Оксана Заугольная - Морфы 2. Дикие сны

– Вы сразу поймете, что притащили с собой сон, потому что он станет прикидываться вашей тенью первое время и скорее всего не слишком удачно. Если заметите, что тень отстает или торопиться, а то и польстила с ростом или прической – смело говорите, что притащили дикий сон.

– А что с ним делать? – Джейн наконец отмерла. Или прожевала всё, что набрала в столовой. – Вы вообще нам будете подробно рассказывать, что делать с дикими снами? А то закинули в него, и мы чуть со страха не поумирали!

– Нет, – Картина Георгиевна зевнула, позволяя в который раз нам убедиться, что зубы у неё мелкие и острые – как у обычной кошки. – Подробно рассказываем мы всё, что потребуется, волонтерам. Морфы должны находить свои собственные способы ходить по снам и не попадать в неприятности… Хотя бы слишком часто.

Последнее она произнесла, в упор глядя на меня. Ой, можно подумать!

На этом её сдвоенный урок закончился, и мы приготовились к знакомству с новым преподавателем. Последним же уроком должен был быть Кир Анемподистович со своими картами, по крайней мере, так было в нашем расписании. А вот преподаватель с именем Ахиллес интриговал. В детстве я обожала греческие мифы и теперь пыталась понять, что, простите за каламбур, ахиллесового будет в этом Ахиллесе?

Может, он будет почти полностью неуязвимым и будет учить нас, как не умирать во снах? Неплохое умение, кстати, и очень пригодилось бы мне в прошлом году. Или он очень быстрый и… Не знаю, чего может научить нас бегун. Впрочем, я была согласна и на не слишком одетого древнего грека. Жаль, что обсудить это было не с кем. Не с Анной Васильевной же древних греков обсуждать!

Надо сказать, что, когда преподаватель появился в аудитории – для разнообразия вбежав через дверь, а не возникнув прямо за кафедрой, я не была разочарована. Ахиллес выглядел ровно так, как я себе представляла. Красивый как статуя из музея, но при этом совершенно живой, с перетянутыми плетеной тесьмой кудрями, в пурпурном хитоне куда выше колена, с поблескивающим какими-то металлическими вставками поясом и богатыми застежками на плечах и там, где крепился такой же короткий округлый плащ более глубоко оттенка, чуть отдающего в синеву. На ногах у него были открытые сандалии, напомнившие снова о уязвимых пятках. Кажется, мы все выпучились на него как первый раз в музее, право слово! Куда до него мистеру Совершенству!

– Начнем со стандартных вопросов, – голос у преподавателя оказался сильным и глубоким. – Я тот самый Ахиллес, сплю в своем времени, но при пробуждении забываю всю печальную информацию о своей кончине и прочих неприятностях. Зато здесь я могу жить вечно. Подобные этому парадоксы мы и будем проходить на этих уроках. А помогать нам в этом будет… кто?

Кажется, мы даже моргнули синхронно, а Анна Васильевна достала из сумочки очки и натянула на нос. Надо же!

– Я тоже в красивом кое-что понимаю, – проворчала она в ответ на наши изумленные взгляды.

– Ну вы чего? – расстроился Ахиллес, не понимая, чем на самом деле вызвана наша оторопь. – Неужели никто не угадает?

– Гектор? – предположил Вячеслав скептично. Этот как всегда пришел в себя первым.

– Одиссей! – мне эта версия нравилась больше, хотя тоже вряд ли была правильной. Просто в детстве история про Одиссея мне больше других мифов нравилась.

Кажется, своим вялым энтузиазмом мы только окончательно расстроили нового преподавателя.

– Зенона что, больше не читают? – совсем расстроился Ахиллес и прошагал к кафедре. Низ ткани, кстати, почти не шелохнулся, а ведь он размашисто шагал!

– В кромку хитона вшиваются свинцовые шарики, чтобы драпировка сохраняла свой вид, – буркнул Ахиллес на наши задумчивые взгляды. Не знаю как кто, а мы с Аней покраснели. Хорошо Джейн, с её кожей румянец не так просто заметишь!

– Кхм, вы имеете ввиду апории про Ахилле… про вас и черепаху? – уточнил Дмитрий, протирая очки. – Но разве Зенон не придумал это, да еще и в совершенно другой… кхм… временной период.

И дураку было понятно, что Дмитрий пытается осторожно дать понять, что Зенон хотя бы был, тогда как Ахиллес – бабушка надвое сказала. Конечно, перед нами он стоял вполне настоящий, но во снах еще и не такое бывает! Но вот Ахиллесу Это понятно не было.

– Именно так! – широко улыбнулся он. – Уфф, а я уже испугался. Но что до Зенона и того, что он был позже или раньше – это совершенно неважно, когда наконец находишь способ обогнать эту черепаху!

Он неожиданно повернулся ко мне и кивнул:

– Вы почти угадали, Ольга. Потому как мою черепаху зовут Одиссей. И хитроумнее твари я не встречал!

И он поднял с кафедры непонятно как оказавшуюся там черепашку. К этому моменту я тоже вспомнила тот анекдот про быстроногого Ахиллеса, который при условии, что черепаха начала свой путь раньше, чем он, никак не мог догнать эту самую черепаху. Якобы, пока Ахиллес преодолевает половину пути, черепаха проходит еще некоторую часть, которая прибавляется к тому, что надо пробежать. Мне этот анекдот никогда не нравился, и то, что правильно он называется «апория» ему очарования вовсе не добавила. В любом случае, я ожидала увидеть мощную черепашенцию, чтобы как суповая тарелка или щит. А на ладони Ахиллеса поблескивала глазками-бусинками медово-коричневая кроха едва ли с кофейное блюдечко!

Дмитрий тем временем вполголоса пересказывал одногруппникам эту самую апорию, которую, как оказалось, придумал древний философ Зенон.

– И вот её вы не можете догнать? – Аня сделала крошечный шажок к кафедре, не отрывая взгляда от черепашки. Красавец грек был забыт, её сердце определенно было занято этим черепашонком.

– Во-первых, его, – мягко заметил Ахиллес, весело блестя глазами и наблюдая за передвижениями Ани. – Не обманывайтесь его размерами, Одиссей мужчина и весьма вероломный, а сердце его полностью отдано одуванчикам и капустным листьям. Во-вторых, обогнать я его смог. Просто для этого я должен бежать не быстрее, чем обычно, а так быстро, чтобы успеть выйти с ним одновременно при условии, что он выйдет из точки раньше.

– Это как? – обалдело затряс головой Вячеслав. – Разве можно бежать так быстро, чтобы оказаться где-то раньше, чем ты там оказался?

– Снова Алиса, – заметила я вполголоса. – Нужно бежать, чтобы оставаться на месте, а чтобы попасть куда-то, нужно бежать еще быстрее.

Теперь все пялились на меня, включая Ахиллеса и Одиссея, и только Аня была всецело занята черепашонком, до которого наконец добралась, и теперь гладила его гладкий выпуклый панцирь.

– Я придумал это раньше, – наконец заметил древний грек. – Когда впервые побежал так быстро, что перестал бежать вперед, а начал бежать в будущие минуты. Правда, это было во сне… но теперь я могу научить этому студентов университета. С вами мы будем проходить время. На четвертом курсе те из вас, кто дойдет до него, научаться бегать так быстро, что смогут передвигаться по времени, а не только верх-вниз, наискосок или прямо. В этом году вы всего лишь познакомитесь с этой дисциплиной, понимание позволит вам спокойнее воспринимать сны тех, кого не было, или тех, кого даже не будет.