Юлия Семенова - Большое путешествие в Древний Египет

– Ну вот, – обреченно произнес Спиноза. – Я так и знал. Я предчувствовал.

– Точно, Петуля, – повторила Катя. – Он отомстить обещал. Где он, гад этот?

Карга всем телом надвинулась на безбрового Чукигека.

– Да, где Петуля? Почему он не на занятиях?

Малыш подтянул штаны и шмыгнул носом.

– Пропал. Как залез туда, так больше и не вылезал. Наверное, подвзорвался. Я в дырочку посмотрел – ни кискиного гроба нет, никого…

Марь Иванна побагровела:

– Несчастный случай? ЧП в учебное время? Да вы знаете, что за это бывает?

Она взглянула на часы:

– Скоро звонок. Все остаются на местах. И никому ни слова, ни-ко-му. Буланова – за мной! Мальчик, – Карга цепко схватила Чукигека за руку, – веди!

Класс загудел. Геракл и Спиноза, не сговариваясь, бросились к окну. Как только Карга с Булановой и безбровым Чукигеком скрылись за поворотом, ребята выскочили на улицу.

– Сюда! – Катя поволокла Спинозу к пролому в заборе. – Быстрей! Надо их опередить!

– Постой! – Витя наклонился, беспомощно ощупывая землю под ногами. – Очки! Я уронил очки!

– Догоняй! – и Геракл помчалась вперед с хорошей спринтерской скоростью.

Во дворе было пусто. Если не считать Булановой, которая коротала время с Чукигеком.

– Эх, Спиноза, Спиноза… Не успели… – огорченно подумала Катя. – А где Карга? – поинтересовалась она вслух, оглядывая немного покосившуюся, но все еще крепкую пирамиду. Оторванные дощечки и Баськина надгробная табличка валялись рядом.

– Там, – Чукигек показал в дыру. – Петулю ищет. Живого или мертвого.

– А ты почему ушла из школы? – прищурилась Буланова. – Я Марь Иванне все расскажу.

– Чего еще от тебя ждать? – отмахнулась Геракл, заглядывая внутрь. Там было темно и пусто. – А где, интересно, гроб? – Катя опустилась на четвереньки и забралась в пирамиду. – Странно, – донесся оттуда ее голос. – Куда же она…

– Ну вот, – удовлетворенно сказала Буланова. – Теперь Марь Иванна сама увидит, что Волосюк ушла без спросу. Так о чем я тебе рассказывала?

– Об объектах, – отозвался Чукигек, – которые летают, но их никто не узнает.

– Вот и я говорю. Экстрасенсы доказали, что НЛО…

На Буланову с разбегу налетел Спиноза.

– Еще один прогульщик, – хладнокровно отметила Таня. – Полезай, полезай, Витечка. Там уже подружка твоя с Марь Иванной беседует…

Спиноза с опаской засунулся в черную дыру.

– Но там же нет никого! – с восторгом закричал он, высовываясь обратно. – Эксперимент удался!

– Ну конечно, – подтвердил Чукигек, – они все там пропали. Это как бы подземный ход.

– Гениально! – от избытка чувств Витя хлопнул Буланову по плечу. – Ты понимаешь, Таня? Как это раньше мне в голову не приходило? Пространственный канал! Аномальная зона!

Он проворно залез в пирамиду и пропал.

Буланова проводила его изумленным взглядом.

– Четвертый, – на пальцах подсчитал Чукигек. – У меня еще один остался, – он показал Тане мизинчик. – Полезешь?

– Я что – ненормальная? – пожала плечами Буланова. – Еще попаду куда-нибудь, а у меня уроки не сделаны.

Она подобрала с земли длинную палку и потыкала ею в дыру. Раздался легкий щелчок, и палка растаяла в Таниной ладони.

– Вот видишь!

– Вижу! – глаза у Чукигека загорелись. Он опустился на корточки.

– Лапушка! – раздался из окна пронзительный женский голос. – Домой! Пора разучивать этюд!

Чукигек тоскливо посмотрел в таинственное черное чрево и встал на ноги.

– Вот так всегда, – пожаловался он. – Только начнется самое интересное, а из человека уже академика делают.

И растворился в темноте подъезда.

Буланова обошла пирамиду со всех сторон.

– Аномальная зона, – повторила она слова Корнецова. – И чего они туда полезли? Ее наблюдать надо, а не ставить эксперименты на людях.

Таня сбегала к себе на пятый этаж, вынула из маминого рукоделия вязальную спицу, согнула ее под прямым углом и вернусь к песочнице.

– Биорамка готова, – объявила она сама себе, основательно усаживаясь на скамеечку. – Буду изучать загадочные явления. А уроки… Что уроки? Все равно Карга пропала…

Гиза, 9 сентября 1828 года.

Любезный брат мой!

Среди местных жителей имеет хождение великое множество разнообразных верований и легенд, связанных с пирамидами. Порою они довольно нелепы и смехотворны, но чаще всего основываются на какой-либо реальной подоплеке.

Египтяне утверждают, будто бы древние строители обладали какими-то особыми, сокровенными знаниями. И в самой конструкции древних усыпальниц якобы зашифровали (…). Разумеется, как человек девятнадцатого столетия я не верю подобным россказням, но как исследователь не имею права отбрасывать самые невероятные версии. Если древние зодчие сумели воздвигнуть такие колоссальные сооружения, не исключена возможность, что они вложили в эти совершенные пропорции математические, астрономические, географические и прочие открытия своего времени.

Теперь ты понимаешь, насколько важной мне представляется задача прочитать и истолковать загадочные знаки, которые украшают стены гробниц, стелы и папирусы. О да, дорогой Жак Жозеф, я говорю об иероглифах. Это тот ключ, которым можно открыть любую тайну одной из величайших цивилизаций прошлого.

Обливаясь потом, лавируя между каменными глыбами, рабы несли тяжелые носилки. Потом затормозили.

– Спасибо, ребята!– сердечно поблагодарил их крупный мужчина с намечающейся лысиной. Он с трудом слез с носилок и промокнул льняным передником лоб и шею.

– Жарко сегодня, – пожаловался он. – Неважно себя чувствую.

– Выпить надо, Жизнь-Здоровье-Сила, – подсказал Носитель Опахала.

Не обращая внимания на его слова, мужчина уверенной поступью направился к стройплощадке.

Работа кипела вовсю. Затянувшийся на двадцать лет долгострой приближался к завершению. Пирамида походила на огромный муравейник. По длинной насыпи сновали вольнонаемные и рабы. Мастера усердно трудились. Начальники участков зычными голосами отдавали распоряжения. Надсмотрщики зорко следили за подопечными: подгоняли палками ленивых, наказывали халтурщиков, вели учет и контроль стройматериалов.

Мужчина оглядел объект и остался доволен.

– Стройка века, – задумчиво сказал он. – Я бы даже сказал, веков.

Потом вынул из-за пояса вчерашний выпуск «Нильских новостей», развернул свиток и близоруко поднес к глазам.

– Все боится времени, а время боится пирамид, – медленно, смакуя каждый иероглиф, прочел мужчина, заткнул папирус обратно за пояс и заметил: – Хорошо сказано, Хепсшаг побери.