Ольга Колпакова - Будущее будет, или Рецепты счастливого Нового Года

– Ты отныне мой проводник и помощник.

– Ты уверен?

– Так же, однако, как в себе, – подтвердил Кутх. – Ведь ты знаешь, в какой стороне живут на Земле люди?

– Догадываюсь, – кивнул одним носом Баран – голову наклонять ему было неудобно из-за толстого войлочного бронежилета.

– Веди, однако, мой проводник! – ворон встал, поправил сумку.

Баран послушно пошёл по горной тропинке.

Идти было скользко. Сверху нависали козырьки снега, внизу, в ущелье, сверкала река, замёрзшая даже на перекатах. Сосульками висели водопады. Зима на Кавказе выдалась морозная. Хорошо, что Кутх не мёрз. После башни Матери Мерзлоты холод ему оказался не страшен, хотя лапы и крылья шевелились нехотя, а клюв так и норовил развернуться по ветру.

Ворон положил сумку на спину барану – тот и не заметил. Через два перевала Кутх забрался верхом на своего войлочного проводника.

– У тебя четыре ноги, а у меня только две, – заметил он. – Поэтому мне в два раза тяжелее идти, чем тебе, однако.

– А нам точно надо идти? – Баран пристально посмотрел на Кутха.

– Да, это наша судьба, однако, идти и нести будущее этому миру, – расположившись поудобнее на мягкой широкой спине, позёвывая, ответил ворон.

Он закрыл глаза и принялся мечтать, как бы он спас мир, уничтожил мышей и устроил бы пир в своей любимой компьютерной игре, если бы не эти неожиданные приключения.

Кутха разбудил не мороз, а сильный ветер. Он поднимал перья дыбом, и от этого белый ворон походил на сердитую полярную сову.

Казалось, ветер дует не только со всех сторон, но ещё и сверху, и снизу.

Путники уже покинули горы и шли по равнине. Жилья не попадалось. Зато невдалеке стоял стог сена. Держась друг за друга, ворон и Баран попытались прорваться сквозь ветер к спасительному укрытию. Вихрь отбрасывал их назад.

– Непорядок в погоде, – пробормотал ворон. Но компьютерного меню, где бы он мог выбрать силу ветра, не было. Оставался древний механический способ. Кутх с трудом снял с себя кухлянку, расправил её, словно сеть, захватил ветер и затянул на кухлянке завязки. Ветер оказался в мешке.

– Но долго держать его там нельзя, – объяснил он Барану. – Озвереет.

Они быстренько добежали до стога.

Стог оказался плотным – внутрь не пробиться.

– Надеюсь, ты проголодался? Выедай скорее нам пещеру, – ворон попытался натеребить Барану сено. – Там и переждём непогоду.

Баран ухватил зубами траву, но не успел прожевать, как стог заверещал:

– Гляди, чего вытянул! Двенадцать колосьев! Все с зёрнами! Двенадцать раз женишься – и всё удачно!

Баран от неожиданности раскрыл рот, и все колосья упали.

– Но всё, что имеешь, ты раздашь или потеряешь! – предупредил стог.

Баран, волнуясь, быстренько подобрал с земли оброненные колосья.

– А потом опять найдёшь! – заключил стог.

Баран выплюнул сухую траву…

– И опять потеряешь!.. Ну, хватит уже! – возмутился стог. – Давай теперь, ты, второй, тяни.

– Однако, я сена не ем, – ответил стогу Кутх.

– Ясно. Значит, у тебя пусто. Будешь идти, куда поведут. Чужими путями ходишь, – категорично заключил стог.

– Холодно сильно… Можно нам внутрь? – попросился Баран.

– В какой нутрь? Вы ряженые или кто?! Вы судьбу свою узнавать пришли или погреться? – возмутился стог. – Приходят, никакого пирога не принесут, правил не знают, а ещё какие-то претензии.

Ворон собрался было поделиться со стогом пирогом, но сено зашевелилось, закружилось вокруг жердей-стожаров [5] Шест посреди стога. Также Стожарами назвали звездное скопление Плеяды. , вытягиваясь вверх и уплотняясь. Результат получился неожиданный. Вместо стога перед путешественниками появилась лохматая черноволосая старуха. Взгляд ведьмы был такой острый, что пронзал насквозь не меньше недавнего ветра.

– Это никакой не стог, – угрюмо пробормотал Баран, который был куда толще Кутха и пронзить его было сложнее, – это… бабушка.

– Какая я тебе бабушка?! – возмутилась ведьма, вытряхивая из волос остатки травы. – Овца твоя бабушка. А я ведьма. В такой мороз пока до людей доберёшься, сто раз в стог приходится обернуться, чтоб не околеть. Я думала, вы ряженые, а вы не местные, что ли?

– Мы будущее, однако, пришли спасать, – важно ответил Кутх. – А то тут с Солнцем, говорят, неприятность, проходы между мирами начали закрываться, и время, говорят, встало.

– И кто это говорит? – фыркнула ведьма, пристально посмотрев на ворона. Теперь её взгляд не пронзал насквозь, а пытался испепелить. Но у неё не получилось, теплее не становилось. Самой ведьме в человеческом облике тоже было холодно.

– Стойте здесь, – приказала она и закрутилась вихрем. Даже если бы ворон и Баран решили пойти дальше, они бы не поняли куда – вокруг них носилась сухая трава. Ведьма вернулась быстро, трава улеглась.

– А ведь не наврали. Проходы закрыты. Выходит, после Порогового времени мне тут оставаться? – ведьма сказал это со злостью, но затем повторила совсем по-другому, словно ей пришла в голову ещё какая-то мысль: – Значит, я теперь тут могу остаться насовсем?!

– Постараемся, однако, всё наладить, – пообещал ворон. – Нам бы только до людей добраться.

– Идите, голубчики, – разрешила ведьма неожиданно миролюбиво и достала из кармана зеркальце. – Я вас провожу. Вон в ту сторону идите, никуда не сворачивайте. Я сейчас!

Ведьма взглянула в зеркало и… раздвоилась. Одна из них пошла впереди путников, а вторая тут же превратилась в стог.

Ворон и Баран едва успевали за старухой. Вскоре чуть заметная дорога оборвалась. Ведьма сделала ещё несколько шагов и растворилась. А Кутх и Баран, шагнув следом, кубарем полетели с высокого обрыва в большую реку.

21 – 22 декабря. ПОРОГОВОЕ ВРЕМЯ.

Самый короткий день и самая длинная ночь. Солнце только на короткое время показывается над горизонтом.

На Северном Полярном круге в этот день Солнце совсем не появляется, наступает полярная ночь. На Полярном круге ночь длится сутки. А чем севернее, тем дольше люди не видят солнца. На Северном полюсе день зимнего солнцестояния – это середина полярной ночи, которая длится полгода.

Солнце в дни солнцестояния несколько дней подряд поднимается до одной и той же точки на небе и словно останавливается, не в силах двинуться выше над горизонтом.