Tove Jansson - Муми-тролль и комета (пер. В.Смирнов)

– Прекрасно, – сказала Муми-мама. – Я захвачу банки с вареньем. А Муми-тролль пусть очистит комод.

И тут началась небывалая беготня, укладывание и переноска вещей.

Муми-папа складывал все в тачку, а Муми-мама сновала по дому, отыскивая то бечевку, то старые газеты.

Можно было подумать, тут замышляется бегство за границу или даже что похуже – так они спешили.

Раз за разом Муми-папа откатывал тачку через лес к берегу моря и вываливал ее на песок. Муми-тролль и Снусмумрик на веревке поднимали пожитки в грот, а остальные тем временем отрывали все, что только можно оторвать в Муми-доме, включая завитушки от шкафа и веревочки от вьюшек.

– Ничегошеньки-то я тебе не оставлю, вредная комета, – пыхтела Муми-мама, волоча в гору ванну. – Снорк, дорогой, сбегай на огород, вытащи редиску. Всю-всю, даже самую мелкую. А ты, Снифф, отнеси в грот наш торт. Только смотри поосторожней!

Муми-папа с такой скоростью летел через мост, что тачка так и подпрыгивала.

– Не мешало бы поторопиться, – сказал он. – Скоро стемнеет, а еще надо заделать потолок в гроте!

– Сейчас, сию минуту! – отвечала Муми-мама. – Вот только захвачу ракушки с клумб да комнатные розы, что получше…

– Все это, к сожалению, придется оставить, – сказал папа. – Садись в ванну, дорогая, и я мигом домчу тебя до грота. А где Хемуль?

– Считает марки, – ответила фрекен Снорк.

– Эй, Хемуль! – крикнул Снорк. – Прыгай в ванну, а то скоро здесь так трахнет, что от твоих марок ничего не останется!

– Боже упаси, – сказал Хемуль и прыгнул в тачку с альбомом в охапке.

И Муми-папа доставил весь воз к гроту.

Мрачно было на морском берегу. Мертвое и голое, лежало на виду дно моря. Небо было багровое, деревья задыхались от жары. Комета была совсем близко. Огромным, раскаленным добела шаром неслась она прямо к Муми-долу.

– А где же Ондатр? – испуганно спросила Муми-мама.

– Он не захотел с нами, – ответил Муми-папа. – Он сказал, бегать туда-сюда унижает его философское достоинство, и я оставил его в покое. Гамак я оставил ему.

– Так-так, – сказала Муми-мама. – Все философы такие чудаки! Ну-ка, посторонитесь, ребятки, папа поднимет ванну.

Муми-папа обвязал ванну в полтора оборота, и ее потянули наверх к гроту.

– Майна! Вира! – покрикивали Муми-тролль, Снифф и Снусмумрик наверху.

– Вира! Майна! – вторили снизу Муми-папа и снорки, а Муми-мама сидела на берегу и вытирала вспотевший лоб.

– Такой тяжелый переезд! – вздыхала она.

А Хемуль забрался в грот, сел в уголке и принялся разбирать свои опечатки.

– Вечно буза да беготня, – ворчал он про себя. – Ума не приложу, какой бес в них вселился.

А на берегу становилось все жарче и все темнее, время подвигалось к семи…

Ванна оказалась слишком велика и не проходила в грот. Снорк хотел провести по этому поводу собрание, но его пресекли – времени было в обрез. Ванну попросту взгромоздили на крышу грота, и очень кстати. Она закрыла дыру в потолке с точностью до четырех сантиметров! Муми-мама постелила для всех на мягком песчаном полу, зажгла керосиновую лампу и завесила вход шерстяным одеялом.

– Ты думаешь, оно выдержит? – спросил Муми-тролль.

– Постой-ка, – сказал Снусмумрик и достал из кармана маленькую бутылочку. – Вот немного подземного подсолнечного масла, о котором я говорил. Смажьте одеяло снаружи, и оно выдержит любой жар.

– А оно не оставит пятен? – с тревогой спросила Муми-мама.

В эту минуту перед гротом что-то заворошилось, задышало, и из-под краешка одеяла показался сперва нос, потом два блестящих глаза, а потом и весь Ондатр целиком.

– Ага, дяденька все-таки пришел! – сказал Снифф.

– Да, что-то жарко стало в гамаке, – ответил Ондатр. – Вот я и подумал, что в гроте-то, пожалуй, прохладнее будет.

И он с достоинством протопал в угол и уселся там.

– Теперь мы совсем готовы, – сказал Муми-папа. – Который час?

– Двадцать пять минут восьмого, – ответил Снорк.

– Тогда мы еще успеем разъесть торт, – сказала Муми-мама. – Куда ты его поставил, Снифф?

– Туда куда-то, – ответил Снифф и махнул рукой в угол, где сидел Ондатр.

– Куда – туда? – спросила Муми-мама. – Я его что-то не вижу. Ты не видел здесь торта, пророк?

– Вот уж не интересуюсь тортами, – ответил Ондатр, важно оправляя усы. – Я никогда их не вижу, не пробую и даже не дотрагиваюсь до них.

– Так куда же он делся? – изумленно воскликнула Муми-мама. – Снифф, голубчик, не мог же ты съесть его, пока нес!

– Еще бы, такой огромный! – невинно заметил Снифф.

– Значит, ты все-таки куснул от него? – вскипел Муми-тролль.

– Только самую верхушку, звезду, она была здорово твердая, – сказал Снифф и юркнул под матрац.

– Фу-ты ну-ты, – сказала Муми-мама и опустилась на стул, вдруг почувствовав себя очень усталой. – Кругом сплошные неприятности.

Фрекен Снорк критически оглядела Ондатра.

– А вы не встанете на минутку, дяденька? – сказала она.

– Зачем? Я сижу себе и сижу, – сказал Ондатр.

– Вы сидите на нашем торте! – сказала фрекен Снорк.

Ондатр поспешно вскочил, и – о боже! – какой он имел задний вид! И какой вид имел торт!

– Вот это уж слишком так слишком! – крикнул Снифф, вылезая из-под матраца. – Наш торт!

– В мою честь, – мрачно заметил Муми-тролль.

– Теперь я останусь липкий на всю жизнь! – возмутился Ондатр. – И в этом вы виноваты!

– Да успокойтесь вы все! – воскликнула Муми-мама. – Неужели вы не понимаете, что это комета заставляет нас так нервничать. Ведь торт-то остался совершенно тот же, он только немножко видоизменился. А ну-ка, подходите ко мне с тарелками, и мы по справедливости разделим его!

И Муми-мама разрезала видоизмененный торт на девять совершенно равных частей, и каждый получил по куску. Потом она налила в умывальный тазик воды, и Ондатр уселся в него.

– Вы нарушили мой душевный покой, – сказал он. – В жизни мыслителя просто не должно случаться подобных вещей.

– Пустяки, – утешала его Муми-мама.

– Как – пустяки? Я не считаю, что это пустяки! – сказал Ондатр и съел большой кусок торта.

В гроте становилось все жарче и жарче. Они сидели каждый в своем углу, вздыхали, говорили о том, что всем давно уже было известно, и ждали.

Вдруг Муми-тролль так и подскочил на месте.

– Мы забыли про Мартышку! – воскликнул он.

Муми-мама в ужасе заломила лапы.

– Ее надо спасти! – продолжал Муми-тролль. – Кто знает, где она живет?

– Она нигде не живет, – сказал Муми-папа. – Боюсь, мы просто не успеем ее разыскать.