Валерия Вояжер - Одинокое сердце

– Войдите! – послышался женский голос.

И Юля вошла (хотя, скорее въехала).

В комнате сидела полная женщина лет сорока и пила кофе. На ней было зелёное пальто и чёрные кожаные сапоги. Её длинные чёрные волосы были собраны в тугой пучок.

– А, это ты, Юлечка, – сказала женщина. – Я уже давно тебя жду. Где ты пропадала всё это время? А, Юлечка?

– Я старалась проснуться как можно раньше, – стала оправдываться Юля. – Мне очень жаль.

– А ты, Юлечка, не говори, а делай. Если бы ты старалась проснуться пораньше, то мне не пришлось бы ждать тебя целых полчаса.

– Простите. Я не хотела отнимать у вас драгоценное время.

– Видишь ли, Юлечка, я приехала полчаса назад, а любимой племянницы нет! Она, видите ли, дрыхнет до половины восьмого.

– Свалилась эта старая придирчивая дама на мою голову. Не хочу, чтобы с ней жила моя девочка, – прошептала раздражённая баба Маша. Юля это услышала. Альберта, к сожалению, тоже. Слух у тёти был отменный.

– Кто это, Юлечка? – через силу проговорила тётушка. – Почему она так плохо обо мне отзывается?

– Потому что вы и правда старая придирчивая дама! – уже без всякой любви в голосе крикнула Юля.

– А это мы обсудим через месяц! – закричала Альберта. – У меня дома! Если, конечно, я прощу тебя за такой тон и возьму к себе!

И дама в гневе удалилась.

«Ага. Целый день с тётушкой провела. Сейчас один день равен одной минуте? Пожалуй, да, – подумала Юля. – И я ещё должна жить с ней!»

После визита тётушки к Юле стали приходить незнакомые врачи, но она не знала для чего. Юля хотела спросить об этом бабу Машу, но её нигде не было. Врачи делали девочке уколы, и она засыпала, а когда просыпалась, ей снова делали уколы. Юля стала видеть Юру и свою маму Машу. Ей казалось, что родители одеты в белые халаты и тоже делают ей уколы. Когда девочка просыпалась, она слышала слова «операция» и «выздоровление». Она хотела связать эти слова воедино, но ей снова делали уколы, и она снова засыпала. Юле не снились сны. Ей даже казалось, что она не спала уже много ночей. Но и усталости, которую чувствуешь после бессонницы, Юля не чувствовала. Она не чувствовала ничего. Вскоре ей перестали колоть уколы. Она пришла в себя. Она снова дышала, жила. И она снова слышала слова, но уже «успешная операция» и «полное выздоровление». И вот однажды ей предложили встать на ноги. Юля попробовала, и у неё получилось. Она смогла встать и пройти несколько шагов по комнате. Теперь она думала только об одном. О том, что она встала! Врачи постоянно перешёптывались. Ведь все думали, что Юля никогда не сможет ходить. Юле же её выздоровление казалось чудом, прекрасным сном, который не закончится никогда. Она встала!

На следующий день баба Маша сказала:

– Солнышко, у меня для тебя хорошие новости!

– Какие на этот раз? – с улыбкой спросила Юля.

– Через неделю ты едешь в детский санаторий «Дружба».

– Отлично! Никогда не была в санаториях!

– Вот и хорошо. Когда ты вернёшься, за тобой приедет тётя.

И вот настал тот день, когда Юля поехала в санаторий. В автобусе за Юлиной спиной шептались две незнакомые девчонки:

– Смотри, какая она худая и бледная! И синяки под глазами!

– И вся в веснушках!

– И это чучело будет в нашем отряде?

– Ага…

– Ну, ладно, не грусти! Мы уже приехали.

Юля покраснела, но к задирам не повернулась. Она первой пошла к выходу.

На самом деле Юле в санатории нравилось. Только две девочки мешали ей спокойно жить. Их звали Маруся и Василиса. А в отряде их прозвали Мятой и Мелиссой. Это были закадычные подруги. Как назло, эти девчонки поселились в одной комнате с Юлей и досаждали ей, как могли. Мяту и Мелиссу не любили, потому что они бросались резкими словами по поводу и без повода. Этим девочки овладели в совершенстве. Их слова всегда были самыми обидными, и после них хотелось плакать. К Юле Мята и Мелисса придирались больше всех, но она держалась и не плакала. За это её полюбили в отряде. К середине смены Юля уже не боялась Мяты и Мелиссы, потому что за неё всегда заступались её новые друзья. А она отвечала им добром за добро и делилась всем, чем могла. Вскоре даже Мята стала смотреть на Юлю по-другому. Она тоже захотела общаться с ней по-дружески, потому что поняла, что Юля может стать ей настоящим другом, в отличии от Мелиссы. Мелисса не умела любить. Мята любила Мелиссу и потакала ей во всём. А Мелисса пользовалась этой любовью, и вскоре Мята стала рабыней Мелиссы. А когда появилась Юля, Мята изменила свои предпочтения, и её любовь к Мелиссе постепенно угасла. Юля и Мята быстро подружились, и Мята стала меняться. С её личика пропало вечное недовольство, она стала больше улыбаться и вскоре влилась в жизнь отряда. Мяту полюбили. Во время медленного танца на дискотеке всегда находился паренёк, который хотел бы потанцевать с ней. Раньше Мята и Мелисса во время парных танцев отходили в сторонку, потому что их не приглашали, а теперь в стороне оставалась только Мелисса. Ей было это неприятно. И она ещё больше стала ненавидеть Юлю.

Однажды Мята, Мелисса и девочка Женя сидели в комнате и ждали, пока Юля вернётся с книгами для них. Девочкам было скучно, и Юля обещала принести книги, чтобы почитать друг другу вслух.

– Ну, где эта ваша Юля? – с вызовом спросила Мелисса.

– Какая тебе разница? – откликнулась Мята. – Ты не просила книгу, и она не принесёт её тебе.

– А мне и не надо, – сказала Мелисса. – Я пойду свою принесу.

Мелисса пошла к двери и вдруг: бац! Дверь открылась и стукнула Мелиссу по лбу. На пороге стояла Юля со стопкой книг в руках. Она увидела плачущую Мелиссу с синяком на лбу и разжала руки. Книги попадали на Мелиссу и набили ей ещё несколько шишек.

– Скворцова! Блин! – заорала Мелисса. – Ты вообще умеешь думать? Ты могла меня покалечить!

– Прости, пожалуйста! – шептала Юля, помогая Мелиссе подняться. – Я не видела тебя! Я же не специально! Я нечаянно!

– За нечаянно бьют отчаянно! – орала взбешенная Мелисса. – Сейчас космы кое-кому повыдираю!

– Замолчите обе! – перекрикивая спорщиков, заорала Женя. Девочки замолчали и удивлённо посмотрели на неё, а Женя продолжала. – Остынь, Мелисса. Успокойся, Юля. Послушайте меня. Ты, Юля, не должна так сильно извиняться перед Мелиссой. Это не только твоя вина. Ты, Мелисса, не ори на Юлю. Она не умеет смотреть сквозь стены и видеть, кто идёт к двери. Твои шишки появились не только из-за Юли. Если бы ты тоже попросила у Юли книгу, то тебе не пришлось бы идти за своей книгой, и тебя бы не стукнуло дверью. Но ты решила покрасоваться перед нами, сказав, что можешь всё сама. И поэтому…

– Да замолчи ты уже! – крикнула Мелисса. – Тебе легко рассуждать! Это ведь не тебя дверью стукнуло!