Эльвира Смелик - Серая мышь для королевы

– Куда?

Кажется, Катя не расслышала последнего вопроса, заговорила совсем о другом, воодушевляя Марину на подвиги:

– Да ты не бойся. Все хорошо будет. Подумаешь, «Веселые старты». Ерунда.

И отвернулась.

В субботу к пятнадцати сорока Марина добросовестно явилась в спортивную школу. Хотя бред, конечно. Марина – и в спортивной школе!

Народу собралось много. Команда в основном состояла из учеников средней школы. Старшеклассников, вместе с Мариной, оказалось всего шестеро: три девушки и три парня.

Лавренкова напрасно два дня тешила себя надеждой, что среди них обязательно увидит Антона. Он же известный в школе спортсмен!

Ожидания не оправдались: одни незнакомые лица. Если они раньше и попадались Марине в школьной толпе, то она их совершенно не помнила.

Болельщики шумели, участники взволнованно ожидали начала соревнований.

Лавренкова насчитала пять команд. Пять школ. Куча народу на трибунах. Позор районного масштаба.

Уж лучше бы она просто пробежалась по дорожке, хотя и того не любила. А тут все поле заставили какими-то воротцами, перекладинами, огромными надувными препятствиями и автомобильными покрышками. Лавренкова за голову схватилась.

А вдруг придется скакать в мешке? Лучше уж бросать мячи в корзину или прыгать через скакалку. Но вроде нет, мешки не раздают.

Ребята-помощники принесли обручи. И мячи тоже. А потом кто-то подошел сзади, тронул Марину за плечо:

– На, держи!

Лавренкова развернулась и увидела… лыжи!

– Зачем это?

– Для эстафеты, – пояснили ей бесстрастно.

– Так трава же, – Марина указала пальцем вниз, на случай, если собеседник вдруг не в курсе. – Снега же нет. Как на лыжах-то?

– А вот так. По траве. Старты же веселые! – Собеседник старательно улыбнулся в подтверждение собственных слов. – Да держи ты скорей! Некогда мне с тобой стоять. – Всучил Марине инвентарь и отправился одаривать лыжами остальных счастливчиков.

Дальнейшее Лавренкова предпочла не запоминать. Хорошо, что сразу после стартового свистка сознание благоразумно отключилось.

Нет, Марина не грохнулась в обморок. Хотя лучше бы грохнулась. Она честно отработала все соревнования.

Падала она раз десять – не меньше! – под возмущенные вопли, довольное хихиканье и подбадривающие крики болельщиков. Когда бежала – хм! – на лыжах, когда перетягивала канат и делала еще что-то.

Забыть, как страшный сон!

А ведь Катя обещала, что будет легко: «Подумаешь, «Веселые старты». Ерунда!»

Ерунда? Кто бы знал, какая ерунда! И, между прочим, в десятом и одиннадцатом классах оценки за четверть не выводят. Только за семестр.

В воскресенье утром Кирилл проснулся от странного размеренного стука. Будто в квартиру случайно залетел дятел и теперь нервно и испуганно долбил все, что попадалось под руку. То есть под клюв.

Кирилл пошел на звук и очутился на кухне.

Тут его едва приоткрытые спросонья глаза разом распахнулись.

Отец, окруженный горой продуктов, увлеченно рубил ножом на разделочной доске что-то – или кого-то.

– Па-а-ап! – вырвался из горла Кирилла пораженный стон. – Ты готовишь?

– И что? – невозмутимо отозвался отец, не поднимая глаз. – Я же умею, ты это знаешь. И ты умеешь. Поэтому будешь мне помогать.

Происходящее перестало быть просто забавным и невероятным, Кирилл ощутил в нем что-то недоброе. Совсем чуть-чуть. Недоброе высунуло нос, а может, кончик уха, и затаилось, ловя момент. Оно было почти незаметно и притворялось пока легким разочарованием, на которое не стоило даже обращать внимание.

– Пап, то, что мы с тобой умеем делать, нельзя назвать словом «готовить». Тут больше подойдет «сообразить на скорую руку», чтобы не умереть с голоду и не отравиться.

– Да ладно, сын! Не преувеличивай! – решительно возразил отец. – Неужели мы с тобой вместе не сможем справиться?

«Нет», – едва не ответил Кирилл. Справляться ему совсем не хотелось.

– А вообще это все по какому поводу? – Сын махнул рукой на заваленный снедью стол.

Отец наконец оторвал взгляд от ножа и образующегося под ним неопределенного крошева, посмотрел на сына:

– Ты что, забыл? У нас же сегодня гости. – Он смутился и поправился: – Точнее, гостья.

– А-а-а, – разочарованно протянул Кирилл.

Недоброе нагло вылезло во всей красе. Почему-то оно походило на Калерию Робертовну, только более вульгарную и гламурную, наряженную в блестяще-розовое.

Кирилл едва не плюнул с досады. Дался ему в последнее время этот нелепый образ!

Недоброе гордо выпятило подбородок, оттопырило пухлые губки и с превосходством глянуло на Кирилла.

– Я думал, мы в какой-нибудь ресторан… – уныло начал Кирилл, но отец не дал ему договорить:

– А я подумал, что дома будет гораздо спокойнее, уютнее и искреннее.

А еще, если Кирилл начнет выделываться и вести себя по-свински с новой кандидаткой в мамаши, этого по крайней мере не увидит никто посторонний. Так?

Отец опять воодушевленно застучал ножом.

– Все равно. – Кирилл не собирался суетиться и надрываться из-за какой-то там… – Можно же сходить в ближайший гипермаркет. Там есть специальный отдел, продают готовые салаты и… чего там еще надо?

– А еще можно заказать пиццу, – с широкой фальшивой улыбкой язвительно добавил отец. – И ходить никуда не придется. Сами привезут прямо на дом.

Кирилл подхватил в тон:

– И правда! Чего же ты раньше не предложил?

Фальшивая улыбка мгновенно растаяла, отец посмотрел сурово:

– Кирюш! Давай ты будешь вести себя как взрослый мужчина? Ты ведь себя таким считаешь?

Кирилл стиснул зубы и ничего не ответил. Недоброе победно заржало ему в лицо.

А отец не попытался превратить принявший неприятный оборот разговор в шутку, разрулить все по-доброму, по-хорошему. Типа: «Да ладно тебе. Хватит прикалываться». Не стал успокаивать и убеждать.

Никогда еще отец не разговаривал с Кириллом с такими интонациями – обидными и уничижительными. Видимо, та, которую отец собирался привести в дом, была ему гораздо дороже сына.

Да и ладно! Кирилл переживет. До окончания школы осталось восемь месяцев, до совершеннолетия – и того меньше. И, наверное, получится не обращать внимания на новую папину жену. Не полезет же она сразу воспитывать взрослого незнакомого парня. Станет осторожно налаживать отношения.

Возможно, она и правда окажется ничего, будет похожа не на назойливую и деятельную Калерию Робертовну, а на мудрую Инну Владимировну. Только теперь Кирилл ни в заботе, ни в покровительстве не нуждается.

Посмотрим. Сегодня же вечером и посмотрим.

И Кирилл посмотрел.

Сначала раздался дверной звонок. Отец бросился открывать, и уже от долетевших из прихожей тихих голосов Кириллу стало не по себе.