Меган Моррисон - На землю с небес и дальше в лес

Последнее слово фея произнесла так спокойно, а в мягком взгляде ее голубых глаз было столько печали, что Рапунцель похолодела — Мудрейшая говорила серьезно.

— А что, если я не смогу найти Перводрево? — требовательно спросила Рапунцель. — Ты же говорила, что большинство людей его не находит. Тогда Рун меня убьет?

— Я сообщу Дереву-матери, что ты идешь, и она будет тебя ждать, я знаю, — сказала фея и слабо стиснула руки Рапунцель. — Будь осмотрительна во время путешествия. Слушай и будь готова услышать. Маленькая узница, на кону судьба Красноземья, а если оно под угрозой, значит, и Времия тоже.

Это так удивило Рапунцель, что она не отдернула руки. Фея не выпускала их, пока говорила с Джеком.

— Стеблелаз, помни: у маленькой узницы будет много вопросов — всегда будь с ней честен. Говори ей правду и не бросай одну — вот все, о чем я прошу. Я предоставлю тебе помощь, в которой ты нуждаешься, до того как твое время истечет.

Джек побледнел, но кивнул.

— Тогда отправляйтесь в путь. — Мудрейшая отпустила руки Рапунцель и кончиком среднего пальца коснулась груди в прощальном жесте. Ее рука дрожала от приложенного усилия.

Мудрейшая опустилась на глиняную кровать, и две феи с красными кушаками выпорхнули из высокой травы позади нее. Они смерили Рапунцель взглядами, подчеркнуто от нее отвернулись и склонились над Мудрейшей.

Джек и Рапунцель вышли с Судилища и направились по тоннелю, по которому вчера пришли. На выходе ждал Рун. В тусклом свете его глаза сверкали как серебряный огонь.

— Вы не заслужили того, что Мудрейшая пожелала вам дать, — сказал он.

Из красной глины он скатал шар размером с бисеринку, поднес его ко рту и принялся надувать с таким усилием, что его белые крылья засияли, а красная кожа побелела. Наполненный воздухом шарик стал больше и превратился в прозрачную сферу; при этом кончики крыльев Руна так засияли, что Рапунцель пришлось зажмуриться.

Открыв глаза снова, она увидела, как Рун, задыхаясь, прислонился к глиняной стене. Он бережно держал стеклянный шарик размером с бусину.

— Живительное дыхание, — просипел эльф.

Протянул шарик Рапунцель, и она его взяла. Он был такой легкий, что едва ощущался в руке. Стекло было тончайшим — Рапунцель испугалась, как бы ни разбилось от одного прикосновения. Она увидела, как внутри шарика появилась и закрутилась тонкая струйка.

— Живительное дыхание исцелит раны любого смертного, — пояснил Рун. — Может даже поставить на ноги того, кто при смерти. Просто разбейте шар около рта пострадавшего. И не бойтесь — случайно он не разобьется. Но не используйте его впустую, думая, что получите другой — за свою жизнь мы можем сделать всего несколько таких, и этот — мой последний.

— Спасибо, — с трепетом сказал Джек.

— Не за что, Стеблелаз, — ответил Рун. — От тебя одного зависело, выживем мы или погибнем.

Платформа подняла их обратно в лес фей. Рапунцель и Джек ступили на гигантские листья, устилавшие землю вокруг, а Рун так и остался на платформе.

— Отойдите назад, — приказал он.

Потом достал из мешочка на бедре кусочек глины и начал катать его между его ладонями, делая длиннее и тоньше.

Рапунцель почувствовала легкое покалывание в кончиках пальцев ног, которое мгновенно охватило все ноги, и зашаталась. Вскоре покалывание ощущалось уже в теле, потом в руках и наконец дошло до головы. Окружающий мир мчался мимо метеоритным дождем, а потом замедлил движение и полностью остановился. Взгляд Рапунцель прояснился, и она моргнула.

— Я снова большая! — закричала она, поняв, что произошло. — Я снова стала сама собой!

Принц-лягушонок тоже стал больше — примерно с кулак. Он спрыгнул с ее плеча, чтобы поймать паука на земле, и квакнул, довольный тем, что вырос.

Через мгновение Джек тоже вернулся к привычному облику. Внизу на платформе Рун упал на колени и поднес трясущуюся руку ко лбу.

— Идите на север, — прохрипел он, — и не возвращайтесь. Я буду следить за каждым вашим шагом. Одно движение к башне, один порыв позвать Энвеарию — и пощады не жди.

Налетел плотный туман, укрывая платформу со стоящим на коленях Руном и уничтожая цветы роз, которые отмечали поляну фей. Когда он рассеялся, поляна исчезла, а путники снова остались одни в странном серебряном лесу.

Джек выловил из кармана металлический кругляш, прикрытый куском стекла, под которым стрелка, описав круг, остановилась на букве «С».

— На север, — сказал Джек.

Он указал на тропинку, которая исчезала среди деревьев, и Рапунцель подавила вздох. Выбора не было. Придется сделать так, как велела Мудрейшая: скитаться долгие недели, чтобы найти Перводрево и узнать, достойна ли она. По крайней мере после ухода с Красной поляны тошнота отступила, а что за ней наблюдает Рун, тревожило мало — ведь его не видно. Вполне можно попытаться о нем забыть.

Рапунцель подхватила Принца-лягушонка, и тот запрыгнул ей на плечо.

— Всего несколько недель, — прошептала она. — А потом я вернусь и спасу Ведьму. И будем мы жить-поживать и добра наживать — прямо как во всех моих книжках.

От таких мыслей на сердце полегчало, да и шагать стало веселей — пока она поспевала за Джеком даже несмотря на вес волос.

— Так куда же мы направляемся? — поинтересовалась Рапунцель.

Они направляются на север, в Желтую страну, на ходу поведал ей Джек. Эта страна знаменита фермами и едой, а в ее столице Изобилии расположен большой и шумный рынок, где фермеры и кулинары продают самую разную снедь. Там множество торговцев мясными пирогами, запеченной на вертеле в ямах свининой, бутербродами с сыром, свежими медовыми сотами и пирожными: сырными, политыми шоколадом, и с лимонным кремом. Фермеры предлагают яблоки и землянику, помидоры и тыкву; приготовленная еда приправлена свежайшей зеленью, подается со вкуснейшими соусами, и все великолепно пахнет.

При описании столицы Джеку даже пришлось несколько раз останавливаться, чтобы найти выразительные слова. Рапунцель никогда не слышала о Желтой стране, рынках и ямах, где запекают свиней. Джек терпеливо отвечал на все ее вопросы, а иногда, не дожидаясь их, сам пускался в подробные пояснения. Он рассказывал о еде в таких красках, что у Рапунцель впервые после того, как ее вырвало — еще одно слово, которому научил ее Джек, — разыгрался аппетит.

— Умираю от голода, — пожаловалась она.

— Не думаю, — съязвил Джек, — что в своей жизни ты голодала хотя бы десять секунд. Или ведьма иногда забывала оставлять тебе еду в башне? — Он с интересом посмотрел на Рапунцель.

— Конечно, нет, — засмеялась она. — Ведьма приносит мне все, что захочу. Я просто звоню в колокольчик.