Любовь Рыжкова - Колокольчиковый колодец

– Ты меня не пугай, – сказала она.

– А что пугать? Думаю, наш домик обойдется нам в копеечку.

– Да ты что? – ахнула Людмила Львовна.

– А сколько ты думала? Мы тут с Иннокентием Дмитриевичем прикинули, получается, что-то около девяти миллионов, и это – почти по себестоимости.

– Какой ужас, Боря, а где же мы столько возьмем? – воскликнула Жадовская.

– Заработаем, – уклончиво ответил муж, – на худой конец, один склад продадим.

И Борис Ефимович стал собираться на встречу.

Вскоре позвонил главный архитектор Иннокентий Дмитриевич Аборский.

– Доброе утро, Борис Ефимович. Звоню, как договорились.

– Доброе утро, дорогой. Хоть вы нас не подводите, – ответил Жадовский.

– Что вы, как можно. Мы же свои люди, – сказал Аборский, – так, записывайте адрес и фамилию генподрядчика, но знайте, это очень важная персона, вы даже себе представить не можете, насколько важная.

– Я вам верю, Иннокентий Дмитриевич, – сказал Жадовский, – верю, как самому себя.

– Только, знаете, у него не совсем обычная фамилия, – заметил Аборский, – такая необычная, что некоторые поначалу ее даже пугаются.

– Как же это можно испугаться фамилии? – засмеялся Борис Ефимович.

– Берия, – произнесли на другом конце провода.

– Что значит Берия? – испуганно спросил Жадовский.

– Фамилия у него такая, представляете.

– Как это… Берия, – почему-то холодея, спросил Борис Ефимович.

– Да вы не пугайтесь, бывают такие странные совпадения, – засмеялся собеседник, – но мужик он, я вам скажу, замечательный. Он, между прочим, занимается не только строительством, это, если хотите, его хобби. И если я расскажу вам о делах, которыми он ворочает, вы не поверите. Я его знаю уже очень давно, так что я предложил ему вашу кандидатуру по великому блату.

– Ой, благодарю вас, Иннокентий Дмитриевич, – залопотал Борис Ефимович.

– Да полно вам, – перебил его собеседник, – вы с ним обязательно поладите. Поезжайте, он сейчас у себя в офисе. Я вам желаю удачи.

– Благодарю, благодарю, Иннокентий Дмитриевич, – засуетился Борис Ефимович и аж слегка вспотел. Через несколько минут он уже ехал на встречу с генеральным директором этого загадочного холдинга и своим подрядчиком с пугающей фамилией Берия.

Офис строительной компании «Адонирам» находился в центре города, на площади, недалеко от памятника вождю всех мировых люмпенов.

С этим памятником в городе произошла настоящая кутерьма. Когда к власти пришли демократы, они тут же снесли памятник и увезли его в неизвестном направлении. Но все эти демократы были вчерашние чиновники, хорошо кормившиеся при прежней власти.

Мало кто догадывался, что они сами и организовали эту историю со сносом памятника. Зачем? Во-первых, они привлекали внимание к своим персонам. Во-вторых, в глазах одураченного народа они выглядели теперь чуть ли не борцами за истинную свободу. В-третьих, и что было самым главным, ради чего все это и затевалось, – им во что бы то ни стало нужно было удержать власть в своих руках.

И мало кто понимал, что шумиха, поднятая вокруг этого события, была организована ими же. Печать подняла шум, на который нужно было как-то реагировать, и реакция на него была организована немедленно.

Один видный чиновник заявил, что готов на свои собственные деньги приобрести этот священный для него памятник и поставить у себя на даче.

Увы, среди демократов находились и наивные простачки, которые ничего не знали о скрытых пружинах происходящего. Они больше всех галдели и требовали независимости и свободы. Такие мечтатели, идеалисты находятся во все времена. Им кажется, что от них что-то зависит. На самом же деле они всегда становятся жертвами и игрушками в руках все тех же держателей невидимых нитей. Правда, на какое-то время им дают слово, и они, принимая все за чистую монету, стараются вовсю, не понимая, что ими умело руководят.

Вот тогда-то их руководители и назначили тому видному чиновнику сумму, за которую он мог приобрести столь любимый им памятник. Но после названной суммы тот даже не пискнул, начисто забыв о священном долге и своих попранных чувствах.

Что же касается местонахождения памятника, слухи об этом были самые различные. Одни говорили, что он стоит теперь где-то недалеко от городской свалки, указывая вытянутой рукой прямо на горы мусора. И что около него бомжи устроили свое жилище, дескать, удобно, защищает от ветра. Другие уверяли, что его поместили в каком загородном пансионате.

И все же газеты продолжали муссировать эту тему. Тем не менее какое-то время в центре города зиял пустой постамент, а потом кто-то додумался поставить на него огромный крест с поперечной перекладиной. Зрелище было зловещим и символичным.

Когда же в городе уже открыто установилась прежняя власть, правда, под другим соусом, первым делом они водрузили любимый памятник на прежнее место. И вождь мировых люмпенов по-прежнему указывал горожанам путь в пропасть и, к тому же, частенько, заметьте, левой рукой.

Вот именно здесь, на площади рядом с памятником и находился офис строительной компании, куда приехал господин Жадовский.

– Богатая компания, – отметил он, поднимаясь по мраморным ступеням, – вон какой солидный офис себе отгрохали. Приятно с такими людьми иметь дело.

Его встретила секретарь, худенькая женщина лет тридцати, с птичьими чертами лица.

– Это, наверное, от худобы, – подумал Борис Ефимович и представился.

– Да, вас уже ждут, – сказала она вдруг неожиданно резким голосом, словно каркнула. Жадовский вздрогнул.

– Что значит, плохо выспался, – мелькнуло у него в голове.

– Заходите, – снова каркнула секретарь, и ему показалось, что у него за спиной кто-то захлопал крыльями. Он обернулся на шум и увидел, что это просто со стола упали на пол какие-то бумаги.

– Ах, черт, – снова подумал он, – мерещится неизвестно что.

Жадовский направился к кабинету, и тут он увидел латунную табличку, на которой крупными буквами было выгравировано – Л. П. Берия.

Борису Ефимовичу стало дурно.

– Позвольте, я присяду, я сегодня плохо спал, а у меня давление, знаете ли, скачет.

– Давление? – каркнула секретарь, – выпейте воды, – и она протянула ему хрустальный стакан. Жадовский обратил внимание на ее необычные ногти, очень длинные и некрасивые, слегка загнутые вниз.

– Как птичьи когти, – снова промелькнуло у него в голове. Он сделал несколько глотков и поперхнулся.

– Что с вами? – поинтересовалась секретарь и протянула руку, чтобы постучать ему по спине. И тут он увидел у нее на руке свежий птичий помет.

– Что это? – вяло воскликнул он, чуть не теряя сознание.

– Где? – резко спросила его секретарь.