Пол Гэллико - Беззвучное мяу

Вы считаете, что мурлыканье следовало бы включить в приведенный выше перечень звуков, которыми мы, кошки, пользуемся, чтобы выразить наши желания? А я на этот счет придерживаюсь иного мнения. По-моему, эти звуки относятся к совершенно другой — и самостоятельной — категории нашей разговорной речи как в том, что касается его применения, так и воздействия на людей.

С самого начала необходимо отметить, что природа этих специфических звуков — какое-то таинство, просто невероятная мистика. Ведь до сих пор никто так и не сумел объяснить, каким же образом мы добиваемся этого низкого, почти неуловимого внутреннего звучания. Эта тайна, возникшая одновременно с началом Эры Кошек, выдержала испытание временем и по сей день так и остается загадкой. Лично я уверена, что она вообще никогда не будет разгадана.

Мурлыканье возникает у нас как-то само по себе, совершенно естественно, под влиянием различных оттенков чувства удовлетворения или удовольствия, которые мы испытываем. Однако мы лишь тогда полностью оценили всю силу его воздействия на человека, когда окончательно приручили его и начали использовать в своих целях.

Если бы у людей не было одной очень четко выраженной черты характера, которая постоянно проявляется в их поведении, — я имею в виду их тщеславие, — то проблемы наших взаимоотношений были бы, безусловно, более сложными и неразрешимыми, чем они являются в настоящее время. Ведь если вы внимательно читаете мою книгу или же, будучи старой, умудренной жизненным опытом кошкой, пришли к собственным выводам и заключениям, то должны признать, что наши успехи в достижении поставленных целей в значительной степени зависят от тщеславия и других слабостей людей, которые они проявляют в процессе повседневного общения с нами.

В этом отношении наше мурлыканье не является исключением. А так как человек считает себя Божеством по отношению к нам, то он воспринимает эти звуки как выражение своеобразной благодарственной молитвы его паствы. А благодарность же в мире людей является одной из самых сильных форм проявления лести. Ведь, как представляется, даже Бог, в которого верит сам Человек, не может устоять перед самой подобострастной и беззастенчивой лестью людей, когда они рассыпаются перед ним в благодарностях по каждому поводу.

Например, если человек погладил вас, а вы в ответ начали мурлыкать, то он делает однозначный вывод: он доставил вам такое удовольствие, что вы просто не можете сдержаться, чтобы не выразить ему свою признательность.

Мурлыканье в принципе бывает двух видов: первое — выражающее полученное удовольствие, или «благодарю — вас — мур-р-р», и второе — предвосхищающее, или «благодарю — вас — заранее — мур-р-р».

Предвосхищающее мурлыканье является сильным стимулирующим средством в тех случаях, когда вы хотите, чтобы люди выполнили то или иное ваше желание. Когда же оно следует сразу за «Беззвучным Мяу», то действует просто неотразимо, и люди начисто лишаются всякой воли к сопротивлению.

Так как мурлыканье кошек признано во всех странах мира как свидетельство того, что им доставили удовольствие или, как говорится, «ублажили», предвосхищающее мурлыканье может оказаться весьма полезным инструментом для подталкивания людей к действию в этом направлении. Вместе с тем, если в ответ на их старания вы вдруг откажетесь мурлыкать, то тем самым вы покажете им свое недовольство и заставите почувствовать свою вину, так как они не сумели услужить вам. Мурлыканье, которое вы издаете в предвкушении соответствующей благожелательной реакции людей, например, когда они кушают или собираются на пикник за город, а вы хотите составить им компанию, действует на них неотразимо, и они просто не смогут отказать вам в том, за что вы заранее уже выразили им свою искреннюю благодарность.

Что же касается мурлыканья, подтверждающего полученное вами удовлетворение, возможности его применения трудно даже перечислить, но эффект от него — тот же самый. В таких случаях члены вашей семьи обычно считают, что вы благодарны им за то, что они уже сделали — или делают — для вас. Такое «благодарственное» мурлыканье вполне уместно после того, как вам, например, подали кушать (конечно, при условии, что, как говорится в 5-й главе, пища пришлась вам по вкусу) или когда вы удобно устроились, свернувшись в клубочек, в вашем любимом кресле; или же когда вы вспрыгнули на их постель или расположились около камина, и совершенно очевидно, что никто не собирается тревожить вас; или же когда вас ласково поглаживают по шерстке или почесывают за ушком; или же, наконец, когда вам подбросили украдкой особенно лакомый кусочек. В каждом из этих случаев ваше удовлетворение будет способствовать тому, что они станут просто упиваться своим тщеславием и раздуваться от чувства самодовольства по поводу того, что они доставили вам такое наслаждение…

При этом вы, конечно, можете варьировать громкость и тональность своего мурлыканья — от настолько тихого, едва слышного, что человек начинает сомневаться, удалось ли ему «ублажить» вас или нет, до такого громкого и раскатистого, что его слышно в другом конце комнаты.

Хотелось бы добавить еще один существенный прием, а именно: отказ от мурлыканья. Он очень эффективен в тех случаях, когда люди нарушили «правила игры» и вы даете им понять, что они провинились и вы наказываете их за совершенный проступок.

Например, вы справедливо рассердились на главу семьи, который не захотел поделиться с вами кусочком бекона во время завтрака или же полностью игнорировал вас все утро. Поэтому, когда вечером он возвращается с работы домой и, взяв вас на руки, усаживает к себе на колени и принимается всячески ласкать и тискать, поглаживать шерстку и почесывать за ухом, то есть делать то, на что обычно вы немедленно откликаетесь громким мурлыканьем, на этот раз вы храните упорное молчание и никак не реагируете на его заигрывания. Вы просто сидите неподвижно у него на коленях и все. Вы не выпускаете от удовольствия свои коготки, не пытаетесь спрыгнуть на пол и убежать от него. Вы не мурлыкаете! Сначала он никак не может понять, в чем дело. Он просто инстинктивно чувствует, что чего-то ему не хватает. Потом он начинает судорожно вспоминать, а не случилось ли что-нибудь у него на работе, или, может быть, дома не все в порядке, — например, куда-то запропастилась его любимая трубка, или картина, висящая в гостиной, перекосилась по неизвестной причине, или еще что-нибудь стряслось… В конце концов, действуя методом исключения, он постепенно докопается до причины своего беспокойства и поймет, что все дело в вас: он не чувствует ритмичной пульсации вашей гортани и не слышит привычного грудного мурлыканья! Тогда он начинает приставать к вам и спрашивать, в чем же, собственно, дело? Не получив ответа, он с удвоенной энергией принимается ласкать вас. Но вы по-прежнему упорно молчите и отказываетесь мурлыкать! Вот тут-то до него и доходит, что он просто-напросто подвергается экзекуции. А это в свою очередь заставит его осознать свою вину, что он, естественно, и должен был сделать с самого начала. Чувство же собственной вины в конце концов приводит его к тому, что он начинает по мелочам придираться к жене и детям во время ужина. В результате они с обидой на несправедливость обрушиваются на него, что усугубляет процесс его экзекуции… А ведь именно этого вы и стремились добиться, когда решили воздержаться от мурлыканья.