Варвара Давлятшина - Рубежники [litres]

– Моя сота начинается здесь. Будь добра, запомни дорогу.

Угу, как это? Легко сказать, запомни, если идешь по виляющим коридорам во второй раз.

– Что такое сота? – прежде чем он опять превратится в манекен, спросила я. – Скажи, будь добр.

Интонацию скопировала совершенно случайно.

Парень, кажется, жалел, что вообще открыл рот. Видимо, разговаривать со мной он не имел никакого желания. Впрочем, и я бы свела наше общение на нет. Только вот больше спрашивать-то не у кого. Обладал бы Череп человеческой речью, спросила бы у него, а на этого душегуба и не смотрела бы.

– Сота – это комнаты членов пригоршни, – все-таки соизволил ответить Карат. – Десять отдельных комнат и один общий зал.

А потом он развернулся и прошел дальше, оказываясь в очередной проходной комнате. Я, мысленно приготовившись ко всему, вошла следом за ним и за собакой. В зале прохлаждались четверо: рыжая девушка и два парня моего возраста, а также мужчина лет тридцати. Уже не удивляясь, я увидела возле каждого из них животное. У девчонки на коленях грелась черная кошка, у ног мужчины лежала пятнистая ящерица, парней обвивали змеи той или иной степени ужасности.

– О, ты вернулся, Карат!

Едва завидев парня, рыжая мигом закончила разговор с обладателем ящерицы. Подхватила свою пантеру и подбежала к нему. Выглядела девушка занимательно: помимо огненного цвета кудрей, имела зеленую радужку глаз, вздернутый носик, стройное телосложение и длинные ноги. На ум пришло определение: ведьмочка.

– Что сказал Булат? – поинтересовалась она.

Парень едва заметно поморщился и нехотя ответил:

– Знакомьтесь, это Лиза. – И некультурно ткнул пальцем. – Видящая. С этого момента член нашей пригоршни.

Некоторое время местный контингент молчал, видно, переваривал мое появление. Однако не забывал бесстыдно рассматривать и меня, и ведена.

– Чара, помоги ей подобрать комнату, познакомь со всем и всеми. Покажи, что да как. Но ко мне пока не ходите, поразмышлять надо. Кое о чем.

– Как скажешь, Карат, – кивнула ведьмочка. – Ну, пошли, что ли, Лиза. – На моем имени она почему-то запнулась. – Покажу, какие комнаты пусты.

Не дожидаясь моего согласия, Чара развернулась и порысила дальше вглубь соты.

– Вот эти пять заняты, – показала она на ближайшие двери. – Остальные можешь осмотреть. В целом они одинаковые.

Раз одинаковые, то какой смысл выбирать, мучиться?

– Вот эту, – указала я на первую попавшуюся на глаза дверь, находившуюся через три после последней занятой.

Кстати, сота и вправду чем-то походила на соты в улье. Из коридора можно было войти в общий зал для отдыха, из него – в личные. Личные окружали зал на манер лепестков ромашки.

– Как хочешь, – повела плечами девушка. – Располагайся.

И быстренько ретировалась.

М-да, похоже, я пришлась совсем не ко двору. Глубоко в душе тлела надежда, что остальные члены пригоршни примут меня лучше, чем их командир. Но нет. Хотя на что я, собственно, могла надеяться? Появилась из ниоткуда и вклинилась в сработанную группу.

Вздохнув, тронула дверь, которая тут же открылась. Неужели замков нет? Точно, только щеколда. М-да, час от часу не легче.

– Что скажешь, птица? – прислонившись спиной к деревянной поверхности, спросила я. – Как думаешь, сможем мы с тобой здесь прижиться? Или я зря согласилась?

Птица наклонила голову и, как мне показалось, успокаивающе заклекотала.

– Буду на это надеяться, – грустно улыбнулась я. – А пока давай осмотрим тут все самостоятельно, раз уж никто экскурсию не удосужился провести.

Оказалось, под «личной комнатой» здесь понимали несколько другое, нежели я. Скорее, это была однокомнатная квартира с полноценной кухней и совмещенным туалетом. Имелись и странности, вернее, одна, но значительная. Здесь отсутствовали окна. Совсем. Ни одного. Я специально везде проверила.

Вместо них обнаружилось нечто похожее на закрытую подвижными рейками вентиляцию. Наклонил рычаг возле вентиляционного люка, рейки поворачивались – в комнату врывался сильный поток воздуха. Поменял наклон – поток уменьшался. Вернул в начальное положение – становился едва ощутимым.

Из мебели в комнате находились кровать, объемный шкаф, в котором мне удалось обнаружить два полотенца и нераспечатанный комплект постельного белья. Стол, стул и прикроватная тумбочка. Так сказать, необходимый минимум для жизни. Впрочем, в интернате, да и в квартире Томы было куда скромнее, так что, в общем, мне понравилось.

Кухня оказалась оборудована лучше. Здесь можно было не только есть, но и готовить, а также хранить продукты. А еще, пожалуй, даже принимать гостей, если найдутся в гнезде индивиды, которые пожелают этими гостями стать. Кухонный гарнитур порадовал наличием соли, сахара и круп. Так что погибнуть во цвете лет от голодной смерти, если вдруг обо мне все разом забудут, не грозило.

С одеждой, правда, не повезло, купить-то я не успела. Надеюсь, мне все же позволят забрать вещи из дома. Да и с учебой нужно что-то думать. Хотя кое-кто обещал решить вопрос и с учебой, и с теткой.

Я осмотрелась, застелила кровать и уселась на стул.

И что делать дальше? Тут сидеть или все же выйти в люди? Хотелось в душ и перекусить. Можно, конечно, посетить ванну, вот только надевать грязную одежду на чистое тело не особо приятно. С удовлетворением второй потребности тоже не все было ясно: то ли начинать готовить самой, то ли дожидаться, когда накормят?

В душе спорили стеснение и любопытство. После короткой, но кровавой битвы победило последнее. Я решила выбраться из уютной норки.

В общем зале практически ничего не изменилось, разве что Чара на повышенных тонах что-то доказывала одному из змеевладельцев. Конечно же, стоило мне войти, ведьмочка замолчала. Окинула меня недовольным взглядом и, покрепче прижав кота к груди, пересела на соседнее кресло. Затем демонстративно достала планшет и уткнулась в экран.

– Здравствуйте, – ощущая себя не в своей тарелке, проговорила я. – Прошу прощения, но не могли бы вы сказать, что мне делать дальше?

Да, не лучшее знакомство, но начинать-то с чего-то надо.

Контингент опять включил режим загрузки и с самыми разными выражениями на лицах таращился на меня. Наконец русый синеглазый мужчина среднего роста и комплекции, тот, на чьих коленях лежала ящерица, поднялся. Кашлянул, прочищая горло, и заговорил:

– Добро пожаловать в пригоршню, Лиза.

Я кивнула, поблагодарив за любезность.

– Я Конек, это Жук, – показал он на своего питомца.

С трудом удержав серьезное лицо, снова кивнула. Вот это прозваньице! Просто улет!

– Приятно познакомиться, – растянула губы.

Конек расцвел в ответной щербатой улыбке.

– Вон те охламоны – Тюлень и Злюка.