Коллектив авторов - Там чудеса…

Укрылся Тристан за погорелыми деревьями и ждет. Вот совсем близко подполз дракон, волоча по земле свое большое и огненное тело. Жаром, как из хорошо натопленной печи и смрадом, перехватывающим дыхание, обдало героя.

И тогда резко хлестнул Тристан своего коня, что было силы вонзил ему в бока шпоры, прикрылся щитом и неожиданно предстал перед змеем огнедышащим.

Остолбенел от такой дерзости дракон, широко открыл пасть. А это как раз и надо было Тристану. Метнул он копье в развернутую пасть – копье долетело до сердца дракона, пронзило его.

Отскочил назад дракон, земля вздыбилась под ним. Зашумели деревья, завыли все звери, закричали в один голо все птицы леса.

Дракон грызет копье, бьется в нем жизнь. Ударами своего длинного и тяжелого хвоста валит он деревья, словно косарь траву.

Вот ударил он лапой Тристан – порвал кольчугу. Дохнул огнем на Тристана – и почернели на нем доспехи, а верный конь зашатался и упал бездыханным. И сам дракон вдруг затих.

Увидел Тристан. что издох грозный противник, отсек у него язык и спрятал у себя на груди. Но не знал Тристан, что язык дракона источает смертельный яд.

Страшная жажда мучает Тристана, все пересыхает во рту, язык прилипает к гортани, не ворочается. С трудом Тристан добирается до ручья, припал ртом к воде, и уже не мог подняться, так и остался лежать в камыше – потерял сознание. Тело у него почернело, словно побывало в печи, обуглилось. Глаза померкли и света не видят. Почти не дышит Тристан.

На счастье Тристана, с дальнего холма сенешаль короля видел, как Тристан бьется с драконом. Сенешаль этот был рус, каких еще свет не видывал, да в придачу еще лжец и хвастун. Каждое утро облачался он торжественно в боевые доспехи и как будто выезжал на бой с драконом, а слуги в замке славили его смелость, потихоньку посмеиваясь и потешаясь.

Каждый вечер сенешаль, вернувшись в замок, клялся и божился, что он заставил злого дракона уползти в свое логово.

– Увидел меня и в спешке удалился. Ничем я не мог выманить его из логово – дракон громко плакал, скулил как щенок, от страха, и ждал, когда я удалюсь.

Смеялся король ирландский, потешался над выдумками своего придворного, улыбалась королева, и только одна золотоволосая дочь Изольда хмурила брови и бросала на сенешала презрительные взгляды.

По правде сказать, за все золото Ирландии не посмел бы сенешаль приблизиться к дракону. К живому никогда не посмел! Страх гнул его к земле.

Но вот он увидел, что дракон мертв, поскакал к нему безо всякой опаски, разогнал слетевших ворон, которые уже начали выклевывать глаза змея. Вытащил придворный меч, отрубил голову дракона и привязал к седлу. А потом отыскал Тристана в камышах.

– Какое счастье! Он не дышит! Умер! Мне не опасен! – так рассуждал трусливый сенешаль.

Чтобы никто не мог найти Тристана, спрятал его под ворохом сухих веток и камыша.

Гордый и торжественный прискакал сенешаль во дворец короля Ирландии. Во дворе окружила его толпа удивленных и пораженных невиданным чудом – головой дракона – воинов и слуг.

– Сегодня я убил дракона, спрятался так, что не заметил он меня, а когда выполз из пещеры, я снес ему одни одним ударом голову. Чему здесь удивляться? Я же сильный и смелый!

Услышала об этом Изольда и в большом горе побежала к своей матери – королеве:

– Я не позволю себе стать женой труса и лжеца! – сказала он матери. – Я не верю, что этот подлый сенешаль убил дракона: он же собственной тени боится. Я уверена, что он присвоил чужую победу, славу другого человека, настоящего героя. Матушка, умоляю вас, поспешим на то место битвы! Наверно, храбрец, который сразил дракона, лежит израненный! Найдем его! Спасем, если это еще возможно.

Так и сделаем, моя добрая дочь, – ответила королева.

Была она мастерицей в приготовлении целебных настоев из трав; недаром многие звали ее чародейкой, волшебной целительницей.

Королева наполнила флакон исцеляющим бальзамом.

Мать с дочерью вышли из замка через потаенную дверь и быстро двинулись к горам. Стояла беззвездная и безлунная ночь, но золотые волосы Изольды освещали дорогу, как яркий факел.

У подножия холма увидели они черное безголовое тело дракона, зловонная кровь еще лилась потоком. Увидели они поблизости мертвого коня и опаленный огнем щит воина. Видно, сражение было страшное, если рыцарь выронил щит из рук!

– Никогда у сенешала не было ни этого коня, ни такого щита! – гневно воскликнула Изольда. – Подлый, мрзкий обманщик!

Услышала она, как кто – то простонал тяжело и жалобно! Откуда раздался стон?

Ноги понесли Изольду к ручью. Увидела она на берегу холм из веток и камыша, и блестит из – под них золотая шпора. Отбросила Изольда ветки в сторону.

Вот он, победитель дракона!

Еще живой! Весь черный, обугленный, но дышит!

Сняли они с матерью шлм с головы Тристана. Королева ирландская влила несколько капель бальзама в едва открытый рот Тристана. Рыцарь глубоко вздохнул, пошевельнулся.

По приказу королевы перенесли Тристана в замок. И поняла королева: отравлен рыцарь ядом, который исходил из языка дракона; ранен он драконьими острыми когтями, обожжен пламенем. Поручила он больного рыцаря уходу и заботам своей дочери Изольды Золотоволосой.

Уродливо лицо рыцаря, обгоревшее, с невидящими глазами. Но этот вид не оттолкнул Изольду, – она все сердцем жалела героя, который рисковал своей жизнь ради жителей ее королевства.

Наложила Изольда одну целебную повязку на лицо Тристана, другую на глаза, а третью на грудь. Десять дней и десять ночей нельзя прикасаться к повязкам. На одиннадцатый день можно их снять. К этому времени заживут самые глубокие раны, ни одного рубца не останется.

Томится эти дни Изольда, места себе не находит, мучает себя вопросом – кого судьба сулила ей в мужья, как победителя дракона. Стар он или юн? Безобразен или красив?

Девичье сердце бьется так сильно, как как птица, томящаяся в неволи.

И пришел долгожданный одиннадцатый день. Сняла Изольда повязки с Тристана. Сейчас снова увидит он солнечный свет…

Открыл глаза Тристан и увидел – перед ним золотоволосая дочь короля. И такой красоты никогда не видел он. Затмила золотоволосая девушка своей красотой яркое солнце.

Нчал беседовать с девушкой Тристан, но имени своего не решился ей открыть.

– Как прекрасен этот рыцарь – так же красив, как и храбр, – подумала Изольда. – Только почему хмурится? Чем я могла обидеть его? чем не угодила?

И догадалась Изольда! Ведь она не приказала слугам почистить меч прекрасного рыцаря.

По ее приказу принесли придворные меч чужестранца.

Смотрит Изольда: меч с одной стороны выщерблен, нет куска металла. Какая – то неведомая сила толкнула Изольду прямо в сердце. Побежала она к себе в покои, хранила она в одном ларце кусок стали.