Алёна Бессонова - Сказки о тех, кто лапой чешет ухо

Оформление обложки Алёна Бессонова

© Алёна Бессонова, 2021

ISBN 978-5-4474-3269-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Кошка по прозвищу Дунька лежала на самом краешке крыши одноэтажного дома. Казалось, она легла погреться на солнышке и нечаянно заснула. На самом деле, это было не так. Дунька притворялась спящей: с неё уже стекал седьмой пот, и шерсть накалилась так, что сил не было терпеть, а спать вовсе не хотелось, хотелось есть!

Еда была, но не у неё. Еда стояла у собачьей будки. Из миски тянуло тёплым парком и нестерпимо пахло. Пахло вкусным свежесваренным мясом! Кошка ждала момента, когда можно будет выхватить из миски кусок и хоть немножко поприжать голод. От голодухи болел живот, и что хуже всего – он урчал, с каждым часом всё громче и громче.

– За что? – думала Дунька. – За что, со мной так?! Почему эту чёрную лахудру кормят, а меня нет?

Под лахудрой кошка подразумевала громадную собаку породы чёрный терьер. Дунька лукавила, она знала, почему её не кормят. В один из дней кошка перестала ловить мышей. Тогда хозяин отказался её кормить. Не нравились кошке сырые мыши! Мало того, невкусные, так ещё нужно гоняться за ними по всему подвалу.

– Лахудре миску ставят прямо под нос! – с возмущением думала кошка Дунька, и от злости хвост её покрывался мурашками, – Я почему-то должна добывать пропитание сама! Почему? Чем я хуже лахудры?

У Лахудры тоже было имя, хозяева звали её Тоськой. Она была непросто огромная, а огроменная, с длинной чёрной кудрявой шерстью по всему телу, и даже на голове, отчего совершенно не было видно глаз. Невозможно было понять – наблюдает Тоська за кошкой или нет. Иногда, казалось, что нет. Тогда Дунька тихонько подкрадывалась к миске и тут же получала лапой по морде. Так и ходила по двору от шишки до шишки, от синяка до синяка.

– Вот что ты делаешь, чтобы тебя кормили? – вопила кошка, после каждой оплеухи. – Лежишь себе, лахудра, и всё!

– Работаю я, – лениво отвечала Тоська, вытягиваясь во всю длину своего могучего тела.

– Кем ты работаешь? – возмущалась Дунька.

– Не кем, а чем! Видом своим работаю! – невозмутимо отвечала собака. – Видела, как хулиганы обходят наш дом? Тихонечко, по заборчику. Стараются меня не разбудить, не потревожить. Зато все фруктики на месте, деревья не поломаны. Помидорчики не сорваны. Свёколка и морковка в грядочках сидят. Хозяева довольны!

– У меня тоже вид угрожающий, – ворчала кошка. – Я вся задрипанная, облезлая, немытая, нечёсанная! Тоже не всякий осмелится подойти… Однако, меня за это не кормят…

– Ладно! – смилостивилась собака. – Иди оближи миску…

Дуньке и это в радость, и это сгодится! Правда, летом! Летом можно ещё где-нибудь подхарчиться, например, в поле зерна свежего погрызть, семечек мягоньких прямо из подсолнуха полузгать. Но сейчас на дворе стояла осень, скоро объявится зима. Зимой не забалуешь. Под драной кожей кошки ни грамма жира, значит, греть себя нечем. Зиму кошке не пережить, и дом её не пускали.

Однажды Дуньке всё-таки удалось подойти к миске, так что собака не услышала. Тоська лежала, закрыв глаза, и тяжело дышала.

– Спит! – решила кошка, и начала с жадностью поглощать еду. – Как вкусно, как вкусно! Дрыхни, дрыхни, – нервно думала кошка, проглатывая большие куски мяса.

– Не дрыхну я, – тихо сказала собака, будто услышала мысли Дуньки. – Болею, совсем плохо…

– Может, ты умрёшь? – оживлённо мяукнула кошка. – Класс! Вся еда достанется мне!

– Глупая ты, Дунька, – еле слышно прошептала Тоська. – Я умру, никакой еды не будет! Не будет меня, не будет будки, не будет и миски…

– Так, так, так, – задумалась кошка и почесала оборванное ухо. – Точно! Помрёт собака, и миску с едой хозяева уберут, тут и я от голода сдохну. Надо лахудру лечить!

Дунька мигом полетела в поле, там она собирала лечебные травки. Уж, что-что, а болезни кошка врачевать умела. Главное, ведала чем. Каждую травинку знала, какая от какой болезни помогает. Принесла кошка Тоське целую охапку травы, положила перед мордой.

– Ешь! – громко и твёрдо приказала Дунька. – Трава лечебная!

– Не ем я траву! – заартачилась Тоська. – Не травоядная!

– Ешь, говорю! – затопала лапами кошка.

Собака нехотя съела охапку травы, через минуту открыла глаза, попросила:

– Тащи ещё!

Десять раз гонялась кошка в поле. С такой бешеной скоростью носилась, сама себе удивлялась – откуда что берётся? Всё боялась опоздать, тревожилась не успеть. На десятый раз прибежала и легла. Устала.

Собака травы наелась – встала, походила немного, потрясла шерстью.

– Знаешь, Дунька, полегчало! – удивлённо сообщила Тоська. – Выходит, ты меня вылечила?! Выходит, я тебе жизнью обязана?!

Кошка не ответила – уснула, уморилась очень.

– Поспи, поспи, – ласково проурчала Тоська. – посторожу! – Она примостилась рядом с Дунькой, прошептала ей в ухо, – теперь всю еду делить будем пополам!

Последнюю фразу Дунька услышала сквозь сон, улыбнулась. Теперь за своё будущее она была спокойна.

Зима, как всегда, пришла неожиданно. Кошка на чердаке замёрзла. Утром спустилась к собаке позавтракать. Двор был белый, белый. У будки парила вкусным духом миска с мясом.

– Тебя жду, не ем, – сказала Тоська. – Замёрзла? Полезай в будку, здесь теплее, будем друг дружку греть! И кто это сказал, что кошки с собаками не дружат? Ещё как дружат! – подумала Тоська и лапой поплотнее прижала к себе Дуньку, – пусть погреется, бедовая, совсем озябла…

Молодой кедр был всеобщим любимцем в лесу. Почему? Давай загибать пальчики почему? Первое, потому что молод и строен. Второе, потому что здоров и не кряхтел, как старые деревья. Третье, потому что под его тенью любили отдыхать лесные жители – лоси, медведи, лисы и другие мелкие и крупные звери. Четвёртое, потому что кедр приглашал в гости всех желающих полакомиться его вкусными орешками. И пятое, кедр выращивал птичьих детёнышей. Их родители с удовольствием селились на его могучих ветках и плели свои гнёзда. Можно ещё долго загибать пальчики, почему кедр любили в лесу, но мы на этом остановимся. Тем более что пальчики на ладошке уже закончились.

Кедр считал, что ему повезло – он вырос в тихой речной заводи, вдали от людей. Людей он боялся.

Когда кедр был ещё зёрнышком, его мама рассказывала о людях с топорами и пилами. Они прибегали в лес пилить деревья. Спилив, укладывали поваленные стволы на шумные машины и увозили. Больше бедняг никто не видел. Мама кедра не хотела сыночку такой участи, поэтому упросила ветер занести своё зёрнышко подальше от людских троп. Так кедр попал сюда, в начало большой реки, и был этому очень рад.