Владимир Лузан - Сказки Лешего. Сборник стихов и рассказов

Вот Ярослав и задал вопрос:

– Дед, а откуда берутся бабочки?

– А, ты в лесу гусениц видел?

– Да. Видел. Только там бабочек не было!

И начал я лекцию для малыша про метаморфозы бабочек.

Как бабочка откладывает яички, как появляются гусеницы, куколки и на конец бабочки. У каждой бабочки свои гусеницы у махаона зеленые с рожками, у многоцветницы черные, у непарника мохнатые с парными точками на спине, медведицы мохнатые коричневые… Внимательно слушал внук и тут же задал вопрос:

– А как увидеть этот процесс?

У меня глаза полезли на лоб, любопытство надо удовлетворить. На кустах вишни можно найти гусениц непарного шелкопряда и кольчатого шелкопряда. Гусеницы уже готовы к окукливанию, закончили питание и ищут укромные места. Мы приготовили садок из полиэтиленового ведра, закрыв его крышкой, обтянутой мелкой капроновой сеткой.

– Теперь можно и гусениц собрать.

Сказал внук.

– Пошли, будем вместе искать.

И вот с куста вишни мы стали в садок стряхивать больших мохнатых гусениц. Всего набрали пять штук кольчатого шелкопряда и восемь непарника. Поставили ко мне в комнату, что бы ни кто не забрал наше ведерко, сделали надпись: «Не трогать! Ядовито!»

Теперь придя из садика, внук Ярослав первым долгом бежал смотреть, что творится с гусеницами. А гусеницы начали плести коконы из шелковой нити.

– Кольчатый шелкопряд коконы плетет плотные и окрашивает в желтый. Сообщил внук.

– Дед, а непарный шелкопряд ленится кокон плохо плетет.

– А вот смотри и куколку видно. Добавил я.

С интересом внук рассматривал превращения. И вот движения прекратились в садке совсем. Две гусеницы больные так и не создали коконы, зато сами покрылись маленькими коконами.

– Это гусениц съели энтомофаги, наши помощники. Они почти всех гусениц поражают. Объяснял я внуку.

Из двух гусениц выползли личинки мухи тахина, белые личинки должны зарыться в почву и там окуклиться, а наш садок их не отпустил и они окуклились прямо в ведерке.

– Вот видишь не все мухи противные, многие нам помогают бороться с вредителями. Эти мухи и в дом не залетают.

Прошло еще две недели и бабочки начали вылезать из своих куколок. Сколько эмоций было у внука. Вывелись одна самочка непарника и 5 самцов. Они резко отличаются по окраске Самочка бело-серая с черными редкими черточками и нитевидными усиками, а самец грязно коричневый с перистыми усиками. После наблюдения в садке, Ярослав в природе сразу стал отличать самцов непарника. А вот кольчатый так и не вывелся.

– Дед, а почему эти не вылетаю.

– Видно их бактерии поразили или грибок какой. Погода то дождливая у нас в этом году.

– А как их увидеть?

– Микроскоп нужен большой, это только в лаборатории можно увидеть.

– А у тебя на работе был микроскоп?

– Да, был. Он и сейчас в сейфе стоит там.

– А ты возьми, и мы посмотрим.

– А дед уже не работает, и лаборатория опечатана, не получится посмотреть нам бактерии из куколок.

– Обидно, дед, а купить?

– Так микроскоп стоит как ваша машина. Вот машину продайте и купим.

– Нет, дед, машина нужна! Я подожду, когда лабораторию откроют.

Вот так были первые опыты с живой природой четырехлетнего внука, через месяц ему исполнится пять лет.

Сказка.

После длительного перехода, остановился я у ключа под горой в зарослях ивняка. Хорошее место, чистая вода и природный гамак из ветвей, полежать можно и ветром не обдувает сильно. Благодать. Перекусил и только я вытянулся на гамаке и прикрыл глаза, как услыхал, какой то гомон, раздвинул ветки и обомлел.

Собрались все: звери, птицы, насекомые, членистоногие и рептилии на солнечном склоне горы. Каждый выбрал себе место по вкусу. Змеи на плоском камне греются, грызуны у корней и кочек притаились, копытные на полянке расположились, птички кругом на веточках и ветвях, хищники расположились вольно. На вершине горы лежал уссурийский тигр, над ним на дубу расположился ворон. Тигр как повелитель предоставил слово мудрому ворону. Но первые запищали комары:

– Нет житья от человека, и давит, и травит, болота нефтью заливает.

– Вам, слово никто не давал кровососы. Каркнул ворон.

– Сойки вы первые расскажите свою беду.

Выпорхнули пара соек, уселись понуро на ветку дуба и перебивая друг друга, перескакивая с птичьего языка, на звериный, а то и на человечий стали жаловаться:

– Человек совсем контроль потерял над собой. Еды ему хватает, а вот от безделья, что только не творит. Ведь не нужен ему мелкий зверь, убивает, гнездо разоряет, а то и огонь просто так отпускает.

У нас гнездо в кроне груши дикуши было. Колючки большие, не пускают сорванцов. Так пожар пустил человек. Ветер сильный огонь так и завывал. Сосняк в округе сгорел, гнездо с нашими малышами погибло, сами едва из огня вылетели. Двое суток мы плакали сидя на груше. Вот и пожаловались сообществу. И повесив головы, жалобно заскрипели о чем то, о своем.

И тут мне вспомнилась картина после пожара. Завершая обход пожарища, я наткнулся на раскидистую уссурийскую грушу. Весь лист свернулся в трубочку и почернел. На сосне, на одной обгорелой ветке сидела пара соек. Они сидели понуро, опустив клювы, и казалось, что слезинки падают из глаз. И жалобное поскрипывание доносилось от них. А под грушей в пепле я обнаружил два трупика маленьких птенцов. Видать это та пара.

От копытных вышел сохатый:

– У нас свои претензии к человеку. Молодняк еще не подрос, а человек уже охотится, браконьерничает круглый год. И на машинах, и на вездеходах, и на вертушках, с прожекторами и приборами ночного видения нет от него покоя ни в сопках, ни на болоте, ни днем, ни ночью.

Мелкие пичуги в раз защебетали о своих гнездах, о рогатках, воздушных ружьях. Мудрый ворон прервал этот гвалт, своим громким:

– Кар-р-р-р!!!

Возмущались и о капканах и о петлях. Всем старается человек зверя уничтожить.

В защиту человека выступили только синицы:

– Нас человек зимой подкармливает. Гнездовья развешивает!

Поддержали и кабаны:

– И нам помогает в зимнее время.

Косули:

– А нам сено оставляет на зиму.

И все снова разгалделись, раскричались. Кто в защиту, кто наказать, такой гам поднялся над горой. Волки воют, лисы тявкают, сохатые трубят. А птицы на все голоса. С трудом тигр и ворон успокоил собрание лесное.

Я осторожно сдвинул ветви и притих. Я представитель человечества, а краска стыда за всех заливала мое лицо так, что казалось, уколи комарик и фонтан крови брызнет. Я уже отдохнул и время двигаться дальше, но что-то удерживало меня на месте. Громкое карканье вывело меня из раздумий.

– Ле-ший, вы-хо-ди! Те-бе ответ дер-р-жать.

Это ворон каркал со своего дуба.