Брайан Джейкс - Талисман из Рэдволла

Толпа следила за ее действиями как загипнотизированная. Грисса подвела Грувена к костру, в синем пламени которого даже его туповатая и озадаченная физиономия выглядела внушительно и загадочно. Жрица металась у костра и швыряла в пламя разные порошки. Огонь трещал, одна за другой следовали разноцветные вспышки. Антигра нырнула в палатку Сони и вытащила лучший плащ вождя. Она накинула плащ на плечи сына, втиснула ему в лапы меч и прошипела на ухо:

—Очнись наконец! Будь вождем, а не сонной жабой. Скажи им что-нибудь.

Она нырнула в толпу и хрипло завопила:

—Грувен Занн Юсказанн!

К ней присоединились другие голоса, и вскоре вся толпа орала во всю глотку:

—Грувен Занн Юсказанн! Грувен Занн Юсказанн!

Грувен поднял меч, и все смолкли. Он звучно и не перевирая слов повторял то, что стоящая за ним Грисса шептала в его ухо:

—Воины Юсказанн! Трусливый Тагеранг не сможет убежать от моего гнева. Клянусь этим мечом, что он заплатит за свое предательство. Я выберу лучших из вас и принесу в лагерь его голову. Мы двинемся на рассвете. Все будут бояться нашей стаи. Скажите, храбрые мои, как вас теперь называть?

Звери закричали, потрясая оружием:

—Юсказанн! Юсказанн! Грувен Занн Юсказанн!

Все шло, как задумала Грисса. Стая вела себя согласно ее плану. Она то и дело подбрасывала в костер свои порошки, и пламя окрашивалось в синий, красный, серебристый цвета, из пего валил то белый, то лиловый дым. Тут жрица кинула наземь свои гадальные косточки и раковины.

—Сони Рат взывает от врат ада! Выдра — предатель Тагеранг, убийца вождя, трусливый беглец. Он не может оставаться Тагерангом. Позор падет на нашу стаю, если он останется в живых. Грувен Занн Юсказанн должен убить его и взять себе титул Тагеранга. Иди, о Грувен Занн Юсказанн, принеси честь своей стае, гордящейся новым именем! Отомсти за убийство вождя, убей трусливого беглеца и прими имя Грувен Занн Тагеранг!

Даже сквозь дым и пламя Грисса видела огоньки удовлетворения в глазах Антигры.

Далеко на севере, в лесах Цветущих Мхов, Тагеранг вынырнул из широкого потока. Отряхнувшись, он сел на берег, пытаясь разобраться в себе. Он покинул тех, которых знал с рождения. Одиночка, отщепенец, изгнанник. Но оп чувствовал себя свободным и счастливым. Конечно, раньше он восхищался Сони, его силой, волей, решимостью. Но он никогда не был привязан к Сони по-настоящему, не любил его, не называл отцом. Тага не беспокоило, что Сони идет по его следу. Хорек стар, не так быстр, как раньше, его вспыльчивость и резкая смена настроений неизбежно ведут к ошибкам. Таг почувствовал радость и облегчение, вызванные освобождением от всего этого стада по имени Юс карат. Жизнь в его распоряжении. А что делать дальше — над этим он пока не задумывался. Тут он вспомнил о горе.

Он несколько раз в течение своего пути на север видел эту гору. Она выныривала в просветах между деревьями, вырисовывалась снежно-белым конусом на фоне голубого неба. Он прошел вдоль берега, выискивая точку повыше, приподнялся на цыпочках и снова увидел эту таинственную и прохладную громаду, сероватую на фоне звездного неба. Вдруг его неудержимо потянуло туда. Никогда он еще в горах не бывал! Загоревшись этим желанием, он высоко подпрыгнул и заорал:

—Я иду к тебе в гости, гора!

Подпрыгнув, он ударился головой обо что-то твердое, висящее в листве дерева. Таг протянул лапу и нащупал грушу, еще твердоватую, но сладкую и довольно сочную. Жуя, с набитым ртом, он сорвал еще одну и снова закричал:

—Подожди, гора, я скоро приду!

— Й-й-й-и-и-к! Речная собака умом тронулась. Держись подальше, Крозби!

—Не бойся, Претил, я с ним разберусь!

Таг вытянул шею, пытаясь разглядеть говорящих. Перед ним у кромки воды стояли две береговые полевки. Он улыбнулся им и вежливо сказал:

—Привет!

Толстый самец в домотканой ночной рубахе держал в лапе дубину и стоял перед самкой в позе защитника.

—Я вот тебя сейчас поприветствую дубиной, веслохвост чокнутый. Ты кто такой и что тут у нас делаешь?

Таг смерил забияку взглядом и негромко протянул:

—Я бы на твоем месте поразмыслил, прежде чем хвататься за дубину.

Полевка, пыхтя и отмахиваясь от спутницы, которая пыталась его удержать, неуклюже полез вверх по береговому склону.

—Хо-хо, он бы пораздумал… раздумчивый какой… Да я и не таких, как ты, бродяга речной…

Тагу не хотелось ни с кем связываться, и он попытался прояснить обстановку.

—Послушай, друг, я не понимаю, из-за чего ты так разошелся?

Отпихнув свою подругу, полевка аж подпрыгнул от возмущения.

—Из-за чего взволновался? Хорошенькое дельце! Он тут орет и буянит, будит детенышей, тырит наши груши.

А я с ним целоваться должен да за все это благодарить!

Разъяренный блюститель порядка и покоя бросился на Тага. Тот легко увильнул в сторону, и нападающий, промахнувшись, свалился ничком, проехавшись носом по земле. Таг наступил ему на затылок, а дубину прижал к земле мощным хвостом.

—Охо-хо-хоньки-и-и-и! — запищала молодая полевка, — Теперь он нас убьет, сожрет, и ииктохоньки-то нас не спасет! И-и-и-и-и!

Отобрав у вояки дубину, Таг поднял его за шиворот И посадил рядом с полевкой.

—Я вас ни убивать, ни пожирать не собираюсь. Я ваш друг. Утрите слезы.

—Не трогай меня, отстань, грубиян! — Она оттолкнула его успокаивающую лапу.

Его бывший противник уже собрался с духом и трезво оценил обстановку.

—Э-э-э, мать… Перестань вопить, закрой шлюзы, золотце мое. Он нас не тронет, видишь? Я Крозби, а ее зовут Претил, моя хозяюшка. А ты кто?

—А я просто Таг. Так меня и зови.

Претил протерла глаза краем ночной рубахи и залепетала:

—Очень приятно ветре… Ик! Ветре… Ик! Такого… Ик!

Крозби обнял свою толстушку-жену и пояснил:

—Это она от плача заикала. Придержи морду лапой и хлопни по земле хвостом хорошенько, Претил! Сразу пройдет. Ты, должно быть, голодный, Таг? Потому и груши зеленые слопал?

—Извини, я не знал, что это ваши груши. А и точно, я проголодался. Все некогда было о еде подумать, с полудня ничего не ел.

Крозби отряхнул пыль с рубахи жены, потом занялся собой.

—Ну, ото дело поправимое. Пошли с нами, мы быстро набьем твое брюхо.

Обиталище береговых полевок находилось в том самом холме, на вершине которого прыгал Таг. Замаскированный вход скрывался в береговом склоне. Стены и потолки коридоров укрепляли корпи растущего на холме грушевого дерева. Кроме нескольких семейств береговых полевок здесь нашли приют большое семейство водных полевок и одна семья сухопутных.

Все они собрались вокруг Тага, с почтением озирая его могучую фигуру и янтарную рукоять ножа с сипим камнем. Малыши катались на хвосте выдры и трогали его лапы.