Лариса Рогулева - Лучики добра. Для детей и взрослых

Из полуоткрытых Створок показался Длинный Ус. Потом ещё один. Узкая Голова с Глазами-Бусинками. И Тело, переходящее в Хвост. Это был пожилой, но очень статный Голубоглазый Рак-Отшельник. Почему голубоглазый? Всё просто: его глаза были голубого цвета.

«Так не бывает», – скажете вы.

Бывает.

Дети и взрослые очень быстро познакомились и подружились с Хозяином Морской Раковины. Оказалось, что его возраст гораздо внушительнее суммарного возраста всех присутствующих у Костра, его память хранит бесконечное множество Морских Историй, а его мудрость… Мудрость этого Почтенного Жителя Страны Сказок была так тонка, точна, ненавязчива и тиха, что даже Ночной Ветерок не посмел возражать ни малейшим дуновением.

Новым друзьям было уютно рядом. Таинственный незнакомец оказался очень интересным и знающим рассказчиком, а взрослые дети и дети помладше – хорошими слушателями.

Его Величество Костёр тоже с интересом слушал Сказочные Истории о Морском Царстве и его Жителях… Поленья тихонько потрескивали, Язычки Пламени взвивались Искрами вверх, радуясь и веселясь вместе с остальными. Каждый вечер звучала только одна Сказочная История.

Но её содержание заставляло задумываться, мелодия слов напоминала Мягкий Шелест Волн о Прибрежный Песок, а продолжение манило и звало к Вечернему Костру. Голубоглазый Рак-Отшельник умел так подобрать слова, что все не только слышали, но и видели Её Величество Сказку. Чувствовали её…

Давным-давно, лет 300 назад,

В заволжском селе небольшом

Жили крестьяне, трудом богатые

(Об этом скажу я ещё потом).

Крестьянину главное что?

Стены дома и печь.

Печь, что кормит, греет

И лечь

На полатях поспать можно, ежели что…

…Давно это было, ребята, очень давно.

Умели тогда, в старину, люди жито растить.

При малом достатке умели счастливыми быть.

Природу любили, и знали, и уважали.

За нею следили, творили —

Трудами своими потом восхищались.

(Я вам из кошницы достану орудья труда,

А после урока опять положу их туда.)

Для того, чтоб карбованец в дом заработать,

Семью с пол зимы прокормить,

Нужно было внимательными людям быть.

…Ночь, месяц в небе взошёл.

Он похож был на серп.

А серпом, не умеючи, многие резали руки.

И травою осокою резали.

Вот потому, не от скуки,

И назвали травою-осочкою кисти мазок первый!

Дождь по небу ночному прошёл.

А крестьянин подумал:

«Да-к, это же, ведь, хорошо!

Капля, капелька. Следом – ещё и ещё.

Хорошо получается!

Быстро, чудно, хорошо!»

Но вот дождик закончился.

В небе забрезжил рассвет.

А крестьянину не было сна.

И под утро покоя нет.

Глянул на реку: волны кривые бегут…

…С той поры все на промысле стебель узора криулем зовут.

С утра до полдня пашню крестьянин пахал.

Там, где надо,

Он пни и кусты корчевал.

В вечер поздний,

Когда он за промысел сел,

Наш мужик, с удивления, аж обомлел!

Коль осочку и капельку вместе, в едино сложить,

От криуля взять часть – усик или завиток —

То хороший и пышный тут кустик нам можно взрастить.

И орнамента вот уж немного приближен итог.

Он к жене подошёл.

Говорил ей, что так мол и так…

«Погляди-ка! Выходит, что я не дурак!»

Обратила вниманье жена на работу супруга,

Своего ненаглядного, милого спутника-друга.

Улыбнулась с хитринкою, с лавки взяла кузовок

И шепнула:

«А ну-ка сюда загляни, муженёк!

Я сегодня по лесу ходила.

И вот что нашла.

Куст малины тихохонько в кузов обобрала.

Положила сюда же смородинок несколько вряд.

А крыжовник неспел ещё,

Бабы про то ж говорят.

А когда я из лесу уже возвращалась домой,

Солнца лучик, играя, блеснул в кузов мой.

Засияли все ягодки да и запахли все краше…»

«Милая! – муж ответил ей. – Солнышко наше!

Коль мазком я сейчас оживлю твои ягоды вряд,

Так о промысле нашем в Руси все и заговорят!»

«Мил-супруг! – отвечала учтиво, с поклоном жена. —

Кормит нас, одевает и украшает Земля!

Раз сумел ты растительный выдумать чудный орнамент,

То не должно уменье такое пропасть, камнем кануть.

Мы ковши все да ложки обмажем сметаною-павом,

Да просушим в печи, проолифим, слудим серебром,

А потом золотыми распишем цветами, листами,

Для симметрии усик с криулем загнем!

Разбросаем, как по лесу, ягоды с солнышка блеском,

Да обсушим ещё раз в печи,

Да закрепок сведём…

Вот тогда мы не только в Руси всем известны —

По всему миру чудному с нашей посудой пойдем!»

Так они и решили. Мы ж с вами сегодня

Хохломскую посуду повсюду узнаем, друзья!

Сколько б не было промыслу лет, вы поверьте: он чудный!

Столь хорош он собою, что он не умрет никогда!

2 вариант

Давным-давно, лет 300 назад,

В заволжском селе небольшом

Жили крестьяне, трудом богатые

(Об этом скажу ещё я потом).

Из древа «сырое бельё» вырезали.

Сушили и глиною-павом обмазывали.

Шкурили (всю лишнюю глину снимали)

И маслом кипящим растительным смазывали —

Олифили значит.

И снова сушили.

Потом серебром-порошком натирали —

Лудили. И вновь в печь горячую ставили.

И уж по сухому писали цветами.

Цветами писали.

Травинкою.

Капелькой.

И стебель – криуль по узору пускали.

Листы зеленые большие и маленькие

И ягоды – чудо по полю бросали:

Малина, смородина, вишня, клубника —

Всё алого цвета по фону златому.

Оживка. Просушка. Закрепок —

Подарок готов уж прекрасный для дома любого.

Да, вышел подарок. Иль к ярмарке людной

Хороший товар – хохломская посуда.

Пошла-полетела по миру отсюда!

Пошла-полетела!

И ныне мы с вами

Все знаем красавицу-Хохлому.

И ложки с подносами.

И чашки.

И доски —

Сказку-природу, где всё на яву.

Маленькая Даша очень любит гулять в парке! Зима, лето, осень – не важно! Парк большой и интересный!

Однажды ранней весной, когда солнышко снова стало пригревать после зимних морозов, а на деревьях появились первые клейкие листочки, девочка пришла в парк с родителями.

Они гуляли, рассматривали весеннюю зелень, радовались теплу.

И вот, прислушавшись, девочка уловила в шелесте молодых побегов, веточек и клейких ещё почек разговор, который вели старый мудрый клён и только что развернувшийся листик.