Ладно, уж. Сегодня у меня отличное настроение. Поэтому не буду обращать внимание на мелочи. Я правильно говорю, Ваня?

— Конечно. Ты всегда правильно говоришь. Ты олигарх, а он жалкий таксист. Пусть знает своё место. Пусть знает с кем и как разговаривать.

— Золотые слова, — поддакнул ему Митятюля.

В этот момент машина затормозила у красивого, многоэтажного здания. А следом раздался голос водителя:

— Приехали!

Митятюля молча заплатил за проезд и вышел из машины. Ваня уже ждал его снаружи.

И не только он. Несколько сотрудников, включая главного редактора, ждали его у дверей. Митятюля расправил плечи и, поправив костюм, направился к ним. Они его встретили поздравлениями. Главный редактор, которого Митятюля прежде недолюбливал, обрушил на него целое море лести. Он всячески выражал ему свои симпатии, говорил, что будет счастлив служить такому умному человеку как Митятюля и прочие приятные для слуха слова. В итоге, очень скоро Митятюля пришёл к мысли о том, что прежде у него сложилось неправильное впечатление об этом человеке. «Пусть работает, — подумал он, — все равно я буду главный».

Всюду, где бы ни появлялся Митятюля, его уважительно приветствовали подчинённые.

В кабинете главного редактора его ждал лёгкий десерт в виде бутылки дорого коньяка и чёрной икры.

— Вот так мы принимаем начальство, — подобострастно произнёс главный редактор и тут же предложил занять его кресло. Митятюля великодушно отказался. Он сел на диване и расстегнул пуговицы на пиджаке. Главный редактор не поленился поднести ему рюмку коньяка и бутерброд с икрой. Митятюля принял всё это.

— За совместную работу! И за новые перспективы! — провозгласил он и, опорожнив рюмку, принялся за бутерброд. Главный редактор в точности повторил его слова и действия. Чуть позже выпили ещё по рюмке. Завязался лёгкий разговор. Митятюля, нет–нет,…да и поглядывал в сторону подоконника, на котором устроился Ваня. Тот же наблюдал за действиями Митятюли с присущей ему насмешливостью. Понемногу разговор перешёл на личности.

— Какие будут указания в этом плане? — спросил у него главный редактор.

— Первым делом надо уволить Медякову. Она только глаза всем мозолит.

— Будет сделано, — сразу же отозвался главный редактор, — будут ещё приказания?

— Я подумаю, кого ещё можно будет уволить, и скажу, — заявил Митятюля и попросил налить ещё рюмочку, что было выполнено незамедлительно. Митятюля собирался выпить очередную рюмку, когда в дверь постучали. Главный редактор с молчаливого одобрения Митятюли направился к двери. На пороге показалась та самая девушка, которая приходила в издательство каждый день последние полтора года. Войдя в кабинет, она остановилась в нерешительности и, бросив на Митятюлю взгляд полный надежды, прерывающимся от волнения голосом заговорила:

— Я слышала,…мне сказали, что вы стали главным в издательстве. Вы говорили, что я хорошо пишу,…поэтому я решила прийти. Вот такие дела, — в ожидании ответа, девушка начала теребить рукопись, которую сжимала в руках.

— Припоминаю, — откликнулся Митятюля, — я что- то говорил по поводу вашей рукописи.