Алекс Траум - Как спасать принцесс # 1. Волшебник Лагрикома

Фарибоз пришел в себя после минутного отсутствия, попытался вскочить на ноги, но такое простое и быстрое действие… оказалось… сложным… и… долгим… процессом… за вечность которого звездочет выдергивал свое тело в вертикальное положение мускул за мускулом и от скуки считал звезды перед глазами.

Пока рыцари сдерживали макасинов в одном углу, король дрался сразу с двумя в другом. У каждого было по паре кинжалов, но король ловко уклонялся от них, парировал и нападал. Обманное движение – и он ранил одного из противников. Макасин сполз на пол и замер. Король перешагнул через его тело и стал теснить второго к стене. Но вдруг поверженный убийца оказался живее, чем был до момента, когда его убили, и поднялся за спиной короля с кинжалом…

Звездочет набросил ему на лицо шляпу и изо всех сил потянул за поля. Макасин промычал что-то и попытался вырваться, но старец держал крепко. Только он не подумал о том, что у макасина был кинжал и он собирался им воспользоваться…

Кулак короля оказался быстрее. На своем пути он развеял дым, сплющил остроконечную шляпу, а затем и нос макасина. И все это одновременно с движением второй руки, которая проткнула мечом другого противника.

Звездочет попытался выправить шляпу. Она и раньше не отличалась безупречной формой, а теперь выглядела как блин, на котором посидел великан.

Вдруг распахнулись двойные двери, и в комнату ворвалась новая свора. Зазвенел град ударов по броне: кинжалы пытались отыскать в ней лазейки, места сочленений деталей. Когда одному из них это удалось и он проник под шлем, рыцарь коротко вскрикнул и последним широким ударом разобрался сразу с тремя макасинами.

Звездочет поправил очки и сделал быстрый подсчет: в команде убийц оставалось шестеро, в команде короля – двое (считая короля и не считая звездочета). Ему предстояло сделать так, чтобы шансы были на их стороне. Подходящее заклинание сверкнуло в сознании само собой, легко, словно монета под лучом солнца, словно бабочка на ветру…

– Eejonaklu!

Пальцы сложились в жест.

– Kolomijo!

Руки взлетели в воздух.

– Fuleta 5 5 Так звучит мифтечкуаты́нь – единственный в мире язык, на котором никто никогда не говорил. Ни одно слово здесь не имеет значения, ведь задача мифтечкуатыни, в отличие от других языков, не передать информацию, а создать необходимое для заклинания звучание. Почти все видные исследователи магии сходятся во мнении, что мифтечкуатынь придумал сам Та́йлиндэл, один из восьми Мудрецов-Основателей королевства. !

С последним звуком этого слова маг хлопнул в ладоши.

– Куда они делись? – удивился рыцарь, парируя несуществующий кинжал несуществующего противника.

– Откуда взялись бабочки? – удивился король, разглядывая разноцветные крылышки в дыму и пламени.

– Неужели получилось? – удивился маг.

Шесть бабочек покружились вокруг, перед поднятым забралом шлема, перед сведенными бровями, перед очками – и улетели в открытые двери, за порог ночи.

Король опустился на колено рядом с павшим рыцарем, бросил взгляд в галерею, где лежал другой, отброшенный взрывом. Звездочету показалось, что за один этот миг король постарел на несколько лет, прямо у него на глазах.

Король вздохнул и встал.

– Нужно двигаться. Нам предстоит еще много работы. Но после мы почтим павших этой ночью героев.

Взяв со стола уцелевший канделябр, он направился к статуе в дальнем углу. У нее на боку он нащупал кнопку и ринулся в новый потайной ход, погружаясь в темные коридоры замка, словно в темные глубины своей души. Гнев гнал его вперед, а король был рад подчиниться в тщетной попытке убежать от чувства вины за котострофу 6 6 Нет, это не опечатка, а самое верное написание этого слова. Если у вас возникают другие мысли, значит, вы что-то имеете против котов. Что? Почему? Есть над чем задуматься. , что случилась месяц назад, и за ее последствия, которые, словно паук, оплетали черной паутиной его жизнь.

Потайной ход вывел троицу в коридор, ведущий к винтовой лестнице Овальной башни, где были покои принцессы. Увидев стражников, лежавших грудой у входа, король потерял голову от страха за дочь. Неужели он опоздал? Неужели все было кончено? Неужели он потеряет теперь и свое последнее сокровище?

Он прыгнул было на ступеньки, но мудрый старец остановил его.

– Вы не успеете подняться, ваше вели…

– Там моя дочь!

– И мне принцесса дорога, как дочь. Но, если мы последуем за макасинами, не успеем спасти ее.

– Что ты говоришь? – Король вырвал локоть из пальцев звездочета. – Предлагаешь сдаться?

– Нет, что вы, ваше величество! Я предлагаю положить на верхнюю ступеньку валун и столкнуть его вниз.

Король моргнул. Страх и ярость застилали его разум, и в первое мгновение он не понял, о чем говорит звездочет. Затем он посмотрел на уползающую вверх лестницу, и по его лицу можно было прочесть о борьбе сомнения и надежды. После секундного раздумья он кивнул.

– Сделай это быстро.

И маг начал заклинание «Уплотнение мысли Завье́ра». Важнее всего в нем была работа воображения: маг должен был четко представлять, что он хочет материализовать из воздуха и где. Представь предмет недостаточно ясно – и получишь вместо валуна камешек или клубок сахарной ваты. Представь место назначения смутно – и твой клубок сахарной ваты застрянет в туалете, в потолке или у кого-нибудь в прическе.

Маг закрыл глаза и представил верх винтовой лестницы, как она заканчивается площадкой, которая ведет в коридор с несколькими дверьми по бокам и в конце упирается в массивную золоченую дверь покоев принцессы. Он видел каждый камень стен, каждую выщербленную ступеньку, каждый язык пламени в факелах, каждый узор гобеленов, словно сам стоял на площадке. Он опустил взгляд внутреннего ока на верхнюю ступеньку. Она была пуста, как полка без книги. Но это ненадолго.

Пальцы мага рисовали в воздухе незримые узоры.

– Olly’gda pondus! Kafka l’ly amno.

Узоры проступали, словно иней на заледенелом окне.

– Olly’gda manu! Kafka l’ly pondus, kafka l’ly amno, kafka l’ly pondus…

Маг продолжал повторять эти слова, с каждым новым звуком опускаясь все ниже, словно на него возложили неосязаемый, но непосильный груз, который с каждой секундой становился еще тяжелее. Постепенно его шея и спина согнулись, плечи ссутулились больше обычного, голова наклонилась, но маг по-прежнему держал руки перед собой. Они дрожали от напряжения, но он не сдавался и продолжал творить заклинание.

В это время его разум работал так же усиленно, как и тело. Он сосредоточился, чтобы представить каменный шар. Он представлял – нет, видел, как шар лежит на верхней ступеньке винтовой лестницы. Сначала он был не больше горошины, но быстро набирал в размерах, рос и рос, пока наконец не увеличился настолько, что практически касался стен.