Олег Андреев - Бабочки-пауки

– Где он у тебя сидел? – голос работника пауки, то есть – тьфу! – науки значительно потеплел.

– В коробке… спичечном.

Профессор взял коробок и аккуратно посадил туда паучка. Посмотрел ещё с любовью и задвинул крышечку.

– Ну вот, там он у нас будет в безопасности… А тебе, приятель, могу дать бесплатный совет: никогда не становись рядом с тем крысоедом.

– Почему это? – Я вспомнил безвременно почивших хонориков и снова почувствовал себя неважно.

– Убийца он, – коротко бросил проф, и я вздрогнул. – Если хочешь, могу рассказать, но это долгая история. Лучше просто показать. Пошли!

И мы пошли к ящику с расстрелянными зверушками. Он валялся перевёрнутый, раздрызганный, и слегка дымился – всё же стрельба из «ТТ» никому не идёт на пользу.

– Смотри! – сказал мой спутник и махнул рукой.

Мне стало страшно – я не переношу вида крыс, тем более мёртвых. Это вообще непедагогично – показывать ребёнку расстрелянных животных. Но я всё же взглянул и… Что я ожидал там увидеть? И что увидел? Зуб даю – не догадаетесь!

Сначала я сам не понял, чего это. В разгромленной дымящейся клетке что-то смутно темнело. Блестящие такие не то шарики, не то бублики… Потом мне показалось, что это раки. Но тут один рак шевельнулся, приподнялся, и я увидел…

Паука! Да не просто, а громадного, величиной с крысу паучищу! Он слабо ворочался среди трупов товарищей, других таких же монстров, и шевелил лапами сантиметров в тридцать. На корявых челюстях можно было разглядеть блестящие капельки яда.

– Видишь? – спросил из-за моего плеча проф. – Шевелится.

Краем глаза я увидел, как он вскинул пистолет, и отшатнулся, но пистолет лишь слабо щёлкнул.

– Чёрт… – выругался профессор. – Осечка.

Пистолет щёлкнул ещё раз. Опять осечка!

А паук шевелился сильнее. Он поворачивался на месте, будто чего-то ища, и вдруг… прыгнул! На меня!!

Нервы мои не выдержали, и я сам заорал дурным голосом:

– А-а-а!

К счастью, от паука нас отделяла прочная решётка. В некоторых местах она зияла прорехами, но и через них такое чудище вряд ли могло выбраться наружу.

Я с трудом перевёл дух.

Интересно, а что бы со мной сталось, не будь я в такой степени подготовленным? Всё же, пополняя коллекцию, я постоянно возился с бабочками, да и к паукам пообвыкся… А то некоторые орут, даже не подумав.

– Эт-то чего? – ещё заикаясь, спросил я у профессора.

– Паук, – коротко ответил тот, меняя обойму.

– Вижу, но…

– Сейчас ещё увидишь, – непонятно пообещал проф, которого уже нельзя было с полным основанием называть сумасшедшим. Ведь таких жутиков и я стрелял бы на месте!

Проф прицелился… Трах! – ударило в уши, и громадный паук замер.

– Фу-у… – вытер вспотевший лоб работник науки (таки и у них есть нервы!). – Ну, теперь понял?

Я снова поглядел в клетку, потом на профессора – он как раз прятал «ТТ» в кобуру под мышкой, – почесал затылок и брякнул:

– Ни фига не понял.

– Дурак. Ты же видел, кто был в ящике?

– Хонорики.

– А сейчас кто?

– Пауки.

– Делай выводы.

Я задумался. Пауки не могли взяться просто так, из ниоткуда. Их бы эти хонорики передушили, наверное… Или наоборот?

Взглянув на ядовитые челюсти, я понял, что не всё столь очевидно.

– Эти пауки… они съели хонориков? – спросил я.

– Эх! – ответил профессор. – Хороший ты парень, энтомологией увлекаешься, но…

– Мутанты! – вырвалось вдруг у меня. Сам не знаю, как я догадался. Наверное потому, что комиксы часто читаю.

На этот раз во взгляде профессора читалось одобрение.

– Молодец! Учат вас чему-то в школе.

Сказал бы я ему, где нас учат…

– Эти пауки – побочный результат исследовательских работ по теме генной инженерии, – объяснили мне. – Слыхал о такой?

Я неопределённо кивнул.

– Ага, вот. Обычно, после вмешательства в ДНК клетки, учёные выращивают из неё новый организм и смотрят, что получилось. Ну, а получаются там овцы без шерсти, коровы с рогом на носу, один раз крокодил с перьями получился.

«Видел! Видел! – чуть не заорал я. – По телевизору мультик видел про этого крокодила!»

– Но я… нет, мы – передовой отряд российской науки – пошли иным путём. Да! Мы разработали метод изменения генетических свойств уже существующих сложных организмов. Мы обогнали Америку, по меньшей мере, на пятьдесят лет! Врубаешься?!

Чего тут непонятного? Пятьдесят лет. Я только хотел спросить: а Америка, она что, телевизор не смотрит про крокодилов? – как проф снова вытащил пистолет и, размахивая им будто указкой, выдал лекцию по транс-перетранс… гипер-супер-пупер… инфлюэнции.

В общем, вы поняли: на этот раз я ничего не понял. Но головой кивал – да, на каждое слово учёного.

– …вирус, несущий в себе изменённую ДНК, внедряется в клетки организма и вызывает изменение генетического материала в соответствии с программой эксперимента! Буквально на глазах происходит преобразование биосистемы из миллиардов клеток, и мы получаем… А что мы получаем? Получаем… – Тут профессор задумался. Может, про зарплату вспомнил, которую давно не получал?

– Паука мы получаем! – умно прищурившись, вставил я.

– Верно! – обрадовался проф. – Это был наш первый эксперимент. Мы использовали культуру вируса, несущего ДНК каракурта среднеазиатской разновидности.

Внезапно я кое-что сообразил.

– Но послушайте… ведь эти вирусы… они заразные? Вот у нас в школе был вирус гриппа, так карантин объявляли на две недели!

– Точно. Заразные. – Профессор вдруг сник, будто из него воздух выпустили. – В том-то и дело…

Он махнул пистолетом в сторону разбомбленного пристанища мутантов.

– Этот крысоед… кинолог по крысам… прослышал, что в моей лаборатории разводится много насекомых, и украл главный инкубатор образцов на корм своим тварям! И теперь нам всем…

Проф вдруг смолк и закрыл лицо руками.

А я поморгал… и врубился, что не зря этот великий учёный стрелял средь бела дня на базаре. Хонорики! Они прямо в ящике превратились в пауков! И теперь все люди в опасности – любой может заразиться «паучьим» гриппом, и тогда… тогда…

– Их надо сжечь, – сказал я тогда.

– Верно, – кивнул великий человек. – Спички, дрова… где же…

Он хотел повернуться, наверное, в поисках дров, как вдруг случилось неожиданное: в спину профессора упёрся автоматный ствол!

– Руки за голову! – раздалась команда.

– А? – недоумённо спросил учёный и попытался обернуться, но мощный удар сбил его с ног.

Грязная лужа – не лучшее место для научных кадров. И совсем никуда не годится, когда их, кадры эти, со всей дурной силы лупят резиновыми дубинками! Но проф всё же нашёл силы приподняться.

– Беги! – крикнул мне сдавленным голосом. – Найди крысоеда и…