Михаил Васильев - В Африку!

И вышел.

Марта и Олег впервые за много дней вдохнули свежий воздух. На улице стало холоднее. Подступала осень, от лета оставался маленький кусочек. Несмотря на долгожданную свободу, на душе у них было невесело. И это из-за Гаврилы, который остался за решёткой. Но потом мудрый Олег решил, что грустить не стоит. Гаврила выберется, обязательно найдет какой-то выход.

Уходя по улице всё дальше от полиционерского участка, Марта и Олег радовались, что никогда больше не увидят ни человеческого обезьянника, ни начальника Чернилова, ни Хамко с Зуботычкиным…

— А куда мы идём? — спросила Марта.

Оказалось, что Олег только что хотел спросить у неё тоже самое.

— Если бы мы знали, что такое школа ШЮВ, то пошли бы туда, — сказал он. — Помнишь, про эту школу нам мальчик с самокатом говорил?

— А хочешь, покажу фокус-покус? — спросила Марта. — Сейчас голос с неба расскажет всё, что нам надо.

У обочины тротуара стоял какой-то автомобиль. Марта вскочила на него, стала доставать из-за щек и раскладывать на его крыше свою новую коллекцию. Камешки. Маленький ключ от почтового ящика. Ещё один ключ, которым заводится будильник, латунный. Блестящий и красивый. Точилку для карандашей из полиционерского участка. Цепочку из скрепок, от скуки сделанную Зуботычкиным. Белую пешку от шахмат, которыми играли полиционеры.

— И что же это такое, ШЮВ? — в который раз за эти дни спросил сам себя Олег. — Школа юбилейных водолазов?

— И никаких не водолазов! — раздалось сверху. — Эх, невежество зоопарковское!

Наверху на рекламном полотнище сидела их знакомая ворона.

БРИЛЛИАНТЫ ВЕЧНЫ

ЮВЕЛИРНАЯ ФИРМА DE BIRS

было написано под ней. Ветер раскачивал ворону вместе с этой надписью.

— ШЮВ — значит Школа юных волшебников, — своим скрипучим голосом известила та. — Вон она, в конце этой улицы. Мне отсюда видно.

Двое обезьян посмотрели туда, куда указывала своим клювом ворона, и тоже увидели высокие тонкие башенки с остроконечными шпилями. Немного похожие на башню у ворот их родного зоопарка. Понятно, что это и была Школа юных волшебников. Она могла быть только такой.

Ворона сверху своим зорким взором сразу заметила самое ценное в коллекции Марты. Блестящую пуговицу, её Марта незаметно сорвала с мундира Зуботычкина, когда тот заснул возле решётки.

— И точилку тоже давай! — каркнула ворона. — Этот мой совет особо ценный. Дорого стоит!

Марта хотела поспорить, поторговаться, но та схватила выбранные сокровища и улетела. Стремительно, как всегда.

А обезьяны вприпрыжку побежали в сторону Школы юных волшебников.

На газоне перед школой мальчик в очках играл в футбол. Сам с собой. Сначала стоял на воротах, которые обозначали два кирпича. Потом сам себе забивал гол и даже изображал радость зрителей. Очень похоже.

Звали мальчика Слава Ухъянкин. Он учился здесь же, в ШЮВ. Олег сразу догадался об этом.

— Смотри, — сказал он Марте. — Вон тот мальчик, наверное, здешний. Из этой школы.

— Еще и в очках, — согласилась Марта. — Значит, умный. Я знаю: все, кто в очках — умные. Вот он, наверное, знает, как попадают в Африку.

Вблизи здание школы оказалось гораздо больше и выше, чем они думали. И похожим на настоящий замок. С высоченными стенами и не из кирпича, как все обычные дома, а из большущих камней-валунов, покрытых настоящим мхом. Вверху на вершине стены были видны каменные зубцы и круглые башни с остроконечными куполами. Все разных цветов и с разными, большими и маленькими, флюгерами. Ниже них виднелись узкие окна-бойницы.

Две сторожевые башенки возвышались по сторонам большущих дверей, больше похожих на ворота.

Обезьяны, задрав головы, смотрели вверх. Окна в башенках были открыты. На одном подоконнике стоял горшок с цветком, и рядом с ним спал рыжий кот.

Марта дернула за ручку школьной двери, но та не открылась.

— Слишком тяжёлая, — произнесла Марта.

— Путь к знаниям нелёгок, — сказал Олег и тоже дернул. Но дверь не поддавалась. Обезьяны попытались открыть её вдвоём, навалились изо всех сил.

Мальчик Слава перестал играть и теперь смотрел на них.

— Это не дверь тяжёлая, а каникулы сейчас, — сказал он. — Лето, и школа на каникулы закрыта.

Обезьяны стали объяснять этому Славе, чего они хотят. Пришлось рассказать всю свою историю. И про крыса Пасюка, и его шашлычного друга. И про полиционеров, и оставшегося у тех в участке Гаврилу.

Оказывается, Слава и все в волшебной школе Пасюка знали. Тот обещал школе много интересных книг, самые лучшие сказки, забрал за это монеты. И пропал. А учительница литературы потом сказала детям, что таких сказок, про которые крыс говорил, вообще, не существует. Нет на свете. И все в школе поняли, что Пасюк жулик, и что он обманул их.

Только Слава Ухъянкин совсем не был отличником. Учился он плохо и даже не мог зажечь взглядом газ на кухне под чайником или заставить нитку вдеться в иголку. И не знал, как перенести зверей из зоопарка в Африку. Но не стал в этом признаваться, а сделал задумчивый и озабоченный вид и даже почесал в затылке.

— Надо подумать, — солидно произнёс он. — Наверное, придумаю, сделаю что-нибудь….

— Не ври, Славка! — Послышался издалека возмущённый голос.

К ним подходила высокая девочка, одноклассница Славы. Звали её Ира Максимова. Вот она-то училась хорошо. Была отличницей и в обычной школе, и в этой, волшебной. А ещё посещала школу музыкальную и каток, секцию фигурного катания.

— С кем вы говорите! Кому всё это рассказываете! — возмущенно сказала эта Ира, подходя. — Ты же, Славка, двоечник! Даже блох с собаки не можешь прогнать. Они тебя не слушаются.

— Зато я в электронные игры хорошо рублюсь, — сердито пробормотал Слава Ухъянкин, глядя вниз, на асфальтовую площадку перед школой. — И в футбол хорошо играю. А блохи и тебя не слушаются.

— А зато я вот что могу, — важно произнесла девочка Ира. Посмотрела на лужу рядом, и вода в той быстро закипела. — Ещё немного поучусь и воду в чай смогу превращать. С сахаром! А ещё вот!.. Смотрите. Я в одной сказке прочитала об этом, и сама научилась.

Спящий на подоконнике кот стал увеличиваться. Всё больше и больше. Стал большим, как рысь. Потом, как ягуар. Как леопард. И наконец, как тигр или лев, и теперь еле умещался на подоконнике.

Но кот не падал и даже не проснулся. Только горшок с цветком, вытесненный им, свалился и грянулся об асфальт. Как будто взорвалась маленькая бомба. Земля и глиняные осколки разлетелись далеко по сторонам. Ошеломлённый цветок теперь криво сидел на асфальте, опираясь на него голыми корнями. А рыжий кот снова стал уменьшаться, будто был резиновым и из него выпускали воздух. Вот опять стал прежним и по-прежнему не пошевелился при этом.