Т. Шпекс - Тайна пустого конверта

Ребекка убрала руку от губ брата.

– Там кто-то есть, – прошептала она.

– Кто это может быть? – прошептал Джо в ответ.

Ребекка пожала плечами. Они ждали. Ничего не происходило. Звуки тоже затихли.

– Посмотрю-ка я, – тихо сказала Ребекка и наклонилась к двери.

Она зажмурила левый глаз, а правым заглянула в замочную скважину. Чей-то глаз недобро уставился на неё с другой стороны. Ребекка в испуге отпрянула. Сразу после этого ручку потянули вниз, и дверь затряслась. Затем ненадолго стало тихо, и наконец Джо и Ребекка услышали за дверью тихий звук удаляющихся шагов.

Джо с облегчением вздохнул.

– Кто бы это мог быть?

– Понятия не имею, – откликнулась Ребекка. – Но намерения у него явно недобрые.

– С чего ты это взяла?

– Потому что тогда он бы что-нибудь крикнул, «Привет» или что-то в этом духе. Нет никакой причины так красться.

– Да, но мы ведь тоже крадёмся, – наморщив лоб, сказал Джо. – Что ты увидела в замочную скважину?

Ребекка взволнованно сглотнула.

– Глаз. Но не обычный. – При воспоминании о нём у неё озноб пошёл по спине. – Он был каким-то холодным и застывшим. Как у рептилии.

Джо задумался.

– А если он теперь проберётся в наш дом?

– Он даже не догадывается, куда ведёт наша часть туннеля, – возразила Ребекка. – Иначе он уже давно объявился бы у нас. В конце концов, в доме много месяцев никто не жил. Достаточно времени, чтобы спокойно осмотреться.

– Может, он уже там побывал и просто не нашёл потайной ход, – размышлял Джо.

– Потайной ход его не интересует! – предположила Ребекка. – Он же ведёт только в наш дом, а в самом туннеле нет ничего ценного. – Она покачала головой. – Кто бы там ни хотел проникнуть в эту дверь, он не знает, куда ведёт туннель и чем он заканчивается.

– Давай возвращаться, – предложил Джо. – Тут мы эту загадку всё равно не разгадаем. А если мама с папой обнаружат лаз, нашей тайне конец. Поползём назад и замаскируем входы. А как ты нашла свой?

– Там в стене решётка, – сказала Ребекка. – Под скатом крыши. Я сперва подумала, что за ней какое-то маленькое помещение, где можно что-нибудь хранить. Но когда я сняла решётку, то увидела, что там проход.

– То есть ты можешь вернуть её на место и снаружи ничего не будет заметно? – спросил Джо.

Ребекка кивнула.

– Хорошо. В моей комнате мы поставим у стенки стеллаж, он закроет пролом. А потом спокойно обдумаем, что делать. Идёт?

– Идёт, – сказала Ребекка. И они отправились в обратный путь.

Когда Ребекка и Джо спустились со второго этажа в гостиную, папа занимался тем, что подключал большой плоский экран. Лёжа на спине, он возился с проводами за тумбой.

– А кому принадлежал дом до нас? – спросила Ребекка.

– Агентству по недвижимости, – прокряхтел отец, пытаясь воткнуть кабель в заднюю панель телевизора.

– Мне кажется, Ребекка хотела спросить, кто здесь жил, – пояснил Джо. – До нас.

– Какой-то псих, – откликнулся папа. – Не тот ли странный фокусник, который, желая избавиться от жены, распилил её на сцене? А, дорогая?

– Что за чушь! – возмутилась мама, которая вошла в гостиную с блюдом, полным исходивших паром кусочков пиццы. – И ты ещё удивляешься, откуда у Ребекки чёрный юмор!

Она остановилась рядом с детьми и протянула им блюдо. Джо и Ребекка набросились на пиццу.

– Насколько я знаю, последним здесь жил старый Мак, пока не умер.

– А кто это – старый Мак? – поинтересовался Джо.

– Кладбищенский сторож, – сказала мама.

– Совсем один в таком большом доме? – откусив кусочек пиццы, поразился Джо.

Мама пожала плечами.

– Дом ведь всё равно пустовал, а ему надо было где-то жить. Когда несколько лет назад уход за кладбищем передали профессиональной службе, его оставили здесь жить. А весной он умер.

– И где его похоронили? – спросил Джо с набитым ртом.

– Ну, где-где, – снова взял слово папа, вылезая из-под тумбы. – На кладбище, конечно.

Он высмотрел на кресле пульт дистанционного управления и включил телевизор. На экране шёл снег. Чертыхнувшись, папа опять залез под тумбу.

– Мы не знаем, где он похоронен, – сказала Сара Букмэн. – Может, на кладбище, а может, и нет.

– А кто здесь жил до сторожа? – спросила Ребекка.

Мама задумалась.

– Мне кажется, дом много лет стоял пустым.

Ребекка теряла терпение.

– Да, но ведь кто-то же должен был жить здесь до этого?

Мама покачала головой.

– При всём желании не могу тебе сказать…

– Прислуга, – выкрикнул её муж.

– Ах да, – вспомнила Сара Букмэн. – Верно. Очень давно здесь жила прислуга. Из дома в конце улицы.

– Из того, где живёт Дракула? – спросила Ребекка.

Мама засмеялась.

– Он действительно выглядит несколько таинственно, – признала она. – Но только потому, что неухоженный. Как только перестаёшь регулярно следить за садом, он дичает. И выглядит как в фильме ужасов.

– А почему прислуга жила здесь, а не там? – спросила Ребекка.

Улыбка исчезла с маминого лица.

– Не знаю, – проговорила она коротко. – Мы всё выясним. Всему своё время. А сперва нам нужно обжиться. С понедельника вы пойдёте в школу, а я на работу. К этому времени нужно успеть сделать самое необходимое. В любом случае бояться вам здесь не…

От жуткого воя у них кровь застыла в жилах. Расширенными от ужаса глазами Ребекка, Джо и мама уставились в телевизор, на матовой поверхности которого громадный человек-волк, раскрыв пасть, рычал на камеру. Джек Букмэн вылез из-под тумбы и сел. Широко улыбнувшись, он возвестил:

– Вот, пожалуйста, работает же!

Этой ночью Джо снился оборотень. Сидя на холме среди могил, он выл на луну. Сначала Джо боролся со страхом. Затем ему пришло в голову, что бестия очень похожа на человека-волка, которого вечером показывали по телевизору. Значит, это, по всей вероятности, сон, и как только Джо это осознал, человек-волк испарился.

УУУУУААААА…

Джо подскочил в постели. Это уже не сон, это на самом деле! Он лихорадочно оглядел комнату. Помещение затопило лунным светом, горы коробок отбрасывали длинные тени. Но где же бестия? Спряталась? Притаилась под кроватью?

УУУУУААААА…

Дыхание Джо участилось, сердце колотилось как сумасшедшее. Но одно он мог сказать с уверенностью: вой доносился с улицы. Джо встал и проскользнул к окну, открытому из-за жары. Говардс-Энд словно вымер. Сквозь плотную листву старых дубов пробивался лунный луч, превращая улицу в лоскутный ковёр из света и тени. Тяжёлые ветви покачивал ветерок.