Ксения Левонесова - Прорицатели. Кольцо желаний

– Рэм, лови его!

Аня спустилась и попыталась схватить Рыжика, но он проскользнул между ног. От Рэма убежать не смог: воришка ловко схватил его и зажал в объятьях.

– Какой пушистый! – восхитилась Аня.

– Ага. И грязный!

– Пойдем, тут указан адрес этого лохматого негодяя!

Они поднялись на пятый этаж. Дверь открыла пожилая низенькая бабулька в огромных очках. Рэм беспомощно посмотрел на Аню: рядом с бабусей он чувствовал себя дядей Степой-великаном.

Кота бабулька подхватила неуклюже, тяжело.

– Нашелся, маленький! Ох, ребятки, мне вам и дать-то нечего!

– Да нам и не надо, – отказалась Аня, но разве возможно переубедить бабушку, которая собирается вручить сладкое?

Старушка исчезла на кухне. Аня и Рэм остались в коридоре, чувствуя себя неуютно. Аня стала напевать прилипчивую песенку и покачивать головой. Рэм посмотрел на нее с удивлением.

– Ты чего? – прошептал он.

– Просто не хочу ни о чем думать! На-на-на, – Аня улыбалась через силу.

Старушка вернулась и вручила Ане банку варенья, а Рэму три конфетки.

– Ну вы не серчайте, ребята, больше ничего и нету!

Аня поспешно распрощалась и выбежала в подъезд. Обернулась и увидела, что Рэм нагнулся обнять старушку. Рука оказалась в кармане ее простенького халата. Аня этот жест узнала: что-то ворует!

– Рэм, ты…

– Идем! – резко ответил он, вышел из квартиры и силой утащил Аню, не дав ей договорить. Только когда они оказались на первом этаже, он легонько стукнул ее по лбу. – Ты совсем, что ли? Решила, что я буду грабить бабушку?

– Но ты шарил у нее в кармане!

– Дура ты, – Рэм вздохнул. – Столько меня знаешь, а все еще вором считаешь. Деньги я ей подложил, деньги! Пятьсот рублей, больше нету.

Ане стало стыдно за мысли. С некоторых пор она боялась за Рэма. Невозможно всегда оставаться вором. В конце концов приходится выбирать, на чьей ты стороне. Аня не могла точно сказать, что выберет Рэм.

Она посмотрела на баночку варенья. Клубничное, ее любимое. Хорошая бабушка. И Рэм хороший.

– Извини.

– Ничего, – отмахнулся Рэм. Они вышли на улицу. На небе собирались тучки. – Никогда не видел, чтобы ты песни пела. С чего это?

– Просто когда я оказываюсь в квартире у пожилых людей, все на меня давит. Невольно начинаю читать незнакомых людей, угадывать мысли. В чем-то и будущее предсказывать. У всех стариков одно будущее. Не хочу этого видеть.

– У всех людей одно будущее, если ты о смерти, – отозвался Рэм. Он стоял у подъезда в нерешительности, зная, что уже пора прощаться.

– Да, одно, – согласилась Аня. – Только если я попытаюсь вжиться в твои мысли, я увижу светящиеся следы. Узнаю, куда ты пойдешь дальше, что будешь делать, о чем думать. А если невольно проникнусь к какой-нибудь бабушке, после нее не увижу никаких следов. Одно дело – знать, что смерть существует где-нибудь там, в неотвратимом, но далеком будущем. И куда хуже видеть, что она перед тобой, отражается в морщинистых старых глазах.

Аня отвернулась, пряча взгляд. Рэм все понял без слов, неуклюже попрощался и ушел. Аня осталась стоять у подъезда, держа банку варенья. Ногти скрипнули по металлической крышке. Аня до боли зажмурилась. Дар прорицания все усиливался, и теперь даже прилипчивая песенка не могла отвлечь от проникновения в чужие мысли.

Попрощавшись с Аней, Рэм проскочил несколько однотипных дворов, пока не вышел на знакомую улицу. С каждым днем в городе оставалось все меньше мест, которые он не знал бы досконально. Из-за проблем с деньгами Рэму приходилось передвигаться пешком. Это давало хороший опыт: в каких-то местах он срезал, перелезая через забор, а где-то перебегал дорогу в неположенном месте, зная, что полиция там не патрулирует.

Рэм с грустью подумал, что был даже рад попрощаться с Аней. Хоть они давно работают в паре, она к нему относится как-то странно. С осторожностью. Другие прорицатели постоянно проводят время вместе, становятся друзьями. Они же с Аней пересекаются только на работе. Стоит Рэму предложить сходить в кино, как у нее тут же находится отговорка и куча срочных дел. Будто она боится быть рядом.

Рэм ее не винил. Аня имела свои представления о плохом и хорошем. И вор, по ее мнению, хорошим быть никак не мог. Она редко об этом говорила, но Рэм чувствовал, что каждую секунду его в чем-то подозревают, постоянно задерживают на нем взгляд, выискивая подвох. Иногда он и сам задумывался, не просто так ли лучшая прорицательница города думает о нем плохо? Может быть, она просто заглядывает в будущее и видит, как он совершает какой-то ужасный поступок? Все люди с даром убеждены, что судьбу не обмануть. Рэм все больше верил в это.

Он взглянул на часы. Солнце уже начинало прятаться за пятиэтажками. Рэм прибавил шагу – нужно успеть!

Люди спешили с работы, толпясь на остановках. Рэм привычно оглядывал их карманы. Профессиональный взгляд выхватывал то, на что никто другой не обратил бы внимания: где-то сумка приоткрыта сильнее, у кого-то в заднем кармане лежит скомканная купюра. Вот девушка смотрит в телефон и не подозревает, что из ее мешковатой ветровки легко вытащить торчащие ключи от квартиры. Рэм улыбнулся. В век новых технологий воровать проще простого. Каждый то уткнется в телефон, отбросив сумку, то отвлекается на телевизор в автобусе. У таких людей можно хоть трусы стащить, они и не заметят.

Проходя очередную остановку, Рэм притормозил. Школьник идет с полураскрытым рюкзаком. Молния застегнута не до конца – как раз хватит, чтобы руку засунуть. Рэм подошел. Молния взвизгнула. Школьник испуганно обернулся.

– Застегивай рюкзак, воришек полно, – хмуро предупредил Рэм.

Хоть он и опаздывал, но не мог пройти мимо. По поводу своей профессии Рэм не обольщался. Хоть он сейчас и работает на прорицателей во благо человечества, он все равно вор. Преступник. Он понимал, что это неправильно, но ничего с этим не делал. Как курильщик, который лучше любого знает про вред никотина и все равно не может отказаться от привычки.

Взгляд на часы – осталось три минуты. Рэм ускорился, почти переходя на бег. Заволновался. Вдруг опоздает? Вдруг она закончит раньше?

Он пришел как раз во время звонка. Длинное двухэтажное здание всегда источало музыку: из одного окна доносится ритм барабанов, из другого – еще несмелые гаммы на фортепиано. Больше всего Рэм любил третье окно слева. Там занимались трубачи. Играли они какой-то легкий джаз, что на фоне академичной скучной музыки звучало необычно и притягательно.

Сейчас на это не было времени. Из дверей музыкального колледжа уже выходили учащиеся. Рэм сразу увидел ту, кого искал. Василиса.

Аккуратная, по-деловому заплетенная светлая коса до пояса. Строгий школьный черно-белый костюм. В руках – футляр для скрипки. Рэм последовал за девушкой. Говорить прямо у музыкальной школы нельзя, их могут увидеть. Рэм шел следом, зная, что каждый шаг отнимает лишнюю секунду общения, но правило нельзя нарушать. Ради ее же блага.