Юрий Ситников - Лес страха

– Я не догоняю, Тай, при чём здесь ведьмы? Ну закружилась голова, а дальше что?

– Ты до конца дослушай. Он пять часов по лесу плутал, не мог дорогу домой отыскать.

– И?

– Не и! Люсь, это были проделки старухи. Посуди сама, как можно заблудиться, когда у тебя в руках компас?

– Я видела ворон и собаку черную.

– Вот-вот, – закивала Тая. – Бабки решили над тобой прикольнуться. Ты вроде видела мужика, а на самом деле его там не было.

– Слабоваты твои доводы, Тайка. Сначала говоришь, что не веришь в россказни про ведьм, а пять минут спустя противоречишь сама себе.

– Я не хочу в это верить, но факты-то налицо.

– Единственный факт – убитый мужчина в лесу. И он исчез. А если в деревне живут люди…

– Не люди, а старухи, – перебила Тайка.

– По-твоему, старухи не люди? Убитый мужчина запросто мог быть родственником одной из бабок. Приехал в гости, пошел в лес…

– Люсь, с тобой невозможно разговаривать, в кого ты такая упертая?

– До твоего «Ведьмино» есть другая дорога?

– Оно не моё.

– Ладно, не придирайся к словам. Так есть ещё дорога или нет?

– Зачем тебе?

– Ответь.

– Есть, – нехотя сказала Тая. – До «Ведьмино» можно добраться от станции.

– А откуда тебе известно, что там живут только старухи?

– Так говорят.

– Кто?

Тая пожала плечами.

– Многие.

– Ты сама-то их видела?

– Слава богу, нет. Как-то не хочется мне сталкиваться лоб в лоб с…

– С ведьмами? – усмехнулась Люська. – Я и забыла, что они могут сотворить какую-нибудь подлянку.

Из дома вышел Вовка.

– Тай, на пару слов.

Несколько минут они о чём-то переговаривались. Изредка Тая смотрела на Люську, мотала головой, потом закивала, засмеялась, показала Вовке кулак и вернулась в беседку.

– Люсь, мы тут посоветовались и решили рвануть в Москву сегодня. Ты не против?

Люська не возражала. Сказать честно, ей самой хотелось скорее вернуться в город.

***

Всю обратную дорогу Люська соображала, как ей действовать дальше? Ей никто не верит. Ведут себя так, будто не было никакого убийства. А ведь ей-то известно, что в подмосковном лесу застрелили мужчину. Было бы неплохо установить его личность, но для этого необходимо располагать хоть какими-то сведениями. Сведений нет. Хотя… Тайка упомянула старух, а вдруг мужик и в самом деле приезжал к одной их них? Или же бабки могли слышать выстрел в лесу, видеть кого-нибудь поблизости, да мало ли что. Нужно уцепиться за эту ниточку и рискнуть.

Люська решила отправиться в «Ведьмино».

…Ночью не спалось. Люська сидела возле открытого настежь окна, в мельчайших подробностях вспоминая утренний поход в подмосковный лес. Вспоминала овраг, рыжики, обрыв, покосившиеся от времени домики в деревне «Ведьмино», черную собаку, стайку ворон. Потом перед глазами появился заросший мхом высокий пень. Мужчина… Кровь… Золотой медальон…

– Медальон. Где же я его видела?

В голове проскользнула мысль, но она оказалась настолько шустрой, что Люська не успела за неё ухватиться.

На часах половина третьего, спать все ещё не хотелось.

Глава четвертая

Яма

В понедельник утром Люська приступила к расследованию. Плана действий не было, как не было и уверенности в успешности предстоящей поездки. Найдет ли она в себе силы дойти до деревни? Сможет ли спуститься по сгнившей лестнице вниз? Осмелится заговорить со старухами?

В электричке у Люськи слипались глаза, она закрывала их секунд на пять и сразу проваливалась в сон. Голова опускалась все ниже, Люська вздрагивала и просыпалась. Сидевший напротив парень смотрел на неё с усмешкой, Люська смущалась, клялась себе, что больше не посмеет закрыть глаза, но через минуту снова вздрагивала от кратковременной дремы.

На станции она осмотрелась и подошла к женщине, торговавшей семечками.

– Один, два? – спросила женщина.

– Что? – не поняла Люська.

– Сколько стаканчиков тебе: один или два?

– А-а, давайте один.

– Семечки хорошие, крупные.

Люська достала деньги, взяла кулек с семечками и немного поколебавшись, спросила:

– Не подскажите, как добраться до деревни «Ведьмино»? Представляете, потеряла бумажку с адресом. Помню, что нужно выходить на этой станции, а куда потом – забыла.

– А тебе кто в «Ведьмино» нужен?

– Бабушка у меня там живет.

– Ох ты! А я думала, старухи одинокие.

– В «Ведьмино» живёт моя троюродная бабушка, – начала выкручиваться Люська. – Я видела её всего пару раз, в детстве.

– А сейчас она тебе зачем понадобилась?

– Да так… Возникло неотложное дельце.

– Ты смотри сюда, – женщина взяла Люську за локоть. – Сейчас перейдешь железнодорожные пути, а потом – прямо по тропинке. Впереди увидишь поле, сворачивай направо и заходи в лес. По лесу минут семь идти, быстрым шагом скорее будет. Яму сама увидишь, не ошибешься.

– Яму?

– Мы «Ведьмино» ямой называем. Яма и есть! Живут бабки, как в норе. Прости Господи, – женщина перекрестилась. – Я сама редко в ту сторону хожу, боязно там грибы собирать. Леший кругами водить начинает, – женщина нахмурилась. – Их проделки!

– Кого вы имеете в виду?

– Что ты, как маленькая. Не поняла, о ком я говорю? О бабке твоей троюродной и соседках её. Знахарками их некоторые называют. А какие они знахарки, если с нечистой силой знаются.

– С чего вы это взяли?

– Люди говорят.

Опять люди. Даже противно. И Тайка то же самое твердила – люди говорят. Да мало ли люди ерунды болтают и сплетен разносят. Один дурак ляпнул, другой дурак подхватил, извратил, исковеркал смысл сказанного и разнес по округе. Вот и готовая сплетня. А то ведьмы, ведьмы… Нет здесь никаких ведьм, выдумки это, от дурости и необразованности.

– Не знаю, – продолжала женщина, – нужно ли тебе туда ходить. Плохое в яме место, очень плохое. Знаешь, почему деревню «Ведьмино» назвали?

– Нет.

– Там ещё триста лет назад ведьмы жили.

Люська внимательно посмотрела на тетку. С виду вроде нормальная женщина, на шизанутую не похожа… когда молчит. А рот откроет – измена. С другой стороны хорошо, что удалось встретить именно её, пусть расскажет все, что знает (хоть половина из её болтовни окажется сплетнями), какая-никакая, а информация к размышлению.

– Не преувеличивайте, – сказала Люська, стараясь раззадорить тетку.

– Я преувеличиваю?! Мне моя бабка рассказывала, а ей её бабка говорила, было время, когда над деревней летали ведьмы в ступах. Страшные были времена! Говорили, днём ведьмы ничем от обычных женщин не отличались, а ночами в старух превращались, пакостили людям.

– Зачем?

– Такая у них натура колдовская. Во-о-он там, – торговка кивнула вдаль, где начинался лес, – усадьба помещика Саморокина стояла. Угодья эти все ему принадлежали. Богатый был мужик, ничего не скажешь. А у богатых, как заведено, вроде все есть, но чего-нибудь обязательно не хватает. Саморокину не хватало наследников. Не могла жена родить, бесплодная была. А тут вдруг у ворот усадьбы встретил Саморокин старуху, она ему руку на плечо положила и сказала, что родятся у него скоро две дочери. Одну он должен отдать ей. Саморокин обалдел, а бабка стоит, ухмыляется. Ты, говорит, ко мне ещё на коленях приползёшь, молить о наследниках станешь. Как в воду глядела. Через два года у жены помещика шарики постепенно начали заезжать за ролики. Саморокин разыскал старуху, она ему опять про уговор напомнила – родятся две девочки, одну она заберет себе.