Виктор Богданов - Охота на команданте

– Мог бы соврать, что не привёз с собой, проверить они всё равно не смогли бы.

– Я не подумал об этом, да и не привык обманывать.

– Это ты зря. Иногда соврать полезнее, чем сказать правду. Теперь придётся выполнить обещание, они не отстанут.

– Это я уже понял, – вздохнул, а потом улыбнулся Максим. – Как ты сказал: если что-то неизбежно, то лучше не противиться. Всё равно когда-нибудь пришлось бы показать килт, а так я хотя бы успею подготовиться, чтобы не выглядеть смешным.

– Смешным ты не будешь в любом случае. Знаешь, почти все девчонки хоть раз в своей жизни хотят увидеть какого-нибудь мальчика в платье или в юбке. Наши не исключение. Ну, покажешься им в килте и все дела. Зато у тебя есть стопудовое преимущество перед ними.

– Какое? – заинтересовался Максим.

– Ты отлично знаешь, что твой килт – это не девчоночья юбка, а тем более не платье. Это национальная мужская одежда, поэтому переживать не надо.

Они еле успели раздеться и добежать до класса перед звонком на урок. Только достали учебники и тетради, как в класс вошла Вера Михайловна. Очередной учебный день начался.

В этот день ни Илью, ни Максима не спрашивали и отметок они не получили. На переменках Максим продолжал пользоваться повышенным вниманием и его постоянно окружали несколько человек. Но он уже свыкся с этим, как с чем-то неизбежным и воспринимал спокойно, продолжая отвечать на многочисленные вопросы. В общем, всё шло вполне обычно и спокойно. До последнего урока.

Последним уроком сегодня была музыка и все перешли на урок в музыкальный класс. Вдоль стен музыкального класса стояли шкафы с разными музыкальными инструментами. Здесь же было установлено пианино, а в уголке приткнулись ударная установка и не очень старенький синтезатор. В школе был свой ансамбль из старшеклассников и они использовали эти инструменты вместе с электрогитарами и аккордеоном. Командовал всем этим музыкальным богатством молодой учитель музыки Алексей Фёдорович Колчин. Было ему двадцать пять лет и преподавал в школе он третий год.

Встретил их Алексей Фёдорович наигрывая на аккордеоне какую-то незнакомую музыку. Не отрываясь от игры, он с улыбкой кивал входившим в класс ребятам в ответ на их приветствия.

С началом урока учитель отложил в сторону аккордеон:

– Так, ребята, если мне не изменяет память, а она мне пока ни разу не изменяла, на прошлом уроке мы занимались музыкальной грамотой. Как насчёт того, чтобы сегодня немного повеселиться и попеть? Весна, знаете ли, на носу, птицы уже петь начинают, я сам слышал, так разве мы хуже птиц? Споём или продолжим учить музыкальную грамоту?

Гул в классе был подтверждением того, что пение предпочтительнее грамоты.

– Понял! Считаю этот совсем не музыкальный шум вашим одобрением моего предложения. Что желаете спеть? Есть какие-нибудь предложения?

Со всех сторон посыпались предложения, какую песню кто хочет петь. Учитель выслушал все.

– Похоже, таким способом мы будем спорить до конца урока, – подняв руку, чтобы утихомирить класс, улыбнулся Алексей Фёдорович. – Предлагаю для начала спеть что-нибудь знакомое всем, например «Вместе с другом вышел в путь». Распоёмся, а потом уж разберёмся.

Возникший, было, лёгкий гул, он прекратил очередным взмахом руки.

– Прошу на сцену, друзья мои. Не забывайте, становитесь по голосам, как я вас учил.

Сцены в классе никакой не было. Просто всем предстояло выстроиться за пианино. Максим встал рядом с Ильей, так как определённого места у него не было.

– Ты эту песню знаешь? – шёпотом спросил Илья.

– Знаю, я же не только с англичанами и шотландцами общался, – так же шёпотом ответил Макс.

Пятиминутная коротенькая распевка перед песней и вот Алексей Фёдорович заиграл вступление. Солиста у них не было, поэтому все дружно заголосили с первой строчки песни:

Если с другом вышел в путь – веселей дорога…

Илька всё время поглядывал на Макса, но тот пел, словно всегда учился в этом классе, свободно, раскованно и с улыбкой. Даже глаза блестели. Похоже, ему нравилось петь. Это хорошо, потому что сам Илька тоже любил петь. Встретившись с Максом глазами, он улыбнулся в ответ на его улыбку.

– Или у кого-то прорезался красивый голос, или я чего-то не понимаю, – провозгласил Алексей Фёдорович, когда песня закончилась. – Вы знаете, что у меня абсолютный слух и раньше я в хоре вашего класса этот голос не слышал. Не понимаю…

– А у нас новенький в классе, – раздалось сразу несколько голосов, в основном – девчоночьих. – Максим Руднев, это его, наверное, вы услышали.

– Да, да, да… что-то слышал в учительской о новичке. И где же этот таинственный Максим? Подойди, пожалуйста, ко мне.

Ребята расступились и Максим, смущаясь, вышел к учителю.

– Вот, теперь вижу новичка. А то, понимаешь, прямо как на телешоу «Голос – дети» на слепых прослушиваниях себя чувствовал. Ну-ка, возьми ноту, – учитель нажал клавишу.

– Аа-а-а-а…

– Теперь эту…

– Ааа-а-а-а…

Так продолжалось пару минут. По кивкам учителя, Илья понял, что Макс всё делает правильно. То есть не делает, а правильно берёт ноты.

– Прекрасно, юноша! Скажи, ты занимался пением?

– Немного в старой школе.

– Прекрасно, прекрасно! Твоя старая школа много потеряла, отпустив тебя к нам.

– У них не было выбора.

– Да ты, как я посмотрю, ещё и с прекрасным чувством юмора! Очень хорошо! Максим, если ты пел в старой школе, может споешь нам что-то из их репертуара?

– Я могу спеть, но, боюсь, вы и ребята мало что поймёте.

– Почему же? – удивился учитель.

– Я же в Эдинбурге учился, в Шотландии. Мы пели английские и шотландские песни и баллады.

– Что тогда получается? Ты ничего не можешь спеть?

– Могу. Только не из школьного репертуара, а из того, что я сам люблю. Так можно?

– Так нужно! – расплылся в улыбке Алексей Фёдорович. – Что желаете спеть, молодой человек? Очень ждём.

– А вы будете играть? А то мне неудобно без музыки.

– К вашим услугам, сударь! Что мне играть?

Максим задумался на минутку, потом наклонился к учителю и что-то зашептал.

– Конечно, знаю. Если готов, начнём.

– Минуту, пожалуйста, – оглянувшись на ждавших одноклассников, попросил Максим. – Надо объяснить, чтобы все понимали.

– Говори.

– Ребята, – смутившись и порозовев, начал Максим. – Это итальянская народная песня. Точнее говоря, никто не помнит автора и у песни очень много вариантов. Я хочу спеть самый популярный на итальянском, а потом на русском языке. Это песня итальянских партизан. Может быть, вы в каком-нибудь варианте её знаете и если она не сходится с вашим, не смейтесь. У неё, в самом деле, несколько текстов на одну музыку.