Валентина Астапенко - Золотые россыпи Сибири

А ночь?!… Что она сейчас для неё? Так, просто ночь…

А вчера, ещё вчера они бегали по песку и плескались водой. Море шумело и искрилось перед ними и их счастливые улыбки освещались светом ночных цветов, которых множество росло вдоль берега. Белые, красные, синие и ещё какие-то. Их свет проникал во все уголки пляжа. И им казалось, что никого больше нет на этом, для них, свете.

Но это было вчера.

А утром он уехал.

Уехал и всё. Так ничего и не сказал. Просто взял свою сумку и уехал. Ей показалось, что он больше не любит её. И вот сейчас, она стояла и смотрела на море. А оно, красивое, Каспийское море, плескалось, назло тебе, своими красивыми волнами в переливах света белых цветов на берегу и начинающим спадать бликам луны и не замечало её переживаний, которые опустились на её плечи, ещё хрупкие.

Она знала, что он любит её. Но что произошло вчера, она так и не поняла. Он спросил её… Да!… Только спросил. Она рассмеялась ему в лицо, как капризная принцесса и плесканула водой. Он сморщился и посмотрел на неё. Но… Вдруг он встал, ещё раз посмотрел на неё и промолчал, сжимая кулаки.

Цветы качались под небольшим ветерком. Солнце светило, и пляж был покрыт яркими жёлтыми лучами. Они блестели под капельками воды, внезапно вздыбившимися под брызгами. Мелкие волны перебегали по крупной гряде. Ещё, ещё… Да… Он встал и хотел уже уйти. Так оскорбил его самолюбие её смех. Простой, звонкий, беспричинный. И что он только спросил? Он любил её: такую чистую, звонкую до боли в ушах, с большими голубыми глазами. Она смеялась ему в лицо, долго. Пока не надоело ей самой. Потом всё кончилось. Смех, волны, солнце. Пляж потускнел перед ними. Краски цветов стали исчезать. Вот одна: белая краска. Потом красная, синяя, зелёная. Осталась только серая, никому ненужная. В груди стоял холодок.

Девушка плакала и шла…

А море? Оно смеялось ей вслед, её звонким смехом, заливистым, дразнило её, кривляясь в зеркале волн. Вечернее небо окрасилось в серый цвет и ветер, шальной ветер забрызгал весь пляж серыми искрами воды. Луна нахмурилась и перестала улыбаться. Звёзды ушли в другую заводь, улыбаясь другой паре молодых людей. И так всю ночь, Луна ходила по всему пляжу и считала любовные пары. Одна, вторая, третья… Цветы улыбались новым парам: молодым, пожилым, целующимся под серебряными струями лунного света. Им было хорошо.

А Девушка шла и плакала. Позади остались только капли: одна, вторая – слёз. Они переливались со светом цветов: ночных, красивых, влюблённых,.. с лунными танцующими звёздочками.

25.06.2014 года

Туески Урала

Утренний свет мелькнул в окне нашего поезда и опять спрятался за желтеющими верхушками берез и зеленых сосен приближающегося Урала. Стук, стук,.. Колёса отстукивают последние километры после заболоченных озёр Тюмени и приближают нас, пассажиров поезда Чита-Москва, к прекраснейшим горам средней полосы России, Уральскими.

Хотя горами холмы и сопки, расположенные по берегам реки Чусовая и Кама назвать нельзя.

Берега омывают воды извилистой около горной реки Чусовая. Вода в реке ещё не забыла летние луга и солнечные лучи тёплых дней, всё также поблёскивает солнечными зайчиками сквозь осенние листья берёз.

Мы повернули за поворот и увидели красивейшую долину с маленькими озерками реки Чусовой. Вода растеклась по не большой равнине около деревеньки. Дома, тёмные от времени, с высокими стенами, что вашего автора очень удивило в строениях русских изб Приуральского района, выстроились вдоль излучины реки, которая поворачивала далее и текла себе на север.

Дома на Урале, в Удмуртии, старые. Тёмные стены тянутся под крыши пятистенок. Крыши покрыты шифером, на окнах наличники, во дворах бродят гуси и индюки. Кое-где промелькнут за окнами вагона копёнки сена. Они почти повсюду, начиная от степей Омска, по всей Западной Сибири.

Поля окружены стройными белоствольными берёзками, девочками с жёлто-зелёными косами, нежно развевающимися распущенными волосами-ветвями на осеннем ветру под тёплыми лучиками солнца. Только что за окном поезда промелькнул монастырь. Где-то, невдалеке, а почти перед железной дорогой, в сторону от города Ишима, источник воды для людей. Он расположен на зелёной поляне. Над ним отсвечивает жёлтой краской крыша, словно солнце, которое светит нам, освещая наш путь.

И так, мы ранним утром подъезжаем на станцию Балезино, что в Удмуртии. Маленькая станция, небольшой вокзал. И самое запоминающееся на этой станции, то, что я впервые за все время пути увидела – торговцы на вокзалах с едой, картошкой, местным пивом, балезинским, огурцами, туесками и подделками из бересты. Как давно мы не видели такой картины, которая была милой нашему взору. Всегда приятно, остановиться на станции и купить горяченькой картошки с котлетами и солёными огурцами или помидорами, с рыбой – омулем, горячего копчения.

А мы вышли их вагона, и перед нами открылась картина нашего русского быта, настоящего крестьянского труда – ремесленника.

И где же вы ещё сможете купить такую красоту – туески, сундучки, ложки и поделки ручного ремесла местных селян. Такие подарки на комоде перед зеркалом будут для любой женщины самое приятное украшение под безделушки, а то для хранения фото – фото – старое, военное, современное. Ведь и мы когда-нибудь будем старыми и вспоминать о ушедших годах, о двадцатом прошедшем веке, запомнившимся нам таким, каким он прошёл в истории нашей страны – Родины! А для всякого человека – Родина! это и место рождения, и место жизни, и место его труда, место отдыха. Ведь не обязательно, чтобы место родины у человека было именно местом знаменательных дат его жизни, но оно может быть и местом простого отдыха. Наша жизненная тропа может завести нас и не на такую тропу, которую ты себе выбираешь. А бывает и так, что завезут тебя далеко на север, а там Соловки. Бывает. И не надо говорить, что ты жил всегда хорошо.

Смотрим мы на изделия рук местных ремесленников и радуемся, не потеряла своё лицо наша Россия, есть ещё люди, которые не забывают ремёсла своих ушедших в мир иной отцов и бабушек.

И я представила Вам, милые мои читатели ещё один рассказ о своей поездке в Москву на один день, по самым, что ни на есть родным местам нашей России. Бедно живут наши соотечественники, но дружно. И песни с частушками поют и пляшут; свои, местные, и радуются и печалятся радости или горю друзей. На станциях и в вагоне я спрашивала людей о житье-бытье в родных городах, везде – одинаково живут люди. Больше бедно, чем богато. И в Москве такие же жители, несмотря, что она наша столица. Проще одеты, малоразговорчивые, но спросишь что-либо, ответят, не отталкивают. Я и раньше, когда работала с москвичами, ни слышала от них грубого отношения к окружающим.