Виталий Акцорин - Сказки лесов

Но Заяц не унимается, опять спрашивает.

Рассердилась женщина да и ударила его сковород ником по губе.

С тех пор Заяц с рассеченной губой и бегает.

Свила Гусыня гнездо у реки и захотела вывести гусят. Но как только снесет яйцо, так его кто-то сворует.

Пришла она к кузнецу и просит его:

— Построй мне, добрый человек, железный дом, а то кто-то из гнезда мои яички крадет.

Кузнец пожалел Гусыню, смастерил ей крепкий железный дом. Поставила она его поближе к реке, переселилась в новое жилище, заперлась на засов. Больше Гусыне никто не докучал, и она вывела гусят.

Однажды подошла к ее дому Лиса и крикнула:

— Кумушка Гусыня, дома ли ты?

— Дома, — отвечает Гусыня.

— Пусти меня в дом.

— Не пущу! Ты моих гусят съешь.

— Тогда пеняй на себя, — рассердилась Лиса, — Я твой дом в реку столкну.

Но дом кузнец сколотил на совесть, и сколько ни тужилась Лиса, не смогла его сдвинуть с места. Так и ушла ни с чем.

Но разве Лиса откажется от легкой поживы?

На следующее утро снова она появилась под окнами у Гусыни.

— Хозяйка, дома ли ты?

— Мать ушла на базар, — отвечают гусята.

Тогда Лиса решила настичь Гусыню по дороге и съесть ее.

А Гусыня в это время возвращалась с базара, несла серебряный котел. Увидела Лису и быстро под него спряталась. Лиса раньше никогда такого котла не видела и решила, что это луна свалилась с неба. Она стала просить:

— О луна! Помоги мне найти Гусыню, я хочу съесть ее.

Котел, конечно, не отозвался, и Лиса поспешила на базар.

А Гусыня вылезла из-под котла, побежала поскорее домой и заперлась на все засовы.

Лиса искала, искала Гусыню на базаре да и вернулась ни с чем. Подбежала к железному домику, спрашивает :

— Кумушка Гусыня, вернулась ли ты с базара?

— Дома я, — отвечает Гусыня.

— Пусти меня к себе.

— Не пущу! Ты меня хочешь съесть.

— Если не пустишь, быть твоему дому в реке, — снова пригрозила Лиса. Но опять, как ни билась, сдвинуть дом с места не смогла.

На следующий день Лиса снова пришла.

— Кумушка Гусыня, дома ли ты? — затянула она ласковым голосом.

— Нет ее дома, ушла на базар, — опять проболтались доверчивые гусята.

«Ну уж сегодня я непременно Гусыню съем», — обрадовалась Лиса и побежала на базар.

А Гусыня ее сразу приметила, спряталась за тыквами. Бродила-бродила Лиса по базару, как ни принюхивалась, все тыквами да капустой пахнет. Так ни с чем и вернулась.

На следующий день выглянула Гусыня в окно и видит: смиренно сидит под окном Лиса, а рядом с ней лежит курица.

— Это я для тебя, кумушка Гусыня, принесла. Забудем про наши ссоры. Устроим славный пир, будем друзьями.

— Хорошо, — говорит Гусыня. — Ты оставь курицу. Придешь ко мне на обед завтра.

Рано утром отправилась Лиса к Гусыне. Резво бежит, радуется: «Ну, теперь глупая Гусыня никуда не уйдет. Съем ее вместе с гусятками».

Подбежала Лиса к знакомому домику, постучалась и спрашивает:

— Кумушка Гусыня, дома ли ты?

— Дома, дома, отозвалась Гусыня.

— Сварила ли курицу?

— Сварила, сварила!

— Пусти меня…

— Полезай в окно! — говорит Гусыня.

Видит Лиса, что высоко и что окно узкое, да жадность ее одолела, и решила она во что бы то ни стало добраться до Гусыни.

А хозяйка из окна голос подает:

— Я тебе веревку спущу. Сделай петельку, накинь на шею. Мы с гусятками потащим тебя наверх.

Лиса накинула петлю на шею…

— Тяните! — нетерпеливо закричала она и жадно проглотила слюну…

Задохнулась Лиса в петле и поделом.

Почему невзлюбила мачеха своего пасынка Тойдемара, неизвестно ни богу ни дьяволу. День и ночь заставляла она его гнуть спину на тяжелой работе.

Весной, как только растаял снег, вышел Тойдемар в поле землю пахать, овес сеять.

За обидами да попреками только и помнит он, как всходы зеленым ковром взошли, как летом, перед грозой, бушевало его поле тугими волнами, а потом, как золотым чубом кланялся ему овес, благодарил за уход, за заботу…

Но не один приходил сюда Тойдемар …

Однажды он заметил следы у межи, и привели они его к озеру . Поставил он силки и поймал белую Лебёдушку. На лапке у неё алела кровь . Принёс он домой Лебёдушку , приложил подорожник и перевязал ранку.

Как только вышел Тойдемар, мачеха схватила Лебёдушку, общипала её перья и бросила в печь.

Загоревал-заплакал Тойдемар, и одна слезинка упала на Лебёдушку. И вдруг птица стала девицей-красой с длинной косой.

Взял Тойдемар её за руку и сказал: — не гневайтесь, матушка и родимый батюшка. Благословите нас…

Мачеха будто язык прикусила.

Благословил их отец. Нарядили девицу в белое подвенечное платье. На ноги обули красные сапожки. На голову надели ярко-зелёную, вышитую серебром шапочку-такью, а поверх накинули лёгкий платок. А рядом с ней — Тойдемар. В белой вышитой рубашке , опоясанной синим пояском.

Сыграли свадьбу…

Хорошо теперь Тойдемару. Никакие обиды мачехи не могут омрачить его любовь к девице-красе, длинной косе. Не наглядится, ре налюбуется ею.

Только не весело Лебёдушке. Невзлюбила мачеха и невестку. То и дело понукает. С утра до вечера молодая жена не разгибает спины. Но не работа мучит девицу, а обида.

Однажды говорит она Тойдемару: — Милый, как тяжело, как неуютно жить на этой земле. Давай лучше улетим к моим братьям и сёстрам — белым лебедям.

— Человек не птица… — только и смог горько ответить Тойдемар.

Как-то ранним осенним утром мачеха послала свою невестку к лесному роднику за водой. Подошла девица-краса, длинная коса к роднику и запела грустную песню.

Услышали белые лебеди, прилетели к своей сестрице и сбросили ей по одному перышку. Собрала она их и припрятала под елочку.

На другое утро она опять ушла к роднику. Радуется злая мачеха, но встревожился Тойдемар: почему задерживается сегодня опять любимая?

На третье утро Тойдемар видит краешком гласа, что жена поглядела на него так грустно, будто прощалась. Потом нежно прикоснулась к нему губами и опять тихо пошла в лес с ведрами.