Валерий Гусев - Великий жулик Большой папа

– А чего тебе не хватает? Бронепоезда? Возвращайся по шпалам на Солнечную - там здоровенный бронепоезд стоит. С пушками и раскоряками. Как ахнешь по бандитам из главного калибра!

– Ты угадал. - Алешка перевернулся на живот и примерился накрыть ладошкой веселого кузнечика.

И как только ему это удалось, в дверях вагона появился Котяра.

– Эй! - крикнул ему Алешка, вставая. - Нашли машиниста?

– А… - ухмыльнулся Котяра. - Сын полковника и генерала… Не скучаешь без папы?

Алешка строго глянул на него, снизу вверх, и сделал несколько шагов:

– Я спрашиваю: вы нашли машиниста?

– А тебе-то что? У тебя он есть, что ли?

– Есть! - сказал Алешка.

Котяра оживился.

– Ну! Это кто?

– Это я! - Алешка разжал кулак, и зеленый кузнечик спрыгнул с его ладони и затерялся в траве.

АЛЕШКИНЫ ДОРОГИ

Тут я должен сделать одно важное отступление в недалекое прошлое. Как стало известно, этим летом наш Алешка совершенно секретно совершил ужасное озорство.

И вот какое.

В раннем детстве он очень увлекался моделью железной дороги. Я-то к ней быстро охладел, а Лешка увлекся. На день рождения, на Новый год и по другим праздникам он получал в подарок то новый электровоз, то пару вагончиков или цистерн, то автоматическую стрелку, а то и целую станцию, которую нужно было склеивать из отдельных миниатюрных деталей.

И вскоре Алешка уже гонял по рельсам несколько составов среди совсем как настоящих городка, сельской фермы, по глубокому тоннелю и красивым мостам.

Он так увлекся, что заявил однажды:

– Вы как хотите, а я буду машинистом.

– Ну будь, будь, - невнимательно согласилась мама. - Только очень далеко не уезжай. - Она давно уже привыкла, что детские Алешкины мечты обновляются иногда по несколько раз в день.

А вот насчет того, чтобы «очень далеко не уезжай», она как в воду глядела.

Вскоре Алешке наскучило играть в машиниста. Ему хотелось настоящей работы. И он приступил к ней. Мы, конечно, об этом не догадывались. Алешка прекрасно знал, что можно делать, а что нельзя. И великолепно делал то, что нельзя, под видом того, что можно.

Вначале он попробовал себя в роли машиниста метро. Сдружился с двумя веселыми парнями, которых приметил на нашей станции - она у нас конечная.

Как только из тупика подходил состав, Алешка возникал у кабины машиниста и робко так, ненавязчиво заглядывал в нее.

– Что, пацан, интересно? - спросил машинист.

– Еще как! - Алешка распахнул глаза и поднял хохолок на макушке.

– А хочешь с нами прокатиться? Туда и обратно.

– Еще как! - он сделал вид, что не верит в такое счастье, хотя именно на него и рассчитывал.

Помощник машиниста вышел из кабины, посмотрел на всякий случай вдоль состава, загородил собой дверь от взглядов пассажиров и дежурной по платформе и шепнул:

– Ныряй!

Алешка «нырнул»…

Конечно, это было счастье. И полный восторг. Мчаться в кабине машиниста в полутемном тоннеле, освещенном рядами тусклых лампочек, видеть, как возникает вдали светлое пятно очередной станции, и вылетать на нее с плавным торможением.

Короче, обратный путь он уже проделал у пульта управления. Конечно, под контролем машиниста, его помощника и поездной автоматики.

Полдня Алешка проездил по нашей ветке. И в следующую смену уже опять со скромной надеждой в глазах стоял у головного вагона на нашей станции.

Так и началась его «трудовая биография». Он в совершенстве освоил управление метропоездом. И мог водить его вполне самостоятельно. Конечно, машинистам могло здорово попасть за такие вольности. Но как они могли отказать пацану, который с таким уважением относится к их профессии. И у которого таким восторгом светятся глаза, когда он стоит у пульта.

Однако его ежедневные длительные отлучки в конце концов не остались незамеченными.

– Ты где бегаешь? - как-то спросила мама. - Что-то я редко тебя вижу.

– Марата подменял, - деловито отозвался Алешка. - У него насморк.

– Какого Марата?

– Машиниста. На нашей линии.

– Фантазер, - усмехнулась мама.

Обошлось на этот раз.

Но Алешка не привык останавливаться на достигнутом. Освоив метропоезд, он вскоре появился на платформе Ленинградского вокзала. Там как раз начались регулярные рейсы нового скоростного поезда «ЭР-200».

Алешка, задрав голову, зачарованно разглядывал красавец электровоз.

История повторилась.

– Что, пацан, интересно?

– Еще как! - чуть слышно выдохнул Алешка.

– Хочешь кабину посмотреть?

– Еще как!

Кабина электровоза привела Алешку в еще больший восторг. Она была как кабина воздушного лайнера. Кругом приборы, циферблаты, кнопки, огоньки…

…И однажды Алешка исчез рано утром, а появился поздно вечером.

– Где ты бегал? - рассердилась мама. - Я тут с ума схожу!

– У бабушки. Навестил. А то мы совсем про нее забыли.

– Молодец! - похвалил его папа, отрываясь от газеты. - Ей было приятно? Ты передал от нас привет?

– Не успел, - как-то странно ответил Алешка. Но никто на это не обратил внимания. А на самом деле он соврал только наполовину. Он и в самом деле побывал у бабушки. Только не у той, что живет рядом с Москвой, в Малаховке, а у второй нашей бабушки. Которая живет в Ленинграде. То есть далеко, в Санкт-Петербурге.

Эта история стала мне известна только сейчас. Правда, вскоре после Алешкиной поездки в кабине «ЭР-200» в Санкт-Петербург мы получили от второй бабушки странное письмо.

Сначала-то, в первых строках, ничего необычного (как здоровье, как поживаете, как учитесь и работаете?). А потом такие слова: «Очень рада была повидаться с Лешенькой. Такой самостоятельный стал. Только зря вы его отпускаете одного в такую даль».

Папа, прочитав эти фразы, нахмурился и пробормотал расстроенно:

– Постарела мамаша. Чудить начала.

Вот такая история.

– Я - машинист! - похвалился Алешка.

Котяра в ответ погрозил ему кулаком. И скрылся в вагоне.

– Ничего, - злорадно сказал Алешка ему вслед, - война придет - хлебушка попросишь.

И он оказался прав.

…Мы пролезли под составом и уселись почти под вагоном, где шло бандитское совещание. Кое-какие голоса мы уже знали, и о чем идет речь, частично поняли.

– Что же, блин, делать? - сказал кто-то расстроенным басом. - Нас ждут. Сроки истекают.

– Куда же Кешка делся? Наш машинист?

– Сбег. Как Жорик. Забоялся - и сбег в последнюю минуту. Я так думаю.

– Ты, дорогой мой, думай, что делать? - это Котяра прошипел.

– Ихнего машиниста надо заставить.

– Заставишь его! Не кормим, не поим, а он ни в какую. Не сдается.

– Морду ему набить!

– Набили уже. Два раза.

– Что же делать, братцы?

– А может… Это… Пацану этому поверить?

– Сдурел? Завалит нас под откос со всеми бабками.