Вера Мосова - Пубертат прыщавый. О подростках и для подростков

Я готова разрыдаться от счастья. Появление Ташки – это самое лучшее, чего можно было желать. Никто на свете не умеет так радоваться каждому пустяку, как моя подруга Наташа Скворцова. Сколько я помню себя, столько и ее рядом. Прежде мы жили в одном дворе, ходили в один детский сад, а потом и учились в одном классе. Однажды ей пришла идея сократить наши имена.

– Лариска – это слишком длинно, – заявила она. – Я буду звать тебя Лиска!

– Тогда ты будешь Ташка! – выпалила я в ответ. – Наташка – тоже длинное имя.

– Урррра! – возликовала она. – Теперь мы обе укороченные!

С ней всегда так: она радуется каждому пустяку. Мама говорит, что это лучший дар небес – уметь принимать все в этой жизни с ощущением счастья и безграничной радости.

Мы проходим в гостиную, и подруга осматривается. Она впервые пришла сюда.

– А где твои гости? Где тетя Таня? Ты одна, что ли? – сыплет вопросами Ташка, следуя за мной.

Я в ответ лишь пожимаю плечами.

– Вау! Как у вас круто! Сколько места! А где твоя комната?

Я веду подругу к себе. Она окидывает взглядом мое жилище и с улыбкой восклицает:

– Эх, если бы у меня были такие хоромы! Надоело ютиться с Сережкой в одной каморке.

– Зато тебе не приходится скучать в одиночестве, – пытаюсь я переключиться на Ташкину волну и выдавить хоть что-то позитивное. – Особенно с твоим юморным братцем.

– Да уж, скучать не приходится! – тут же соглашается подруга. – Прикинь, вчера мы тайком от родителей ужастики на компе смотрели. Ночью! Когда все уже спали! А потом пугали друг друга. Было весело!

Ташкин брат Серега старше ее на три года. Он такой же заводной, как и сестра, с ним не бывает скучно. Когда мы были маленькими, он часто нас развлекал, устраивая смешные кукольные спектакли. Натягивал в дверном проеме плед, который служил ему ширмой, брал мягкие игрушки своей сестры, придумывал им всем веселые прозвища и разыгрывал перед нами забавные истории. Розовому зайцу, например, он дал имя Трусохвост, ежику – Иглоперец, а поросенку – Хрюкожир. Были еще два персонажа, подразумевавшие нас с Ташкой, и они носили наши имена. Рыжая пушистая лиса была названа Лиской-анархисткой, а старая, местами потертая черепашка – Ташкой-замарашкой. Причем, имена эти точно отражали нашу сущность. Я и в самом деле всегда была натурой вольнолюбивой, не признавала никакого давления со стороны сверстников и взрослых. Настоящая анархистка. А Ташка вечно умудрялась чем-нибудь испачкаться, особенно во время еды. Ее футболки и платья постоянно были украшены разноцветными пятнами. Но это ее только забавляло, она не обижалась на брата за свое прозвище. Герои в Серегиных мини-спектаклях то ссорились, смешно обзывая друг друга, то мирились и клялись жить дружно. Или отправлялись в путешествия и встречались там с другими персонажами, или летели на Луну, где с ними происходили самые невероятные вещи: лисий хвост вдруг начинал жить своей отдельной жизнью и враждовать с хозяйкой, поросенок становился чемпионом мира по прыжкам в высоту, а черепашка – примой-балериной. Причем, все это Серега придумывал на ходу, иногда используя сюжеты известных сказок. Фантазии его были неиссякаемы, и мы смеялись до колик в животах, а когда спектакль заканчивался, умоляли продолжать. В общем, Ташке очень повезло с Сережкой. Если бы у меня был такой брат, разве полезла бы я сегодня на крышу?

– Как у тебя тут классно! – восхищается подруга. – Мне все нравится: и стены, и мебель, и этот коврик на полу.

Я осматриваю свою комнату вместе с ней и понимаю, что тут и в самом деле довольно уютно. В другой ситуации я, наверное, даже любила бы свой уголок. Но не сейчас. Ташка смотрит на мое помрачневшее лицо.

– Что за дела, Лиска? Почему ты вдруг стала такая хмурая? Я что-то не то сказала?

– Все нормально. Просто у меня дурное настроение.

– Как может быть дурное настроение в свой день рожденья?! Это же праздник!

– А где ты видишь праздник? Где накрытый стол? Где веселые гости? Даже родителей нет! У папы сынок разболелся, а маму Валерий Сергеевич за город увез! – вываливаю я на нее свою беду. – Да и кому он нужен, этот праздник?! Сядут вечером за стол трое взрослых, выпьют за здоровье именинницы. Потом понавтыкают в торт тринадцать дурацких свечек – задувай, детка, сегодня твой день! Ах, какая ты уже взрослая стала! И когда только успела вырасти?! Да вот, выросла как-то, пока вы тут со своей личной жизнью разбирались.

Ташка, притихнув, смотрит на меня. Вот только сочувствия мне сейчас не хватало! Не люблю вызывать у людей жалость. Но это же Ташка. Ее реакция, как всегда, непредсказуема. Неожиданно расплывшись в широкой улыбке, подруга восклицает:

– Так это же круто! Тебе просто повезло! Можешь весь день заниматься, чем хочешь. Не надо сидеть за накрытым столом, натянув нелепый праздничный наряд, и выслушивать длинные речи, не надо благодарно кланяться гостям, изображая примерную девочку. Можно самой организовать праздник для себя! По своему сценарию! Хочешь, мы сейчас же отправимся куда-нибудь? Вот скажи, где твое самое любимое место? У тебя есть такое?

– Есть, но едва ли оно тебе понравится.

– Если нравится тебе, то понравится и мне! – с готовностью заявляет подруга. – Идем туда немедленно!

Отлично! Я покажу ей свое любимое место. Вот только цветы в вазу поставлю и вперед!

Выйдя из квартиры, мы направляемся вверх по лестнице, к чердаку. Ташка затаила дыхание в предвкушении невероятного приключения, но вопросов не задает. Глаза ее, как всегда, сияют. Подругу ничуть не пугают ни птичий базар на чердаке, ни зловоние, ни необходимость протискиваться в небольшое чердачное окошко. Наоборот, все это вызывает у нее полный восторг. Даже чуток порванная об торчащий в окне гвоздь куртка ее ничуть не огорчает. Ташка лишь машет рукой и стряхивает столетнюю пыль с рукава.

– Вау! Какая красота! Мы вознеслись над крышами! – ликует она, подойдя вслед за мной к ограждению и глядя вниз.

Она вдруг раскидывает руки и декламирует:

– Мы вознеслись под облака и машем миру свысока!

Ташка обожает рифмовать свои эмоции, и у нее даже получаются неплохие стишки, хоть порой и пафосные.

Я широко улыбаюсь. Как же мне ее недоставало!

– А представляешь, как было бы круто, если бы это был не старинный дом в три этажа, а, например, наша девятиэтажка! – мечтательно произносит Ташка.

Я пожимаю плечами. Не думаю, что плоская крыша высотки так же притягивала бы меня. Что интересного может быть там? А здесь целый мир, состоящий из скатов, откосов, полукруглых оконцев и широких труб с облупившейся штукатуркой.

– А как страшно было бы лететь отсюда на землю! – говорит вдруг Ташка, и я невольно вздрагиваю, а она продолжает: