Борис Горбачевский - В стране книголюбов

Во время отпуска в Пятигорске, рассказывает собиратель, на одном из книжных лотков случайно он заметил книгу из серии ЖЗЛ «Можайский». Книга была сильно потрепана, и, хотя она и отсутствовала в его библиотеке, он не стал ее покупать. Решил — достанет в лучшем виде. Отложил. Прошел шагов двести, передумал и вернулся, а книгу уже продали. Восемь лет Разумов искал ее потом и никак не мог приобрести. Однажды, возвращаясь с работы домой, он заметил мальчишку лет восьми-девяти со стопкой книг, из которых тот старательно выдирал страницы и делал из них бумажных голубей.

— Что ты делаешь?

— Самолеты. Сделал несколько эскадрилий. Тут и истребители, и штурмовики, и тяжелые бомбардировщики.

Поглядел Вениамин Александрович на книжную стопку и обомлел: букварь со всеми следами «прилежания», арифметика, разукрашенная не хуже букваря, затем относительно чистый учебник истории, явно не принадлежащий юному «авиаконструктору», а рядом — чистенький «Можайский» из серии ЖЗЛ. «Тут же мы отправились к его родителям, — рассказывает собиратель, — которые, увы, ничуть не были возмущены занятием своего сына. Как же: дитё играет! Все же мальчик подарил мне „Можайского“, а я ему старые газеты. Научил его делать кораблики, пилотки, познакомил с собачкой Кутькой, и мы расстались приятелями». И так иногда нужная книга приходила на полки, где ныне свыше тысячи книг ЖЗЛ.

Разумов собрал почти все серии книг «Жизни замечательных людей» на языках народов СССР. Есть в его собрании и две редкие серии на русском языке, выходившие за рубежом в 20-е годы: одна в Берлинском издательстве З. И. Гржебина, а другая так называемая «меданская», в пригороде Парижа — Медане. Одни серии книг ЖЗЛ собраны полностью, иные выборочно. В целом по своей полноте все это собрание представляет большую культурную ценность.

Означает ли все, им собранное, что на поисках можно поставить точку? Отнюдь нет. В картотеке собирателя есть сведения о 31 серии книг ЖЗЛ. И неутомимый книголюб продолжает искать все новые книги этих серий.

Почему именно книги ЖЗЛ стали в центре библиофильских интересов Разумова? «В 20-е годы, — рассказывает Вениамин Александрович, — мы жили в Ялте. В день моего рождения, мне тогда исполнилось восемь лет, к нам приехал брат отца дядя Сеня. Веселый, умный человек, умелец, большой книголюб. Я до сих пор помню его подарок: красочную книжку Крылова „Лебедь, рак и щука“. Вручив ее мне, дядя Сеня проинспектировал все мое „книжное богатство“ и посоветовал непременно сделать книжный штампик. „Тогда у тебя будет настоящая библиотека“, — сказал он. Вечером меня отправили спать, а наутро я обнаружил изготовленный из простой резинки штампик: „Венина библиотека. Книга №_“. Так возникла первая моя библиотека. К шестнадцатилетию отец подарил мне часть своей библиотеки — три тысячи томов. Главным образом, художественную литературу. Среди них первые издания Демьяна Бедного, Владимира Маяковского, Александра Блока, книжки из „павленковской“ и „горьковской“ серий ЖЗЛ. Чтение их меня особенно привлекало и в юные годы, и потом. К началу Великой Отечественной войны библиотека насчитывала почти пять тысяч книг. Война отняла все. На фронте погиб отец. Гитлеровцы расстреляли мать — партизанского врача. Спасаясь от оккупантов, жена и дети пытались выбраться из Ялты морем. Во время бомбежки транспорт, где они находились, был потоплен. Расстреляли и восьмидесятидвухлетнюю бабушку. Погибла и библиотека…»

На экслибрисе библиофила, выполненном художником А. И. Юпатовым, изображена на фоне моря высокая крутая скала со знаменитым крымским Ласточкиным гнездом. Под ней на камнях видны раскрытая книга и автомат. В верхнем левом углу рисунка солдатский орден Славы.

О чем же повествует экслибрис? В годы Великой Отечественной войны Разумов был сначала сержантом, а потом офицером морских десантников. Он не раз высаживался на родной берег. Трижды ранен, контужен. После войны в Ялту не поехал: не к кому было ехать. Направили его в Донбасс. С тех пор вся его жизнь связана с шахтерским краем. На первых порах все оказалось трудным и неустроенным. В ту пору о библиотеке думать не приходилось. Все, что осталось после войны, умещалось в небольшом солдатском вещевом мешке. Сложно преодолеть было и психологический барьер.

И все-таки… Как-то на рынке, куда Вениамин Александрович пришел за буханкой хлеба, у ларька, где вовсю глушили самогон, полупьяный дядька предложил ему купить книгу «Палачи Европы (Портреты и памфлеты)» с иллюстрациями Кукрыниксов и Бориса Ефимова. Пролистал ее он и припомнил дорогие строки. В годы войны читал их вслух своим бойцам перед боем.

Путь от этой памятной книжки, приобретенной фактически за буханку хлеба, до нынешнего книжного собрания оказался длинным и трудным. О нем частично рассказал сам Вениамин Александрович в статье «Друзья — далекие и близкие».

«Когда-нибудь в свободное время, если оно появится у меня, — говорит Разумов, — я возьму карту Советского Союза и разноцветными карандашами соединю Горловку с городами, поселками и селами, где живут и работают мои друзья — далекие и близкие. И тогда Горловка окажется соединенной примерно с 200 точками». В картотеке библиофила адреса десятков магазинов «Книга — почтой», книжных магазинов. Известный киевский букинист И. С. Луценко и букинисты ленинградской «Лавки писателей» помогли собрать «павленковскую» серию книг ЖЗЛ. Из Риги прислали в Горловку книги ЖЗЛ на латышском языке. Из Еревана получены книги ЖЗЛ на армянском языке.

Тридцать два книжных магазина, десятки магазинов «Книга — почтой» помогали и помогают собирать книги ЖЗЛ. Однако основные корреспонденты собирателя — две тысячи книголюбов. Среди них сто шестьдесят собирают «павленковскую» серию и почти шестьсот — «горьковскую». Среди его корреспондентов немало почитателей миниатюрных изданий. Нередко ему дарят книги. Вот книга горьковской серии ЖЗЛ «Николай Островский» с надписью на обороте титула Раисы Порфирьевны Островской: «Вениамину Александровичу Разумову на память о Николае Островском. 20 июня 1975 года». Прислала книгу вдова Николая Островского, случайно узнав о разумовской коллекции. Из Ленинграда пришла бандероль. В ней письмо и миниатюрная книжка А. Прокофьева «Россия» — дар бывшего врача-фронтовика Льва Моисеевича Голубовского. Он пережил ленинградскую блокаду и как память о ней сохранил эту небольшую книжечку тех фронтовых лет. Вот что он пишет: «Уходят один за другим мои товарищи — фронтовики, книголюбы. Пусть Ваша коллекция миниатюрных изданий пополнится книгами, выпущенными во фронтовые годы, станет свидетелем нашей боевой дружбы, память о которой никогда не изгладится в сердцах людей». Однажды книгу прислала незнакомая женщина, прочитав в газете о Разумове. «Она необходимей Вам, чем мне», — написала она.