Келли Джордж - Отель «Хартвуд». Самый лучший подарок

Её фартучек действительно был идеален. Он пришёлся мышке точно впору, а вышитое сердечко удивительно походило на то, что красовалось на двери «Хартвуда». Ей нужно придумать такой же хороший подарок для Тилли, да и для всех остальных. Мона как раз усиленно размышляла, когда открылась входная дверь.

«Ву-у-ух!» – Внутрь повалил снег, а вместе с ним в дверях появилась крольчиха, такая же белая и пушистая, как и сами снежинки.

Вокруг её шеи был аккуратно повязан блестящий шарф. В одной затянутой в перчатку лапе она держала трость, которой постучала по моховому ковру. Затем оглядела лобби и надменно фыркнула.

– Пф-ф. Так это «Хартвуд». – Крольчиха фыркнула вновь. – Я знала, что буду разочарована. Мне и правда стоит перестать читать «Шишкину прессу». Они всегда преувеличивают. – Она опять постучала тростью по ковру.

– Это и правда «Хартвуд», – пропищала Мона, вскакивая, разглаживая передник и спеша к гостье.

– Горничная, что сидит у камина вместо работы? Ну и ну, – бросила крольчиха, цокая языком. – В моей норе такое недопустимо.

Щёки Моны вспыхнули:

– Могу ли я вам помочь, мисс…

– Я не мисс, не миссис и не госпожа. Правильно – герцогиня , герцогиня Орешинн. Безусловно, ты обо мне слышала?

– Вообще-то нет, я… – начала было Мона.

Герцогиня опять фыркнула:

– Воистину, чему нынче мыши учат свой молодняк?

Не успела Мона заикнуться о том, что всегда жила одна, как герцогиня опять прервала её:

– Да, что ж. Достаточно сказать, что я из кроличьей королевской семьи. Я направлялась на невероятно важную конференцию, но меня задержал снегопад. Долго находиться на улице я не могу, иначе кошмарно простужусь. Моя старая шерсть совсем не так густа, как была раньше.

– Не такой уж старой вы выглядите, – заметила Мона, сразу же пожалев о своих словах.

– Ты пытаешься мне льстить, – заявила герцогиня, в очередной раз фыркая. – Я стара , и это факт. Надеюсь, фактом является также и то, что это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО пятизвёздочное заведение.

– Так и есть, – быстро заверила её Мона, ощущая всё большую растерянность.

– Очень хорошо. Я займу ваши самые роскошные апартаменты до тех пор, пока не закончится снегопад. Что, надеюсь, скоро произойдет. Мои друзья и так будут ужасно разочарованы, что я опоздала.

– Лучшее, что у нас есть, – это пентхаус, – сказала Мона.

– Значит, немедленно засели меня в один, – потребовала герцогиня, вновь нетерпеливо постукивая по ковру тростью.

Мона засомневалась. Раньше она уже сталкивалась с неприятностями, заселяя гостей самостоятельно.

– Я только приведу Жиля…

Герцогиня не дала ей договорить:

– Уму непостижимо!

Голос крольчихи стал пронзительно высоким, и Мона почувствовала, что добром этот разговор не закончится.

– ТССС! – раздалось у них за спинами.

К облегчению Моны, из кабинета вышел Жиль.

– Мистер Хартвуд пытается спать, – укорил он.

Увидев крольчиху, ящер замер. Затем, вернув своё идеальное самообладание, он поправил галстук-бабочку и подошёл к ним.

– Герцогиня Орешинн, – поклонился ящер, – наиболее уважаемый член кроличьей королевской семьи. Чем мы обязаны такой великой чести?

– Да-да, итак, – опять фыркнула герцогиня. – Я хочу забронировать пентхаус, сию минуту.

– Конечно, конечно, – ответил Жиль. – Есть ли у вас особые пожелания, которые могут сделать ваше пребывание приятнее, герцогиня?

– Лишь пара мелочей, – уронила герцогиня, и Мона навострила ушки. – Снаружи стоят сани с моими вещами: я хочу, чтобы их распаковали. У меня аллергия на обычные травы, так что, будьте любезны, проследите, чтобы моя постель была сделана только из перьев или импортной травы. А ещё я хочу, чтобы мне набрали ванну.

– Конечно, – повторил Жиль.

Моне казалось, что герцогиня Орешинн уж наверняка закончила, но та не умолкала:

– Пусть мне подадут чай и лепёшки из желудей. Учтите, без всякого джема или мёда. И три тарелки супа: грибной, с перцем и морковный. Я точно не решила, какой именно хочу.

– Это не проблема. Наша повариха, мисс Колючклз, готовит наивкуснейшие супы, – сказал Жиль. – Почему бы вам не погреться у камина, пока мы всё подготовим?

– Хорошо, – согласилась крольчиха, а затем добавила: – О, и последнее. У меня крайне чувствительные лапы, так что на полу обязательно должен лежать ковёр. Собственно, мне нравится этот, – она постучала тростью по коврику лобби.

– О… – Жиль впервые замялся, и Мона понимала почему.

Ковёр был важной частью лобби. Сотканный из древесного мха красивого мятно-зелёного цвета, он оказывался первым, что видели входящие в «Хартвуд».

– С этим ведь не возникнет проблем? – сдвинула брови герцогиня. – Это же всего-навсего ковёр, и вовсе не такой хороший, как в моей норе.

– Да, – быстро произнёс Жиль. – Мне только нужно будет разбудить мистера Хартвуда и спросить его…

– Спросить меня о чём, Жиль? – из кабинета, потирая глаза, появился сам мистер Хартвуд.

Мех на одной стороне его носа был примят.

– Я… Это… – пробормотал Жиль, указывая на герцогиню, что раздражённо постукивала своей тростью по полу.

– Ах, герцогиня Орешинн, – сказал мистер Хартвуд, но было непохоже, что он впечатлён так же сильно, как Жиль.

Барсук просто кивнул и улыбнулся:

– Что мы можем для вас сделать?

Герцогиня фыркнула, будто ожидая, что кто-нибудь ответит за неё, и Жиль быстро и тихо проговорил:

– Она хочет в свой номер ковёр, мистер Хартвуд. Ковёр из лобби.

– Само собой разумеется. И она его получит. А теперь, дорогая герцогиня, отдохните у камина и позвольте мне принести вам горячий мёд.

– Хм, – проворчала герцогиня. – Давно пора. И учтите, не слишком горячий. У меня очень чувствительный желудок.

Крольчиха подошла к одному из диванов и села. Когда Жиль поспешил к стойке регистрации, чтобы всё оформить, мистер Хартвуд повернулся к горничной:

– Вперёд, Мона. Сделайте всё возможное и проследите, чтобы обхождение с герцогиней было подобающим.

– Разумеется, мистер Хартвуд, – ответила мышка.

Вот тебе и тихий день в мыслях о подарках. У них появилась гостья, самая знатная из тех, что Моне доводилось встречать. И какой бы трудной клиенткой ни казалась крольчиха королевских кровей, она всё же была герцогиней, и Мона не могла не чувствовать некоторое радостное волнение.

– Кто вообще ест сухие лепёшки? – сказала мисс Колючклз, когда Мона передала ей пожелания крольчихи. – И три супа! Три! Сегодня у меня в меню только один, а значит, два пропадут впустую. Знаешь ли, голубушка, одну тарелку супа я сварить не могу. Для супа нужна кастрюля. – Она покачала головой, тяжело вздохнула и повернулась к кухонным шкафам, чтобы приступить.