Джеймс Барри - Питер Пэн и Венди. Повесть-сказка

Она думала, что они будут наперебой вспоминать старые времена, но новые приключения вытеснили из его памяти всё, что было прежде.

— Кто это Крюк? — спросил он с интересом, когда она заговорила о его заклятом враге.

— Неужели ты не помнишь? — изумилась она. — Ты ещё убил его и спас нам жизнь.

— Убитых я забываю, — бросил он небрежно.

Когда Венди робко выразила надежду, что Динь ей обрадуется, он спросил:

— А кто такая Динь?

— Ах, Питер! — вскричала Венди с ужасом.

Она рассказала ему про Динь, но он всё равно её не вспомнил.

— Их тут так много, — сказал он. — Может, она умерла?

Должно быть, он был прав, ведь феи долго не живут, но они такие маленькие, что и короткая жизнь кажется им достаточной.

Венди горько было услышать, что год для него промелькнул словно день. А ей он показался таким долгим! Но Питер был всё так же мил, и они устроили чудесную весеннюю уборку в маленьком домике на верхушке дерева.

На следующий год Питер не прилетел. Она ждала его в новом платье — в старое она уже просто не влезала, но он так и не появился.

— Может, он болен? — сказал Майкл.

— Он никогда не болеет, ты ведь знаешь!

Майкл подошёл к ней поближе и прошептал испуганно:

— А может, его никогда и не было, Венди?!

И если бы Майкл не заплакал, Венди заплакала бы сама.

Питер прилетел на следующую весну, и самое странное было то, что он и не подозревал, что пропустил целый год.

Больше в детстве Венди его не видела. Ещё какое-то время она старалась не расти — ради него! А когда в школе ей вручали награду за прилежание, ей казалось, что она изменяет ему. Годы шли, а этот ветрогон так и не появлялся, и, когда наконец они встретились, Венди была уже замужем, и Питер для неё был всё равно что пыль на дне старой коробки, в которой когда-то лежали её игрушки. Венди выросла. Не надо жалеть её. Она была из тех, кто любит расти. Под конец она даже обогнала других девочек на один день — и всё по собственному желанию!

Мальчики все тоже выросли, песенка их спета, так что не стоит больше о них говорить. Вон, видишь, Близнецы, Задавака и Задира идут на службу? В одной руке у каждого портфель, а в другой — зонтик, и так они ходят каждый день. Майкл стал машинистом. Малыш женился на знатной даме, и теперь он у нас лорд. А видишь судью в парике, который выходит вон из той двери, обитой железом? Когда-то его звали Шалун. А вон тот бородатый, который даже сказки не может рассказать своим детям, был когда-то Джоном.

В день свадьбы на Венди было белое платье с розовым поясом. Странно, что Питер не появился в церкви и не заявил протест против заключения брака.

Прошли годы, и у Венди родилась дочка. Это слово нужно было бы вывести не чернилами, а золотой краской.

Её назвали Джейн. У неё всегда был немножко удивлённый вид, будто с той самой минуты, как она появилась на свет, на языке у неё вертелись всякие вопросы. Когда же она подросла и научилась говорить, она засыпала всех вопросами, главным образом про Питера Пэна! Она очень любила слушать рассказы о Питере, и Венди рассказывала ей всё, что могла припомнить о нём, сидя в той самой детской, из которой когда-то они улетели. Сейчас это была детская Джейн. Её отец купил её из трёх процентов у мистера Дарлинга, который разлюбил лестницы. Миссис Дарлинг давно умерла и была позабыта.

В детской теперь стояли только две кровати: на одной спала Джейн, а на другой — няня. Конуры в детской не было, потому что и Нэна скончалась. Она умерла от старости. В последние дни ладить с ней было нелегко: она твёрдо верила в то, что она одна знает, как надо воспитывать детей, а все другие ничего в этом не смыслят.

Раз в неделю няня маленькой Джейн уходила вечером погулять, и тогда Венди сама укладывала Джейн. Вот тут-то и начинались рассказы. Джейн накрывалась с головой простынёй, притягивала к себе Венди и шептала в темноте:

— А сейчас что мы видим?

— Я ничего сегодня не вижу, — говорит Венди.

Ей всё кажется, что, если бы их услышала Нэна, она бы сказала, что сейчас не время для разговоров.

— Нет, видишь, — говорит Джейн. — Ты видишь, как ты была маленькая.

— Это было так давно, золотце! — отвечает Венди. — Ах, как летит время!

— А как оно летит? — спрашивает хитрушка Джейн. — Как ты, когда ты была маленькая?

— Как я? Знаешь, Джейн, иногда мне кажется, что я вовсе и не умела летать.

— Нет, умела!

— Ах, как это было чудесно, когда я летала!

— А почему ты теперь не летаешь, мама?

— Потому что я выросла, милая. Взрослые летать не умеют.

— Почему?

— Потому что летать может только тот, кто весел, бесхитростен и бессердечен. А взрослые уже не такие.

— А что это значит: «весел, бесхитростен и бессердечен»? Я тоже хочу быть весёлой, бесхитростной и бессердечной.

А иногда Венди говорит дочке, что видит что-то в темноте.

— По-моему, — говорит она, — я вижу нашу детскую.

— Да, — говорит Джейн. — А ещё что?

И начинается рассказ о том незабываемом вечере, когда Питер прилетел за своей тенью.

— И знаешь, какой он был глупый! — рассказывает Венди. — Он хотел прилепить её мылом, а когда ему это не удалось, он заплакал. Тут я проснулась и пришила ему его тень.

— Ты пропустила, — говорит Джейн, которая знает эту сказку не хуже матери. — Когда ты увидела, что он сидит на полу и плачет, что ты ему сказала?

— Я села в постели и спросила: «Мальчик, почему вы плачете?»

— Да, верно, — соглашается Джейн и удовлетворённо вздыхает.

— А потом мы улетели с ним на Нигдешний остров. Там были феи, и пираты, и краснокожие, и Залив Русалок, и подземный дом, и домик на земле.

— А тебе что больше всего нравилось?

— Пожалуй, подземный дом.

— И мне тоже. А что тебе Питер сказал на прощание?

— Он сказал мне: «Жди меня всегда, и как-нибудь ночью ты услышишь мой петушиный крик».

— Да!

— Но увы! Он обо мне забыл.

Венди произносит эти слова с улыбкой. Теперь ты понимаешь, до чего она взрослая?

— А как он кричал по-петушиному? — спросила однажды вечером Джейн.

— Вот так!

И Венди попробовала закричать по-петушиному, как Питер.

— Нет, не так, — сказала серьёзно Джейн, — а вот как!

И она закричала по-петушиному, да так похоже, что Венди вздрогнула.

— Золотце, а ты откуда знаешь?

— Я часто слышу его во сне, — ответила Джейн.

— Ну да, конечно! Многие девочки слышат его во сне, но я одна слышала его наяву.

— Счастливица! — сказала Джейн.

Но однажды ночью случилось непоправимое. Была весна. Венди, как всегда, рассказала дочке сказку, и та уснула в своей кроватке. Венди сидела на полу, у самого камина, склонившись к огню, чтобы лучше было видно, — она штопала, а другого света в детской не было. И вдруг она услышала петушиный крик. Окно распахнулось, как когда-то, и в комнату влетел Питер Пэн.