Алексей Горшенин - Друзья и враги кота Демагога. Повесть-сказка

Демагог обежал подполье. Сквозь узенькие щели-оконца в стенах из серого грубого камня пробивался свет. Встав на задние лапы, Демагог попробовал просунуть в одно из них свою морду, но безуспешно. Хотя кошке помельче это, наверное, не составило бы труда. Значит, сделал кот вывод, покинуть дачу можно только через входную дверь на веранде. Данное обстоятельство его, однако, не очень расстроило: дело привычное – в их городской квартире тоже всего один выход.

Демагог внимательно обнюхал под собой землю, поскреб ее лапой, и тут кошачий инстинкт подсказал, чем может и должно служить ему подполье. Конечно же – кошачий туалет! Правда, он совсем не похож на теплый квартирный с голубоватым сияющим унитазом, в котором журчит вода. Не видно и рычажка с пластиковой черной шишечкой на сливном бачке, который Демагог любил потянуть лапой вниз, чтобы вызвать бурный водопад. А вместо сверкающего кафеля по стенам – серые камни. Но ведь и на квартиру дом этот мало похож…

Разобравшись с подпольем, Демагог почувствовал себя гораздо увереннее. Жить, оказывается, можно и на новом месте.

Кот выбрался наружу. Он перешагнул через порог на крыльцо, по его ступенькам спустился на выложенную из кирпичей площадку. От нее начинался деревянный дощатый тротуар, деливший дачный участок на две равные половины. Демагог ступил на тротуар и двинулся вперед.

Обе половины участка были заняты грядками: одни – поменьше, другие – побольше. От одних исходили знакомые запахи лука, чеснока, другие пахли чем-то непонятным. Но самый тонкий и нежный аромат издавали кустики садовой земляники, которую называют еще «викторией». Она розовела крупными, наливающимися спелостью ягодами. Демагог даже лизнул одну. Жаль, что несъедобная!

Тротуар упирался в дощатый сарайчик. В открытой его двери виднелись лопаты, грабли, еще какие-то садовые инструменты. Место, конечно, было тоже очень интересное, но оно, решил кот, пока может подождать, а сначала лучше выяснить, что там, за сараем.

Справа от сарая рос крыжовник. Демагог узнал позже, как называются эти страшно колючие кусты, но возненавидел их сразу, как только сунул в них свой любопытный нос.

– Мя-а-а-а-у-у! – взвыл он дурным голосом, уколовшись, и шарахнулся в противоположную от сарая сторону. Но здесь его подстерегала новая неожиданность…

Демагог перепрыгнул канаву и нос к носу столкнулся с поджарым, цвета пыльного асфальта котом. Выгнув спину, он предупреждающе шипел, но сам в то же время трусовато пятился. Усы у кота топорщились, шерсть дыбилась, и весь он был такой взъерошенный, словно по нему только что провели против шерсти щеткой пылесоса.

Демагог с интересом смотрел на незнакомца.

– Здравствуйте, – поприветствовал он его наконец.

– Салют! – настороженно откликнулся асфальтного цвета кот и опустил спину. – Чего орешь? – спросил он.

– Укололся об этот куст, – признался Демагог.

– Не суй нос в крыжовник. Он колючий, – посоветовал незнакомец. – В шиповник – тоже, – помолчав, добавил он. – Но хуже всего – крапива. Будто кипятком ошпаривает, – подвел итог соседский кот.

– Спасибо, – вежливо поблагодарил Демагог, – не знал. Меня сюда только сегодня привезли. Вот, окрестности изучаю, – объяснил он.

– Так ты новенький! – как-то сразу успокоился и обрадовался незнакомец. – Тогда еще простительно… На первый раз. Но в следующий – границ не нарушай.

– Границ? – озадачился Демагог.

– Ты что – с Луны свалился? Не знаешь, что у каждой кошки должна быть своя территория? – в свою очередь удивился асфальтово-серый кот. – Как же ты дома с другими кошками ладишь?

Как?.. Демагог задумался…

Территорию квартиры, в которой он жил с профессорской семьей, делить ему было не с кем. По ней он гулял сам по себе, где хотел – ходил, где нравилось – спал. За пределами квартиры оказывался редко, но и там… Соседи по лестничной площадке животных не держали, поэтому никаких проблем у него не возникало.

– Да ты, брат, просто неграмотный какой-то! – покачал головой сосед.

– Ничего подобного! – оскорбился за «неграмотного» Демагог. – Я профессорский кот! – гордо задрал он свой пушистый хвост. – Меня зовут Демагог.

Кот цвета асфальта с уважением посмотрел на Демагога, а с особой завистью на пышный трубой хвост, и примирительным тоном сказал:

– Да я ничего… Я не в том смысле… Просто… Ты еще у нас здесь не осмотрелся, не обнюхался, а я уже давно тут живу, знаю, что к чему. Не смотри, что заборов между участками нет. Попробуй только на чужую грядку залезть – мигом хозяева об тебя палку обломают или камнем угостят. И кошка любая на своей территории запросто тебе может глаза выцарапать…

Последние слова асфальтово-серый сосед произнес, правда, не очень уверенно.

– Извините, пожалуйста, я постараюсь так больше не поступать, – пообещал Демагог.

– Да ладно… – простил незлобивый сосед. – С кем не бывает! Кстати, меня Минтаем зовут. Сторожевой кот Минтай – если полностью, – представился он.

– Как? – опешил Демагог. – Но ведь минтай – рыба! Я ее на обед ем…

– Да знаю, что рыба! – сокрушенно махнул лапой Минтай. – Только вот и меня тоже… как рыбу эту назвали. Тут, Демагог, такая вышла история…

«Сторожевым котом Минтаем» новый приятель Демагога стал следующим образом.

Его мама, беспородная серая Муська, жила у дворничихи Никитичны и регулярно, по два раза в год, одаривала свою хозяйку несколькими котятами. Сердобольная Никитична не могла взять грех на душу и новорожденных, как некоторые, не топила. Она раздавала их своим знакомым или же просто жильцам дома, двор которого убирала. Правда, делать это с каждым днем становилось все труднее, потому что мода пошла на животных породистых, а Муська была обыкновенная городская дворовая кошка и рожала самых обыкновенных, серых, как асфальт, который подметала Никитична, котят-дворняг. Поэтому и хозяева находились для них далеко не всегда самые лучшие. Хорошо если какая-нибудь бабушка-пенсионерка приласкает-обогреет. Но чаще попадались люди непутевые, которые не то что кошку, а иногда ребенка-то собственного покормить забывали.

Ну а Минтай попал к слесарю Федякину из того же ЖЭУ, где служила Никитична.

Когда дворничиха принесла ему котенка, Федякин только-только открыл поллитровку и горлышком бутылки целился в один из сдвинутых перед ним стаканов нескольких товарищей, забежавших к нему на огонек после трудового дня. Поллитровка, судя по всему, была в этот вечер не первой, потому что собутыльники животине как-то чересчур обрадовались. Котенок тут же пошел по рукам, а кто-то даже предложил новому «корешу» тоже капнуть граммулечку.

«Я вам капну!» – сурово осадила мужиков Никитична.