Айрин Кей - Амфилепсис

Вероника вздохнула и вернула взгляд на письменный стол, заполоненный исписанными от руки тетрадными листами. Среди них попадались скомканные в порыве чувств и отброшенные в дальний угол. Она и сама забыла, что в них так ее разозлило. Вероника взяла в руки один из скомканных листков, начала разворачивать, но, услышав за дверью тяжелые шаги матери, бросила бумагу на стол и поспешила покинуть свою комнату.

Столкнувшись с дочерью в дверях, мать смерила ее тяжелым взглядом, но ни слова не обронила. Вероника проскользнула на кухню, которая тоже требовала серьезного обновления, и села на стул в самом углу. Мать угрюмо проковыляла следом, шаркая стоптанными тапками с почти прозрачной подошвой. Ника удрученно опустила глаза – левый тапок матери голодно огрызался на нее больши́м пальцем ноги. Пронзительный свист чайника все нарастал. Мать резко прервала закипевший голос металлического зверя. Затем достала половник, запустила его в кастрюлю, помешала содержимое и щедро налила в глубокую тарелку. Что-то беспрестанно ворча себе под нос, она поставила перед дочерью миску постного супа, присоседив к ней большой ломоть серого хлеба. Затем глубже запахнула заштопанный на правом боку халат, будто внезапный порыв осеннего ветра настиг ее даже сквозь плотно закрытую форточку. Села напротив, молча смотрела на дочь, которая под ее тяжелым взглядом ела через силу, словно боясь совершить оплошность. Закончив с супом, Вероника на негнущихся ногах дошла до плиты.

– Мам, налить тебе чай?

Мать молча кивнула, отчего Вероника занервничала еще больше.

Девушка быстро тронула чайник пальцами, прекрасно зная, что он горячий. Оторвала ярлычок от пакетика и закинула заварку вместе с кипятком в кружки. Поставила их на стол и села, не зная, куда деть руки. Начала, как обычно, разглядывать свою большую кружку с черным котом, шипящим и извивающимся от зубастого оскала оранжевой тыквы. Рядом с котом заходилась в безудержном смехе старая ведьма с ощетинившейся метлой в руках. Глядя на рисунок, Вероника с ностальгией вспомнила вечерние посиделки со школьной подругой, когда она только-только узнала о Хэллоуине. Именно тогда одноклассница подарила ей эту кружку, в знак вечной дружбы. Дружбы, которая закончилась на рассвете, вместе со школьным выпускным. Ничего драматичного, просто их пути разошлись. Звонки стали реже, поводов для встреч все меньше. Они иногда переписывались, но для Ники приятельница стала незнакомкой, той, кто живет в какой-то совершенно иной реальности. Но те совместные вечера, когда они придумывали страшилки при свете фонарика, спрятавшись от всего мира в палатке из одеял, и смотрели мультики о танцующих скелетах, остались самым приятным воспоминанием о школьных годах.

Воспоминанием, которое растворилось как дым под внезапным скрипом стула матери. Девушка суетливо стала помешивать сахар в кружке, стараясь не задевать ложкой края, и даже не осознавала, что сахара в чае нет. Сделала первый глоток. Обжигающий ком прошелся по горлу, выбив нежданные слезы. Совладав с собой, Вероника бросила быстрый взгляд на мать. Та рассматривала трещинки в скатерти из клеенки. Девушка незаметно ощупала нёбо и высунула кончик языка, чтобы унять надоедливое жжение. Подняв глаза, она натолкнулась на взгляд, который полоснул ее равнодушным металлом. Мать, не отрываясь, следила за ней, будто хотела высказать все, что накопилось. Вероника поняла, что избежать давно назревающего разговора не удастся. Она мысленно помолилась в пустоту, обхватила горячую кружку двумя руками, почти обжигая ладони, и слегка кивнула матери, давая понять, что теперь она готова.

– Что ж ты у меня такая бестолковая, – вздохнула мать и покачала головой, но глаза резко потеплели, словно сезон ненастий внезапно закончился ранней весной. – Раз все равно прогуливаешь учебу, хоть бы работать пошла, а то я тебя на своем горбу уже сколько лет волоку, а проку никакого!

Голубоватый экран старого ноутбука показывал вкладку с сайтом поиска работы. По совету матери Вероника решила устроиться в кафе. Все-таки близко к получаемой специальности, и неважно, что учеба задвинута на второй план.

Вероника устало вздохнула и опустила голову на стол. В детстве она часто фантазировала, что отец – король маленького островного государства, сплошь окруженного морем. «Твоими писульками счета не оплатишь» – звучали в голове колкие слова матери. Ну почему ее отец всего лишь последний трус, сбежавший, едва Нике исполнилось полгода?! Сколько бы фантазия ни рисовала солнечную встречу с тем придуманным королем, мать уже давно подсыпала ей в чай горькую правду реальности – отец устал от постоянного давления и непрекращающихся криков болезненного ребенка. Однажды вечером он просто не вернулся с работы. Оставил записку в почтовом ящике, чтобы его не искали. Судебные приставы его, конечно, искали, чтобы потребовать причитающиеся алименты, но отец как сквозь землю провалился. Внезапно уменьшившейся семье Новап приходилось рассчитывать только на собственные силы. Фамилию, доставшуюся вместе с гордостью и упрямством от родителей-поляков, мать Вероники менять не стала. Как не стала дожидаться, когда муж все-таки снизойдет до хотя бы малейших выплат – почти сразу устроилась нянечкой в детский сад. Так ребенок всегда был под присмотром, а по вечерам добрая женщина-повар разрешала забирать остатки еды. Имя отца никогда не упоминалось в их доме. Вскоре Вероника забыла о его существовании, перестав задавать матери неудобные вопросы, которые все равно оставались без ответа.

Ну, спасибо, папа, за счастливое детство! Теперь приходится проводить часы за листанием страниц сайтов и обзванивать потенциальных работодателей, круг которых стремительно сужался, потому что Веронике было всего семнадцать. Единственное место, где с ней хотя бы согласились встретиться, – небольшой бар, приютившийся в лабиринте центральных улочек. Собеседование назначили на следующее утро, но девушка не теряла надежды найти запасной вариант на случай отказа. Ей показалось странным, что ее пригласили, не спросив про возраст и опыт работы. До этого она пробовала устроиться помощником повара в столовую, где проходила практику, но даже там ей сказали подождать до совершеннолетия, которое наступит в конце апреля, а на улице еще только дождливый октябрь.

На следующее утро Вероника встала пораньше, чтобы подготовиться к своему первому в жизни собеседованию. Весь вечер она штудировала сайты, в поисках ответов на возможные вопросы работодателя. Особенно ей не давал покоя тот, где надо рассказать про свои сильные и слабые стороны. Что вообще следует говорить в таких случаях? Если расскажешь правду, что ты неудачник-интроверт, у которого все валится из рук, разве тебе дадут работу? Но и как бы так изящно приврать, чтобы получить положительный результат, Вероника не знала. А вдруг они как-то проверят ответы и раскроют ее ложь?