Виктор Астафьев - 13 черных кошек и другие истории

— А зачем?

Вдруг девочка бросилась к ближайшей яблоне.

— Опять, опять упал! — крикнула она, поднимая с земли длинный шест с рогулькой на конце. Подложив шест под толстую нижнюю ветку, Наташа пыталась его поднять.

— Пусти, я сам, — сказал Мотька и отобрал шест.

— Ух, какой ты сильный! — с уважением произнесла Наташа. — Рви яблоки.

Мотька помедлил и осторожно сорвал одно яблоко, надкусил его и поперхнулся: прямо к ним по дорожке шла его учительница Мария Степановна.

Мотька метнулся к забору. Наташа крикнула:

— Ты куда? Это же моя мама!

Мария Степановна спросила удивленно:

— Ты цак попал сюда?

— Мама, это… — Наташа запнулась, вспомнив, что не знает имени мальчика. — Он меня проводил домой. У них на улице живет хулиган Мотька. Он бежал за нами.

Мотька похолодел. Еще минута, другая — и все откроется.

Наклонив голову, он боялся шевельнуться. Учительница молчала.

— Мама, ты почему так странно смотришь? — услышал он тихий голос Наташи. — Ты сердишься?

— Совсем нет, — ответила Мария Степановна. — Я довольна, что Матвей зашел к нам в гости. Что же вы стоите, пойдемте в дом.

— Матвей? — переспросила Наташа и наморщила лоб, что-то соображая. — Ты его знаешь?

— Еще бы, — ответила Мария Степановна, — он ведь у меня учится. Я его хорошо знаю.

Спустя несколько минут Мотька был уже в прихожей. Случайно взглянув на свои перемазанные руки, он поспешно засунул их в карманы брюк.

Мария Степановна сказала:

— Ты бы умылась, Наташа, а то на трубочиста похожа.

— На трубочиста?

— Пойдем, чего уж там, — буркнул Мотька. На его лице было несчастное выражение.

Они долго и старательно плескались под умывальником. Затем Наташа провела его в комнату, где у окна на тумбочке стоял небольшой аквариум.

— Я покажу тебе рыб, — сказала Наташа.

— Мальки, — уверенно сказал Мотька.

— Вовсе нет. — Наташа упрямо тряхнула головой. — Это совсем взрослые рыбы. Они больше не растут.

— Много ты знаешь, — возмутился Мотька.

— А вот и знаю. Побольше, чем ты. Эти рыбы живородками называются, потому что выводятся не из икры, а сразу рыбками.

— Сама ты… — начал Мотька, но сдержался. Он больше всего боялся, что в комнату войдет Мария Степановна.

— Ладно уж, — сказал он примирительно.

Наташа кивнула и постучала по стеклу аквариума пальцем. Рыбки точно по команде ринулись на звук и выстроились в одну шеренгу, выпуча глаза.

— Здорово! — воскликнул изумленный Мотька.

Долго сидел он у аквариума. Рыбы точно приворожили его, и Мотька не слышал, как несколько раз из комнаты выходила Наташа и о чем-то шепталась с матерью. Подперев ладонью щеку, Мотька не отрываясь следил за игрою рыб.

Он вздрогнул, когда Наташа громко стукнула, прикрывая окно.

— Эх, хоть бы одну! — невольно вырвалось у Мотьки.

— Одну нельзя, будет скучать, — сказала Наташа и выбежала из комнаты. Вернувшись, она поставила на стол стеклянную банку с водой и розовым марлевым сачком пересадила из аквариума несколько рыб.

— Вот, — сказала она, — только чаще меняй воду и корми каждый день.

Когда Мотька вышел из дома учительницы, солнце успело спрятаться за лесом, а вместо него появился месяц, похожий на тонкий ломтик яблока.

— Подожди, — позвала мальчишку Наташа, вышедшая вслед на крыльцо. — Как же ты пойдешь? Лучше подожди, скоро придет папа и проводит тебя.

— Это зачем еще? — удивился он.

— А если встретится Мотька? Он же отберет у тебя рыб?

— Пусть попробует, — буркнул Мотька и, нахлобучив поглубже фуражку, зашагал по тротуару.

Много птиц и зверей в Африке.

Там живут слоны и бегемоты, жирафы и зебры, обезьяны и страусы. Всех не запомнить. Но самые умные в Африке — попугаи.

Только поумнели они не сразу. И вот как это получилось.

Сидел однажды на дереве попугай. Звали его Карро. У него были желтый клюв, красный живот и зеленые крылья. А глаза круглые-круглые. Самые круглые в Африке.

— Карро пил ли кеку! — то и дело повторял попугай. — Карро пи л ли кеку! — На языке попугая это означало: — Я самый красивый попугай.

Под деревом, на котором сидел попугай, отдыхал удав. Его звали Жавво. Он только что плотно пообедал. А когда удав сыт, ему вздремнуть надо. Все удавы такие.

Но попугай своей болтовней не давал ему покоя.

— Карро пилли кеку! Карро пилли кеку! — хвастался попугай. И тогда удав сказал:

— Это правда. Ты самый красивый попугай.

— Вот слышите? Вот слышите? — закричал попугай. — Сам мудрый Жавво говорит, что я Карро пилли кеку!

— Подожди, не болтай, — продолжал удав. — Ты действительно Карро пилли кецу. Самый красивый попугай. Но не хочешь ли стать самым умным среди попугаев?

— А как? А как это сделать? Научи меня, мудрый Жавво, — обрадовался Карро.

— Лети скорее к людям. Научись у них говорить по-человечьи.

— Ур-ра! — вскричал Карро. — Тогда все скажут, что я Карро эско пилли! Самый умный попугай!

— Да, да… лети скорее, — промолвил, засыпая, удав.

Попугай Карро так и сделал. Он полетел далеко-далеко. На самый край Африки. В город, где жили люди.

И всем, кто только ни встречался ему на пути — слонам и бегемотам, обезьянам и страусам, жирафам и зебрам, — Карро кричал:

— Ждите, ждите меня! Скоро я буду Карро эско пилли — самый умный попугай. на свете!

Удивились люди, когда к ним прилетел попугай и сам попросился в клетку.

Они сказали ему лишь два слова. И Карро тут же их повторил. Он думал, что эти слова означают похвалу.

Клетка из блестящих медных прутьев очень понравилась попугаю. И он прожил в ней тридцать лет и три года. Но за все время люди повторяли ему лишь то, что сказали вначале. Все те же два слова. И Карро их запомнил.

А через тридцать лет и три года попугай попросился на волю. И люди выпустили его.

Но Карро совсем разучился летать. И забыл дорогу домой. Ведь тридцать лет и три года — не малый срок. Даже для попугаев.

И Карро заплакал. Круглые слезы покатились из его круглых-круглых глаз.

Слонам и бегемотам, страусам и обезьянам, жирафам и зебрам стало жаль бедного попугая. И они на себе отвезли его домой.

— Пр-ривет! — воскликнул Карро, сев на дерево, с которого улетел когда-то. — Я Карро эско пилли! Я Карро эско пилли! Самый умный попугай!

Но его никто не слушал. В лесу все привыкли к болтовне попугаев. Только удав Жавво, который, как прежде, дремал под деревом, недовольно сказал:

— Ты опять тут, глупая птица?

— Нет, я умный! Или ты меня не узнал, мудрый Жавво? Ведь это я, Карро эско пилли! Самый умный попугай среди попугаев!

— Не верю, — промолвил удав. — Вот если бы ты пожил среди людей…

— Да, да! — залопотал попугай. — Я очень долго жил среди людей.