Ирина Шубина - Котик, который выбрал меня

На следующий день меня разбудило ярко светившее Солнце. Его лучи касались моего лица через неплотно закрытые шторы. Это было приятное пробуждение. Я люблю Солнце, его теплоту и даже яркость. Набросив халат, я вышла на балкон пожелать в ответ доброго утра Солнцу и обнаружила, что нахожусь здесь не одна. Там, где луч касался балкона, сидел котик. Он приветственно мурлыкнул и подставил мордочку Солнцу. Его глаза были зажмурены, а ротик слегка приоткрыт, словно он хотел втянуть теплые лучи всем, чем мог. На Солнце шёрстка котенка казалась более пушистой. Ее кончики, торчащие в разные стороны, словно светились, и от этого малыш напоминал распушившийся одуванчик.

Я любовалась этим чудесным созданием и тем, какое умиротворение царило вокруг. Неожиданно с соседнего балкона послышался мужской голос: «Джон! Джон!». Человек ещё что-то говорил, но мне не было это понятно. Я подошла ближе к краю балкона и увидела молодого болгарина. Он перевешивался через перила и звал именно этого котенка. Увидев меня, он улыбнулся и жестом попросил подать ему Джончика. Именно этого, гостившего у меня, котёнка. Я была рада тому, что такой прелестный малыш был чей-то и, подняв нагретого солнцем пушистика, передала его в крепкие руки мужчины. Он аккуратно взял котёнка, тембр голоса болгарина стал невероятно нежным. Было понятно, что котёнку говорят приятные слова. Ничего другого таким голосом сказать было просто невозможно. От понимания того, что котёнок находится там, где его очень любят, у меня на сердце стало светло и приятно.

После завтрака я зашла в номер, чтобы собраться на прогулку, а там… Там я снова обнаружила гостя, любившего мять мою кровать. «Какой самостоятельный котенок! – подумала я. – Сам решает, когда и где ему находиться». Меня поразило то, что при таком отношении хозяев к его персоне, он продолжал приходить к нам. Я села рядом с котенком и приласкала его. В ответ, не открывая глаз, малыш громко замурлыкал. Гостей принято угощать. У нас была колбаса в холодильнике. Я открыла его и достала угощение. Сообразив, что его хотят покормить, котёнок спрыгнул с кровати, поднял распушенный хвост и поспешил ко мне. Приятно, когда понимаешь кого-то даже без слов. Наевшись досыта, Джон принялся умываться, затем привычно запрыгнул на мою кровать, давая понять, что уходить он никуда не собирается. В этот вечер мама не стала настаивать на том, чтобы проводить непрошеного гостя, и спать мы легли уже втроём.

Утром я проснулась оттого, что Джончик ходил по мне и беспокойно мяукал. Его животик хотел кушать, и это доставляло котёнку дискомфорт. Колбаса у нас закончилась, и ничего подходящего для кормления котёнка у нас было. Впервые за каникулы мне пришлось встать так рано, да ещё не для себя, и идти в столовую за едой, которая меня мало интересовала. Появление ребёнка на завтраке в столь раннее время вызвало удивление у всех. Женщина, выдающая порции, к счастью, положила мне гораздо больше еды, чем обычно. К тому же дала две булочки с собой на перекус между завтраком и обедом. Более того, никто не запретил мне вынести с собой немного еды. Я была этим очень довольна и побежала скорее кормить малыша.

Котёнок с аппетитом съел угощение, даже немного жадничая и торопясь, словно кто-то мог отнять его еду. Я, наблюдая за ним, думала о болгарах, которые считали его своим питомцем. У них-то, наверняка, был приготовлен для него завтрак, возможно, более вкусный, чем тот, который смогла добыть ему я. Котёнка, скорее всего, ищут, переживают о том, что малыш голоден, а он почему-то сейчас у нас в номере и совсем не чувствует себя в этом виноватым. Лишь этому малышу и было известно, чем лучше здесь, где он всего лишь гость, а не с хозяевами. Мне не хотелось выгонять пушистика после еды и, оставив открытым балкон, я побежала играть с подругами.

В номере мне постоянно нужно было то что-то взять, то положить, и, забежав, в него очередной раз, я снова увидела нашего гостя. Джон в два прыжка оказался около меня. Он широко зевнул, дав понять, что только проснулся, а значит, всё это время был тут. К счастью, в холодильнике оставалось немного еды от утреннего завтрака, и я покормила малыша. Пообедав, котик попросился в ванную комнату. Там он ловко запрыгнул на унитаз и со знанием дела воспользовался им. Хотя смыть за собой он не умел, своим поступком весьма удивил меня.

Его самостоятельность и сообразительность были выше всяких похвал. Вернувшись в комнату, Джон, нашёл на полу мою резинку для волос и, словно она была отставлена там для него, принялся с ней играть. Такая игрушка зацеплялась за его коготки, и это создавало ощущение, что она согласна с ним шалить. Отцепившись, резинка взлетала вверх, что приводило котёнка в восторг. Мне стало понятно: уходить он не собирается и гостем себя не ощущает. Это заставило меня всерьёз задуматься о том, как передать его тем, кто о нём заботится и считает своим питомцем. Мы в то время не планировали заводить животных, да и в санатории были временно. Мне очень хотелось, чтобы после нашего отъезда котёнок не остался бездомным. Болгары заботились о нём и любили, и было бы здорово, если бы они взяли пушистого малыша с собой. При этом я не могла насильно выгнать котика. Раз он хочет быть здесь, нужно решать, кому его отнести, когда наш заезд закончится. В голове я перебирала различные варианты и вспомнила о моей тёте. Она хотела завести себе котёнка. «Нужно предложить ей этого очаровашку!» – мелькнуло у меня в голове. Не откладывая, я побежала звонить ей. В моём детстве не было сотовых телефонов, и звонили мы с уличного телефона-автомата, бросая в него две копейки. «Если она согласится взять Джона, то это будет самым лучшим развитием событий», – думала я, ускоряя шаг. И, ура! Согласие на то, чтобы взять котика, было получено! Мы договорились о том, что сразу после отдыха я привезу его ей. А пока Джончик поживёт с нами. После такой новости я практически взлетела по ступенькам и очень скоро оказалась в номере. Всё это время крутилось в голове: «Котёнка не нужно выгонять и отдавать другим! Всё это время он буду жить с нами! Как же это здорово! Он такой умненький и миленький, с ним так весело!». Все эти мысли практически одновременно проносилось в моей голове, заставляя сердце стучать всё быстрее.

Теперь нужно было продумать, как сделать пребывание Джона тайным для сотрудников санатория. Целый день смирно и незаметно сидеть в номере он явно не станет. Мне же не хотелось проводить весь день в номере, развлекая его и пряча от всех. Оставлять его одного, пока играю с подругами, было опасно. Джончика могли выгнать, а нас отругать. Все эти варианты не годились для совместного проживания с этим милахой. Тогда я взяла полотенце, завернула в него малыша, как куклу, и отправилась с ним гулять. Джончик, понимая, что так нужно, сидел у меня на руках достаточно смирно, ничем не выдавая себя. Вид девочки, идущей гулять с куклой в руках, подозрения ни у кого не вызвал. Беспрепятственно пройдя мимо вахтёра, я вышла на улицу. Так мы очутились на улице. Санаторий располагался в лесу. Деревья в нём были самые разные, но сосен было немного больше, чем остальных деревьев. Их особенностью были высокие стволы практически без веток. Все они располагались вверху – так им хотелось обнимать небо. Оказавшись в месте, где нас не было видно работникам санатория, я развернула полотенце, выпустив котёнка на прогулку. Джончик, ощутив свободу, был так обрадован, что хотел залезть на все деревья сразу. Их близкое расположение друг к другу подсказывало ему, что он сможет, не спускаясь на землю, скакать по ним. И, представив себя белкой, котик ловко прыгал с одного дерева на другое. Ему даже не хотелось лазить по ним. Прыжки захватывали его целиком. Распушённый хвост хулигански вздымался вверх при каждом прыжке, выдавая настроение этого чертёнка. Если деревья находились не слишком близко друг к другу, котику приходилось спрыгивать с одного и, подбегая к следующему, взбираться на него с земли. При этом он не бежал, а старался сделать это в прыжке, ощущая в себе умение летать. Джону хотелось уделить внимание абсолютно каждому дереву. Он словно дал каждому из них такое обещание. Его восторг от прогулки делал счастливой и меня. Было приятно наблюдать за тем, как он веселиться!