Яна Табалинова - Легенда о Белом Древе

Зайчонок, слушавший отца с открытым от удивления ртом и широко распахнутыми глазами, решил, что теперь после школы несколько раз в неделю будет обязательно заходить к отцу в травницкую за новой порцией интересных историй.

Некоторое время по пути не встречалось ничего интересного, и зайцы шли молча. Для Снежика хоть какое-то разнообразие внесла случайная находка: чуть в стороне от еле заметной тропы, по которой они следовали, он увидел сорванный кем-то маленький цветок синего цвета. Подобрал его, покрутил в лапах, разглядывая, и, не увидев ничего интересного, машинально положил в карман пиджачка.

Ещё немного пройдя вперёд, он спросил отца:

– Пап, ты так много знаешь о местных растениях… Значит, ты часто сюда приходишь?

– Конечно! С самого детства. Почему-то мне уже тогда было не страшно, а очень любопытно. И дяде Вьюну тоже. Он такой же бесстрашный, как и я, – Лев улыбнулся. – Ещё до Присвоения, когда нас называли Травник и Чернильное перо, мы прибегали сюда после школы и изучали, что здесь растёт. Записывали, когда у какого цветка период цветения и увядания… Замечательное было время!.. Ну, а потом мы получили имена Клевер и Вьюн, и стало понятно, что детское увлечение – это наше призвание.

– Призвание, – повторил зайчонок, пробуя слово на вкус. – Интересно, а у меня оно какое?

– Подожди немного, – ответила сыну Роза, – Мудрый Ворон и Сумрачная Лисица тебе скоро расскажут.

Спустя пару минут Лев остановился.

– Вот мы и на месте, – сказал он и, посмотрев на часы, добавил: – Как раз вовремя.

Зайчиха подошла, взяла его за лапу и крепко сжала, пытаясь справиться с волнением. Снежик с любопытством огляделся, но не увидел ничего, похожего на дом, поэтому спросил:

– Да? Пришли? И где вход?

Вместо ответа, Лев ободряюще пожал лапу жены и достал из внутреннего кармана пиджака конверт с приглашением на Присвоение. Сделав несколько шагов вперёд, он остановился напротив стародуба, росшего в конце тропы. На вид дерево было очень и очень старое: с глубокими морщинами на тёмной коре и листьями лишь на самой верхушке. Лев открыл конверт и вынул приглашение. Спрятав конверт назад в карман, он подержал приглашение в лапах, затем взял его посередине и аккуратно разорвал пополам. Сложил половинки вместе и снова разорвал. Потом ещё и ещё. Всего четыре раза. После взял кусочки в лапу и резко дунул. Маленькие бумажные прямоугольники сорвались с ладони и устремились к стародубу. Не долетев до дерева, они рассыпались яркой мерцающей пылью, которая сложилась в изображение ворона и лисицы. Зависнув на несколько мгновений, изображение разлетелось в разные стороны, окутав стародуб сверху-донизу. На дереве пыль стала плотной и заструилась сверху-вниз разноцветными ручейками света: сначала по листьям, затем по голым нижним ветвям, а потом и по стволу. В полутора метрах от земли ручейки собрались в одной точке, из которой в разные стороны по дуге заскользили вниз, образуя арку.

Спустя минуту сияние померкло. Снежик, который, затаив дыхание, наблюдал за происходящим, увидел, что в стволе стародуба появилась дверь. Спустя мгновение она тихо отворилась, приглашая в тёмное древесное нутро.

– Папа, ты волшебник… – прошептал он и осторожно подошёл к отцу.

Заяц улыбнулся лишь губами, скрывая внутреннее напряжение:

– Настоящих волшебников ты увидишь внутри. Пойдёмте, нас ждут.

Зайчиха взяла сына за лапу и направилась вслед за мужем к приоткрытой двери.

«Всё будет в порядке», – в который раз мысленно успокоила она себя, ступая в темноту.

Дверь бесшумно закрылась и пропала. Будто её никогда и не было…

***

В то же самое время дающий Присвоение Мудрый Ворон смотрел за происходящим рядом с деревом. Спустя некоторое время он взмахом крыла подозвал Сумрачную Лисицу:

– Алиса, иди посмотри, кто пришёл.

Лисица, изящно ступая, приблизилась к своему коллеге и заглянула через его плечо в слюдяную чашу, наполненную непрозрачной вязкой жидкостью. На её поверхности маленькие объёмные фигурки зайчонка и его родителей шли по коридору, направляясь к винтовой лестнице. Стены, пол и потолок вспыхивали светлячками перед заячьей семьёй и затухали, когда они проходили мимо.

Лисица отвернулась от чаши и хмыкнула:

– Надо же, какой маленький… Светленький зайчонок… Хм, настолько светлый, что кажется белым… Думаешь, это он?

Ворон провёл по кромке чаши крылом, задумчиво разглядывая Снежика, и в тон ей ответил:

– Не уверен… Но нигде ведь не говорится, что он будет большим. Хотя это было бы неплохо, конечно… А вот то, что он очень светлый, уже заставляет отнестись к нему внимательней.

Лисица высказала свои давние сомнения:

– Может статься, что мы ошибочно понимаем легенду… Может, там и не про цвет вовсе, а про что другое. Тогда всё может очень усложниться.

Ворон, разделял опасения Лисицы, но, поскольку никаких способов проверить легенду не было, лишь молча вздохнул, отбросив сомнения и решив использовать то толкование легенды, что уже много лет было в ходу.

Чуть погодя он смахнул крылом с поверхности жидкости фигурки визитёров, и попросил Лисицу:

– Алиса, будь добра, открой гостям.

***

Снежик с родителями поднялся по винтовой лестнице и оказался перед высокой дверью. Лев только-только протянул лапу, чтобы постучать, как она широко открылась внутрь. От неожиданности он качнулся и сделал несколько шагов вперёд, восстанавливая равновесие.

– Ох, простите!.. – воскликнула Лисица, и, желая сгладить оплошность, придержала Льва за локоть. От её прикосновения тот вздрогнул и замер.

Дающая Присвоение заметила странное поведение зайца и убрала лапу, одновременно уходя в сторону, чтобы пропустить пришедших.

«А я уже успел забыть, какие это… своеобразные ощущения», – подумал Лев, потирая лапой место прикосновения, и прошёл внутрь.

Тем временем зайчонок, не замечая Лисицу, отпустил лапу матери и во все глаза стал разглядывать комнату. Все его страхи бесследно исчезли. Осталось лишь огромное любопытство.

А комната, безусловно, заслуживала внимания. Стены и потолок были похожи на воду, отражающую звёзды. И эта вода почему-то передумала стекать и замерла сплошной мерцающей завесой. Под ней двигались тени неопределённой формы. Пол покрывал бархатистый зелёный мох, который слегка пружинил под лапами.

Основным источником света служил висевший под потолком большой шар, излучающий мягкий желтоватый свет. В верхнюю точку шара из потолка входили две мерцающие нити, перекрученные между собой. Одна нить чёрно-белая, вторая – тёмно-коричневая. По сторонам от него на белой и красной нитях разместились небольшие шары белого и красного цвета. Они слегка покачивались, то приближаясь к большому собрату, то отдаляясь от него.