Соня Саарви - Я ищу Новый год

А мы пока выбирали из этой стопки новогодние открытки и делили на кучки.

В первой кучке были совсем старые. Чёрно-белые или раскрашенные от руки. Мама сказала, что они самые ценные, потому что это – уже история. И их никуда носить нельзя.

Во второй кучке по открыткам скакали олени, бродили рыси, крались лисицы. На еловых лапах сидели пушистые белки. А в снегу притаились зайцы с блестящими глазами. Солнце пробивалось сквозь лесное кружево. Свиристели и снегири клевали рябину… Нам с Лёкой эти открытки нравились больше всего.

Рядом была стопка с ёлками и свечами. Шарики, дождик и мишура напомнили о чём-то уютном.

В третьей кучке были Снегурочки и деды Морозы. Снеговики, фигуристы, олимпийский мишка, и космонавт. И разные смешные зверята, которые дарят друг другу подарки.

И была ещё одна кучка, в которую мы собирали всё, что не вошло в предыдущие.

Я смотрела на это расписное богатство, смотрела… И вдруг подумала: вот бы самой нарисовать открытки всем нашим. Несерьёзное, конечно, занятие для человека в одиннадцать лет. Зато ни у кого таких больше не будет. И потом. Было в этом вечере с открытками что-то сказочное. А что – никак не понять.

Мама достала из сумки какую-то блестящую трубочку. Сплюснула руками с концов, взяла за подвеску, и вдруг оказалось, что это фонарик из зеркальной плёнки. Был вечер. Свет люстры заставил фонарик сверкать и переливаться. Рыжий Тима с висячими, как у собаки, ушами запрыгнул на кресло и тронул фонарик лапой. По комнате полетели искры.

– А мы такие ещё в садике делали, – неожиданно для самой себя сказала я. – Только не блестящие.

– А как? – тут же встрепенулась Лёка. – Ну ка-ак?!

– Ой, вы будто не делали?

Лёка сжала кулаки и приготовилась разобраться со мной по-свойски.

– Настя, не дразни сестру. Расскажи. А лучше покажи.

– Да, покажи, – сказала Лёка.

И я, притворно вздохнув, скорее пошла за бумагой.

– Ну На-астя! Ну кто так делает? – Сказала мама через некоторое время. – Где у вас тут линейка? Нужна линейка. Ну-ка подвиньтесь, мадамы.

Это был отличный вечер. Мы втроём придумывали, вырезали и клеили. Было так уютно и здорово! Когда мама сказала «спать», у нас уже образовалась целая коллекция разноцветных фонариков.

Назавтра мама принесла бархатную бумагу, фольгу и картон «для творчества». За окном уже давно было темным-темно. Сквозь узоры на окнах переливались огоньки, как будто за окном не город, а какая-то сказочная местность. Сначала мы клеили гирлянды для школы. А потом принялись фантазировать. На столе выстроились хороводы снежинок, домиков и цветных сундучков с аппликацией. Конечно, мне уже целых одиннадцать лет, и надо заниматься серьёзными вещами. Но мне нравилось, как пахнет подсыхающий белый клей, как шуршит бумага и звякают ножницы. Как Лёка с мамой тихо переговариваются, а Тима пытается стащить со стола бумажные завитки. Только хотелось сделать что-то особенное. Я вырезала из бумаги хор. Настоящий бумажный хор в несколько рядов с роялем и хоровичкой. И разрисовала цветными ручками. Я хихикнула: вышло похоже! Но его поставил – и вот он стоит. Даже клея не нужно. Что бы такое сделать поинтереснее?

Я подумала, что вот бы смастерить волшебные часы с секретом. Чтобы стрелки сами крутились, чтобы на часах были дверцы, которые бы открывались, когда на них покажет маленькая стрелка. И оттуда бы выглядывали разные животные. И ещё сделать луну и звёзды, которые бы кружились вокруг циферблата… Я стала думать. Когда-то (а именно – в третьем классе) я пыталась починить наши стенные ходики. Вот они висят на стене: чудесные ходики с нарисованными медведями и гирями на цепочке. Я начала их разбирать, но получилось не до конца, потому что колёсики не снимались. Казалось, что устройство часов яснее ясного. Колёсико цепляется за колёсико, зубчик за зубчик. Ничего сложного. Только пружинку завести и смазать как следует. Я утащила немного сливочного масла из холодильника. И часы даже немного потикали. Целых пять минут. Но вот сейчас я повозилась с ножницами и картоном и поняла, что сделать колесики почему-то не получается. А стрелки вышли кривые. Единственное, что у меня получилось – это разноцветные звери из бархатной бумаги, склеенные так, чтобы бархат был с двух сторон.

Тогда я решила, что переделаю всё заново, и уж тогда часы точно получатся, пусть без колесиков. Только было уже поздно, Лёка начала засыпать прямо в кресле, и пришлось, как говорит наша мама, закругляться.

На следующий день, в пятницу, Лёка с мамой принялись за открытку для школы. Они наклеили на альбомный листок тёмно-синюю новогоднюю ночь из цветной бумаги. Нарезали старую мишуру и прилепили, как звёздочки, к небу. Потом они приделали жёлтый месяц на кусочек стиральной резинки, так что месяц получился объёмный. Потом приклеили снег из ваты. А в снег поставили домик. Тоже объёмный, с весёлым жёлтым оконцем и дверью, которая открывалась. Теперь они принялись за объёмную ёлку. Для этого им надо было вырезать три одинаковых ёлочки. «И склеить их так, так и так», – объяснила Лёка. И пока я смотрела, как они вырезают и клеят, ко мне в голову пришла мысль. Надо смастерить всем подарки! Каждому по мешочку подарков. Вот тогда будет праздник. Я притащила папин этюдник. Во-первых, для каждого нарисую по особой новогодней картине… Папины масляные краски сохнут долго, зато они яркие, объёмные, и легко смешиваются! Пусть эти картины будут совсем небольшие. Величиной с открытку. А ещё я положу каждому парочку зверей или птиц из бархатной бумаги и ещё что-нибудь придумаю…

– Это тёте Эмме, – пробормотала я, покрывая белилами первую картонку.

– Настя, что ты делаешь? – тут же спросила Лёка.

– Секрет! – быстро сказала я и спряталась за этюдник. Лёка проползла вдоль дивана и стала заглядывать.

– Не смотри! – сказала я. Ну что она, не понимает что ли!

– Настя делает подарки. – Сказала мама. – Видишь, она не хочет, чтобы смотрели.

– А я хочу! – сказала Лёка.

– Ну Лёка, ну пожалуйста! – сказала я, – ну это пока секрет. Потом увидишь. На Новом Году.

– А я хочу сейчас! Дай посмотреть! Ну дай!

– Лёка, подожди, – быстро сказала мама. – Так ведь будет неинтересно. В Новый Год всё увидим. А вот мы с тобой тоже будем делать подарки.

– Секретно! – надулась Лёка. – И никому не покажем до Нового года, – Лёка сверкнула глазами. – Даже Настьке.