Тамара Михеева - Янка [litres]

Сейчас мама не готовит почти совсем. Она так устает, что даже на свое любимое дело у нее нет сил. Да и когда? Возвращается всегда поздно, а выходной всего один раз в неделю, и надо отоспаться. Интересно, как там они сейчас? Сидят, наверное, телевизор смотрят. Может быть, мама все-таки успела испечь новый торт? Да нет, она же говорила, что тридцать первого работает до самого вечера, что придется брать такси, чтобы на Новый год успеть доехать до дома, и что стоить это будет дорого… А папа? Его новая жена ни за что ему не приготовит такой стол, как сделали бы мама с Янкой! И где теперь их новогодние игрушки? Неужели он их забрал из пустой квартиры? И Варька вешает на свою елку Янкин любимый синий шар с домиками?

– Ненавижу его.

– Не меня, надеюсь?

Янка вздрогнула. Перед ней стоял Глеб. От него пахло водкой и табаком, костром, снегом, чуть-чуть пóтом. Он простыл и шмыгал носом, совсем как Ростик. Янке было странно видеть его таким: неуверенным в себе, замерзшим, уставшим, не в своей тарелке. Рядом с «горными людьми» он казался маленьким и слабым, и Янка как-то стеснялась смотреть на его покрасневший нос.

– Звездами любуешься?

– Любуюсь.

– Эх, штатив я не взял! Запечатлел бы для тебя самую яркую.

Янка не нашлась, что ответить. И почему-то было все равно. Будто за одну-единственную ночь она стала старше Глеба и смотрела на него теперь свысока.

В Поселок вернулись к вечеру следующего дня. Обратная дорога уже не казалась Янке такой ужасной. Постепенно все трудности похода из памяти стерлись, остались только снег, и звезды, и песня Глеба, огромные буки и ледяной холод ручья, который где-то там, внизу, превратится в знаменитый водопад Джур-Джур.

Дома ждали подарки: скромные – от мамы и бабушки с дедом, роскошный – от папы. Мама ходила по дому растерянная.

– Все-таки, ребята, папа у вас молодец! Такое придумать…

Придумал папа вот что: заказал по интернету подарки, оплатил, и их доставили сюда прямо в новогоднюю ночь. Янка хмыкнула. Надо же, как обстоятельства меняют людей. Раньше бы он не стал так напрягаться. Она развернула свой подарок. В нарядной красной коробке лежали открытка и айфон. Самая последняя модель. Вот тебе и новый телефон, и фотоаппарат, и интернет в придачу. Больше не надо будет напрашиваться к Даше в гости, чтобы сделать реферат, и торчать в интернет-кафе! На открытке был нарисован бело-синий заснеженный домик с уютно светящимся желтым окошком. И надпись: «Моей любимой дочке от папы. Люблю тебя, птаха». Янка зубы сцепила. Не зареветь бы.

Она унесла подарок к себе в скворечник, хотела разобраться с айфоном в тишине. Но почти сразу к ней пришла мама. Села на кровать. Вертела в руках коробочку с духами, будто не зная, что с ней делать. Ее любимые духи, папа ей все время такие дарил. Угу, значит, и ей перепало с барского плеча.

– Папа звонил в Новый год, поздравлял. Очень порадовался, что ты в горах. Тебе понравилось?

– В горах? Очень!

– Мы с ним хорошо поговорили, – будто оправдываясь за духи, сказала мама. – И о тебе тоже.

– И что обо мне?

– Ну, просто… как дальше тебе учиться, куда поступать…

Янка чуть дернула плечом: успеет еще решить.

– Ладно, подумаем об этом завтра, – вздохнула мама. – С Новым годом!

Она поцеловала Янку в макушку и вышла из комнаты. От нее пахло пирогом, а не духами.

«Майка, ты себе не представляешь, это вообще что-то! Такая красота, и… короче, это самый счастливый мой Новый год!»

«Легко представляю! Нас Аннушка тоже все обещает вывести в поход. Хотели на каникулах, но тут у нас морозы под 30, никого не отпустили».

В Янке почему-то шевельнулась ревность. Будто походы – это только ее, только для нее. А тут – надо же, даже Майка собралась!

«Не представляю тебя в походе:) А Аннушка – это кто?»

«Ну, физручка новая, я же говорила! Она в школе турклуб организовала, туда почти все наши ходят. Ну, Ивлин, Рябинин, Листовский, Юлька Озарёнок (они снова вместе, прикинь), Динка, из „ашек“ еще человек пять, Варька тоже».

Варька… Янке вдруг подумалось: а что папа подарил на Новый год Варе?

«Костик, придурок, только бесится, не хочет, чтобы я ходила. Мы даже поругались. Похоже, насовсем», – продолжала стучать Майка.

«Да ладно! Вы насовсем не умеете».

«:) Ну, а Глеб-то чего?»

«Уехал».

«Да ты что?! Совсем?»

«Ну… сказал, что, может быть, к весне вернется».

«Только не страдай, ладно? А то я тебя знаю: сейчас напридумываешь себе и будешь с ума сходить! Оглянись вокруг, подруга, на свете полно парней не хуже твоего Глеба!»

«Ты не понимаешь…»

Майка не понимала. У нее все всегда легко, она и сама такая вся – легкая. Мама говорит: поверхностная.

Глеб уехал сразу после Нового года. И Тарас тоже. Янка опять осталась одна. Целыми днями она просматривала фотографии, которые отправил ей «Вконтакте» Глеб, и не с кем было поговорить про все то, что так волновало ее сейчас. Даше она рассказала и про Новый год, и даже про то, что влюбилась в Глеба, но та так смешно вздыхала, и охала, и испугалась, что он такой взрослый и как только Янке не страшно… В общем, обсуждать с ней все это глупо. Да и не хотелось. Было во всем этом что-то ненастоящее. Янка говорила, что любит Глеба, но где-то внутри понимала: что-то здесь не так. Это не совсем правда. И стихи были будто уже и не про Глеба, а про кого-то вообще. Кто появится однажды и кого она полюбит по-настоящему.

После отъезда Глеба жизнь остановилась, замерла в единственной точке, и Янка тоже замерла. Целыми днями она спала и читала, тупо смотрела на Братца Кролика, лениво отвечала на Майкины эсэмэски, лениво ругалась с Ростиком и могла поднять себя только на работу. Ничего не хотелось делать.

– Совсем от безделья одурела! – сказал ей дед ворчливо в одну из пятниц. – Скорей бы уж каникулы кончились, может, за ум возьмешься!

Но школа тоже не помогла Янке. Тем более что прошла неделя, другая, третья, а Таль не приходил и не приходил. И тогда Янка решилась. На математике она шепнула Даше:

– Надо проведать Таля. Пойдем сегодня?

Даша нахмурилась и ничего не ответила. Но не так-то просто отделаться от Янки. На перемене Даша, пряча глаза, сказала:

– Не могу я там… сердце у меня на части так и рвется!

– Ну хоть проводи меня! Завтра. Договорились?

Даша нехотя кивнула.

Какие раньше у Янки были заботы? Учиться хорошо, ну или хотя бы прилично, без троек. В секцию ходить или на рисование – это по желанию, родители никогда ее не заставляли и не контролировали: тебе хочется – пожалуйста. Из обязанностей по дому – посуду мыть, убираться по субботам и следить, чтобы на своем столе был более-менее порядок…

Какие у Янки раньше были проблемы? Заметит или не заметит Рябинин, что за ней звезда школы Лёнька Ашихмин увивается? Стричься под Новый год или нет? Майка дуется второй день, а почему – не объясняет…