Михаил Самарский - Лабрадор Трисон путешествует по свету (сборник)

– Нарекаю тебя Ирой Бесхвостой!

– Но у меня же шикарный хвост, посмотрите! – Лиса повернулась к медведю спиной.

– Ну что ты крутишься тут передо мной, рыжая? Я что, твоего хвоста никогда не видел? Твой хвост из нашего леса до донских степей тянется. Только вот виляешь ты им не всегда правильно. Добрее нужно быть, добрее! Но я даю тебе фамилию с намёком! Уловила? Будешь в лесу нашем пакостить, я тебе хвост и оторву.

– Упаси боже, Михайло Андреевич, – сложила на груди лапки лиса Бесхвостая. – Какие пакости? Я… да я…

– Замолчи! – рявкнул медведь. – Знаю я ваши с Шур Шурычем интрижки. Вечно бегаете по лесу со сплетнями. И ещё дружок ваш этот толстолобый, где он, кстати? Лось, ты где спрятался? Только ведь здесь стоял! Почуял, жареным запахло?

Из-за сосны вышел лось.

– Я здесь! – грустно отозвался ещё безымянный лось.

– Имя давай! – приказал медведь. – Кем хочешь быть?

– Я хочу быть Веней, – тихо признался лось.

– Это что ещё за имя? Из каких лесов занесло? – удивлённо спросил медведь.

– У нашего егеря недавно так внука назвали. Вот я и решил стать лосем Веней.

– Утверждаю, – согласился медведь. – Ну а по фамилии будешь… будешь… в общем, нарекаю тебя Неродным!

– Это как же? – вскрикнул лось. – Как же так? Почему Неродным? Я же свой, я ваш, я…

– Первое, – поднял медведь лапу, – имя явно из чужого леса. Второе: Неродной, потому что с рогами. Нормально звучит: Веня Неродной. Ну хочешь, будешь Веней Толстолобым, Рогатым или Сохатым. Выбирай.

– Нет уж, – тяжело вздохнул Вениамин, – пусть уж лучше останусь навсегда Неродным.

– Вот и договорились. И запомните, Шура, Ира и Веня, будете плести интриги вокруг моего младшего брата медвежонка, потом не обижайтесь. Вырастет – не бегайте ко мне потом с жалобами. Это сейчас ты, Веня, рогами размахиваешь, ты, шакал, вечно воешь всякую чушь, ты, Бесхвостая, кусаешь медвежонка. Но вы и не заметите, как он станет взрослым медведем. Потом что будете делать? Вы взрослые животные, должны заботиться о подрастающем поколении, им наш лес обустраивать. Так что, пока не поздно, налаживайте связи с молодыми, поддерживайте их, помогайте… Всё ясно? Понятно? Правильно говорю?

– Очень хорошо! – тявкнул шакал.

– Отлично! – закивал лось.

– Превосходно, Мишенька! – взвизгнула лиса.

– Так, ладно, – продолжил медведь, – кто следующий? Волк? Подходи сюда, уважаемый!

На поляну вышел благородный, подтянутый, с лёгкой проседью волк. Он медленно окинул толпу взглядом и сказал:

– Я был, есть и останусь всегда волком. А волки в кличках не нуждаются. Извини, медведь.

– Я не возражаю, – твёрдо произнёс Михайло Андреевич. – Договорились, волк! Тебя ни с кем не перепутаешь. Ступай своей дорогой…

Тут что-то громко треснуло, и я проснулся. Ух ты, какой интересный сон приснился! Ах, как жаль, что он так быстро закончился. Может, когда повезёт да увижу продолжение. Впрочем, теперь это и неважно. Сон есть сон. Хотя есть над чем задуматься. Медведь прав – нужно находить ту нить, которая, хоть и тонка, но прочно связывает детей и отцов. Так устроена жизнь, так устроена природа. Нарушил её ход – получи проблемы. А ведь часто все живущие на земле (и люди, и звери) совершают неисправимые ошибки. У детей есть шанс – они повзрослеют и ещё сто раз пересмотрят свои взгляды. А взрослые могут уже и не успеть. Тут нужно выверять каждый шаг. Иногда не только делом, а даже словом можно нанести серьёзную травму. Вот возьмите меня. Я ведь могу невпопад так гавкнуть, что ребёнок навсегда заикой останется. Верно? А потому я всегда в присутствии детей не рявкаю, а тихонечко авкаю, чтобы, не дай бог, не перепугать малютку. Берите пример, люди!

Сны – это хорошо. Но вернёмся на землю. Рассказывать о работе своей новой или нет? Стыдно немного. Сначала даже не хотел затрагивать эту тему. Но что поделаешь, я ведь правдивый пёс и ничего от вас не скрываю. Да и чего стесняться. Плохого я никому ничего не сделал.

Ну так вот. Трудимся мы теперь с Гришей вместе, в основном недалеко от того «руского» магазина. На самом деле, там от русского магазина только название. Ничего там русского нет и в помине. Григорий объяснил, что хозяин этой лавки как-то побывал в России и ему там очень понравились наши продукты, их внешний вид. Он в российских магазинах наделал сотни фотографий с наименованиями наших товаров, а уже здесь, на острове, сам на обыкновенном принтере напечатал разных этикеток, наклеек и теперь выдаёт местный товар за российский. Например, Григорий приносил в нашу квартиру печенье «Юбилейное», сыр «Российский», масло «Вологодское». Гриша называл хозяина магазинчика прохвостом, но почему-то с ним дружил. Позже я понял, почему – просто Аракси (так звали хозяина «руского» магазина) иногда давал ему продукты в долг.

Когда мы начали работать вдвоём, Гриша перестал брать продукты в кредит. А всё потому, что наш дуэт стал пользоваться успехом. Я старательно подвывал гитаристу, становился на задние лапы, и народ охотно бросал нам в шляпу мелочь, а иногда в «кассу» падали даже банкноты, что для острова – неслыханное расточительство. Рядом со шляпой у нас появился небольшой плакат. Чуть позже я узнал, что Григорий на местном языке написал на плакате: «Помогите накормить собаку!» Это что же получается? Деньги собираем на мой прокорм, а едим вместе с человеком? Но я сержусь в шутку, конечно! Мне не жалко. Я очень благодарен Григорию за то, что меня приютил. В Москве я тоже видел такие плакатики. И просят не только на прокорм собакам, но и кошкам, и даже лошадям. Почему-то люди нам, животным, охотнее дают деньги. Не замечали? Видимо, вы уже так друг другу опостылели, что легче помочь собаке, коту или коню, чем нуждающемуся соседу.

Вообще-то, это не очень хорошо. Я не раз уже замечал, как люди иногда относятся друг к другу агрессивно. Самое печальное – это то, что часто ссоры возникают на пустом месте, из-за каких-то совсем незначительных разногласий. Поругаются, подерутся, обидят друг друга, а потом не могут даже вспомнить, из-за чего всё началось.

Мой академик вечерами беседовал с Тамарой Исаевной и очень возмущался, что некоторые (и их в последнее время становится всё больше и больше) люди оскорбительно отзываются об отдельных национальностях. Да, так и говорил:

– Ну при чём тут национальность, цвет кожи, разрез глаз? Нельзя обвинять сообщество, народ, нацию. Есть отдельный человек – он может быть порядочным гражданином, а может быть негодяем и преступником. Вот и всё. А национальность здесь не имеет совершенно никакого значения. Везде есть свои прохвосты и свои гении.

Прав Василий Михайлович: у собак так же. Не порода, не размер, не окрас, а только воспитание и образование делают собаку сдержанной, уравновешенной, ласковой. Ведь можно и крошечную болонку воспитать так, что она будет бросаться на людей.