Олеся Шанти - У Кошки 9 жизней. Книга 2

– Более чем.

Быстро сняв мерки и проводив даму до двери, Бартолло как ужаленный принялся носиться по своей мастерской. Виданное ли дело – сшить платье за одни сутки, но он отчаянно нуждался в деньгах, и потому согласился на все требования патронессы.

Катя помогала как могла: подносила ткани, наметывала воланы, разглаживала смявшиеся края, и через несколько часов уже валилась с ног от усталости. Тогда как работы было еще невпроворот.

Увидев слипающиеся глаза своей помощницы, Бартолло решительно дернул ее за рукав.

– Ложись спать, Селеста. Дальше я сам.

– Сам? Но вы же не успеете!

– Успею, – улыбнулся портной. – Вся ночь впереди.

Катя так устала, что спорить не было никаких сил, да и собственно, чем она еще могла облегчить его труд? Шить наряд для патронессы Бартолло не доверил бы никому.

Кате казалось, что она лишь на мгновение закрыла глаза, как вдруг резкий стук вернул ее к действительности. Девочка удивленно похлопала глазами, нет, ей не показалось, шум явственно исходил от входной двери.

– И кого там нелегкая принесла? – удивилась Катя, но поспешила открыть.

Каково же было ее удивление, когда на пороге возникла разряженная в пух и прах патронесса. Не удостоив девочку даже взглядом, дама отпихнула ее с дороги и величаво вплыла в мастерскую.

– Ну что, где мой заказ? – как ни в чем не бывало поинтересовалась она.

Катя опешила и скосила глаза на часы – восемь утра, то есть с момента последнего появления заказчицы прошло от силы часов двенадцать.

– Вы издеваетесь? – чуть было не слетело с ее уст, но девочка благоразумно прикусила язык.

– Одну минуту, патронесса, – вежливо ответила она, – Бартолло сейчас освободится.

Но женщине такой ответ явно не понравился.

– Что значит «освободится»? Или он забыл, с кем имеет дело?! Да одно мое слово, и его вышвырнут из города как паршивую собаку! Немедленно зови сюда, и горе ему, если платье мне не понравится!

Катя покраснела и хотела было ответить, как за спиной послышался тихий шорох. Девочка обернулась – в мастерской появился Бартолло. От непрерывной работы его глаза покраснели, а руки слегка дрожали.

Неужели успел, поразилась Катя, а заказчица быстро выхватила платье из рук еле державшегося на ногах портного.

– Ну-ка, посмотрим, посмотрим, – начала было патронесса, как вдруг ее лицо окаменело.

– Что это такое? – ледяным тоном поинтересовалась она.

Бартолло непонимающе захлопал ресницами.

– Ваше платье, сеньора!

– Платье? Это? Ты в своем уме? Да самая древняя старуха не наденет на себя это убожество!

Портной побледнел – он не спал целую ночь, стараясь угодить высокородной клиентке, но все оказалось напрасно. Патронесса ничуть не оценила его усилий, напротив новое платье вызывало в ней негодование и нескрываемую злобу.

– Вы только посмотрите на это чучело! Возомнил себя невесть кем да еще потешается над господами! Эй, слуги, сжечь этот свинарник!

Бедный Бартолло затрясся как осиновый лист, упал на колени и молитвенно сложил руки на груди.

– Умоляю, пощадите, я сейчас все исправлю!

– Прочь, собака!

– Нет, нет, смилуйтесь, эта мастерская – все, что у меня есть!

Но патронесса не желала ничего слушать и швырнула платье в угол, а на лестнице тем временем послышался приближающийся топот.

Катю затрясло от возмущения. Времени на раздумья не было – не пройдет и пяти минут, как они лишатся своего дома и последней надежды на лучшее.

Воспользовавшись тем, что на нее никто не смотрит, Катя метнулась в сторону, схватила злосчастное платье и ринулась к столу. Девочка совершенно не представляла, что делать, но сдаваться явно не собиралась.

Глаза Кати оценивающе оглядывали лежащее перед ней платье из темно-синей парчи с пышной юбкой и изящными кружевами в тон. Наряд получился в высшей степени изящным и элегантным, но, увы, патронесса думала иначе. Времени за создание другого платья, разумеется, не было, а по бледному без единой кровинки лицу Бартолло было понятно, что он уже прощается не только со своей мастерской, но и с жизнью.

Внезапно на девочку накатила такая волна протеста, что руки сами потянулись к огромным портняжным ножницам. В мгновение Катя нещадно изрезала весь подол юбки, в результате чего он превратился в длинную бахрому. Еще несколько торопливых движений – и на лифе платья появилась целая россыпь нелепых атласных бантиков разных цветов.

– Ну ты у меня попляшешь! – мстительно прошипела Катя и выхватила из кармана своего верного спутника и друга – серебряный гребень с сапфиром.

Идея использовать бабушкин подарок пришла ей в голову совершенно случайно и поначалу казалась совершенно сумасшедшей. Но Катя вспоминала презрительный взгляд и брезгливо поджатые губки клиентки, и снова и снова убеждалась в правильности своего решения.

– Должен же хоть кто-то поставить ее на место! И потом, дамочка сама хотела потрясающее платье. А раз так – она его получит!

Молниеносным движением она провела гребнем по платью, сапфир вспыхнул ярким светом, а через мгновение все исчезло.

Внезапно за спиной послышался шорох – Катя обернулась и встретилась с озадаченными глазами неслышно появившегося рядом Габриеля.

– Селеста, опомнись! Что ты творишь?!!

– Спасаю нас и мастерскую!

– Ты и вправду полагаешь, что ей это понравится?

– Понравится, вот увидишь! – тряхнула головой Катя и решительно сгребла со стола свое творение. – Зуб даю!

Разумеется, Габриэль совершенно не понял, причем тут какой-то зуб, но времени объяснять не было.

Пока она колдовала над платьем, слуги патронессы схватили стонущего Бартолло под руки и поволокли его на улицу. Одному богу известно, что за участь ему была уготована, но Катя оказалась начеку.

– Подождите! Постойте, вот ваше платье!

Патронесса резко обернулась, и ее глаза потемнели.

– Да как ты смеешь, дерзкая девчонка!

Внезапно взгляд женщины упал на наряд, и тут случилось необъяснимое.

– О, какая прелесть! – воскликнула она и быстрым шагом направилась к девочке. – А ну-ка дай сюда, я примерю!

Время, пока патронесса облачалась в шутовской наряд, показалось Кате и Бартолло вечностью. Портной ничуть не сомневался, что теперь уж его точно растерзают, а Катя в душе молилась, чтобы гребень не подвел.

И ее молитвы были услышаны. Когда патронесса снова появилась, на ее лице играла счастливая улыбка.

– Вы только посмотрите, какая красота! – пропела она и гордо подбоченилась. – Совсем другое дело!

При виде этого великолепия слуги патронессы покраснели как раки, а на лице Бартолло отразилась неподдельная растерянность. Он глупо переводил глаза с довольной клиентки на чуть не лопающуюся от смеха Катю и никак не мог взять в толк, что же происходит.