Валентина Рыжкова - Темнота в большом городе

По опустевшему залу ожидания метался растрепанный папа, он рвал на себе волосы и в отчаянии издавал какие-то странные звуки. Мама сперва даже решила, что папа успел напиться в ее отсутствие. Но дело было в другом. МакГинти куда-то удрали, как сквозь землю провалились. Бедные полисмены сбились с ног, пока искали. Честно говоря, они всю нашу чокнутую компанию видеть уже не могли, столько хлопот им даже VIP-персоны не доставляли, и голливудские звезды. Снова пришлось отцеплять аэропорт, притаскивать злющих голодных собак. Обыскивать все сверху до низу. МакГинти словно испарились. И самолет улетает!.. Маму целых полчаса приводили в чувство и отпаивали валерьянкой. Папа сдался и предложил плюнуть.

– Супер-экономичный рейс… – бормотал он, стоя перед мамой на коленях. – Дорогая моя, любимая, счастье мое, жизнь моя… Нью-Йорк, самолет, Бродвей, сейчас или никогда… Может, так надо? Вот и правильно. Что ни делается, все к лучшему. Нелли, это не дети, я тебя предупреждал, это маленькие, ужасные, опасные чудовища. Они нам еще попортят нервы. Дорогая, пойми меня правильно, лезть в самолет с детьми МакГинти – это самоубийство! Мы бы все равно потеряли их рано или поздно. Так лучше рано, чем поздно, любовь моя.

Папина страстная мольба возымела действие, и мы сели в самолет. Только я подумал, что буду скучать по младшим МакГинти, как нос к носу столкнулся с Пэтти, перемазанным в шоколаде и чрезвычайно довольным. Оказывается, они все это время прятались в самолете. Энн с торжественным видом восседала в кресле посреди салона первого класса для курящих.

Ух, как радовалась вся полиция, таможня и прочие служащие аэропорта, полным составом провожая нас на взлетной полосе. Они еще долго прыгали от счастья, махая вслед улетающему в душную ночь самолету и утирая слезы от переполнявшей их благодарности господу богу, что мы наконец-то убрались прочь и оставили всех в покое.

Опустившись на свои места и с легкой тоской глядя на удаляющиеся огни Лондона, мы уже собрались перевести дух, как вдруг мама издала оглушительный вопль:

– Джордж, дорогой, моя мама!..

Правда, а куда опять подевалась наша неугомонная бабуленька?

– Мы забыли мою маму, Джордж!

– Где она была? – произнес папа без особого интереса. – Кто видел бабушку последний раз?.. Дорогая, ты ведь всегда говорила, что твоя мама ужасно боится летать. Мы бы все равно не смогли запихнуть ее в самолет…

Все облегченно вздохнули, глядя на удаляющиеся огни Лондона. Старая добрая Англия осталась далеко внизу. Нас ждали каменные джунгли Нью-Йорка.

– Летим на Запад, солнцу вслед, покинув отчий край, – пробормотал Шон, устремив сонный взгляд на мерцающие огоньки. – Прощай до завтра, солнца свет, Британия прощай.

6

Предстояла бурная и душная ночь в облаках. Нет, в устрашающе-огромных черных грозовых тучах. На горизонте вспыхивали ослепительные молнии, одна ярче другой, они будто рассекали небо на осколки, которые того и гляди обрушатся нам на головы.

– Джордж, милый, ты уверен, что мы правильно поступили? – произнесла мама, прислушиваясь к раскатам грома. – Погода портится, разве мы можем лететь в грозу? Милый, ты слушаешь?

– Экономно-суперский рейс… Только раз в году… Купить билеты за месяц… – бормотал папа, откинувшись в кресле и прикрыв глаза.

Энн и Пэт здорово поцапались, решая, кому сидеть возле иллюминатора. Маме пришлось растаскивать их с помощью стюардессы. Тогда Шон сел с Пэтти, а Энн, к великой ее радости, посадили со мной. Да, полет будет не из приятных. К тому же у папы разыгралась мигрень.

– Нью-Йорк… Месяц за билеты… Бродвей на прогулке…

– Мистер Уинкл, – высунулась Энн из-за кресла. – А вы видели такой фильм, мистер Уинкл? ''Пули над Бродвеем'' называется?

После этого папа стал глотать таблетки и глотал их без остановки. Когда стюардесса объясняла, как пользоваться спасательным жилетом, у мамы началась истерика. Она вдруг объявила, что ужасно боится летать, и потребовала, чтобы ее немедленно вернули на твердую землю, потому что это неестественно болтаться между небом и землей да еще в то время, когда надвигается шторм. Стюардесса впихнула в маму успокоительное, пока та не вздумала метаться по самолету и пугать пассажиров.

Даже не знаю, как оценить свой первый полет. Вроде бы я должен быть в полнейшем восторге. Потому что все мои знакомые всегда рассказывали, что летать на самолетах это круто и все такое. Должно быть, они летали в хорошую погоду и наверняка не круглые сутки. Лично у меня сложилось довольно странное представление о самолетах и всем, что с ними связано. И остались незабываемые впечатления!.. Честно говоря, если быть оптимистом, это не так уж плохо, пожалуй, даже здорово. Не хочу никого обнадеживать.

Самолет без конца плюхается в воздушные ямы, потому что вокруг бушует не то шторм с грозой, не то буря с цунами, короче светопредставление. И тучами все заволокло, темнотища, жуть. Мы наверно раз десять сбивались с курса. Лампочки в самолете мигают, как на дискотеке. Пассажиры зеленеют прямо на глазах и начинают дружно блевать. Папа в полной отключке, снотворного наглотался. Мама в истерике. Пэтти сам себя в туалете запер. Стюардессы туда-сюда бегают, как угорелые. Прямо голова кругом. Поесть нормально не дают, поспать тоже. Попробуй усни, когда Энн каждые пять минут заявляет, будто бы ей снилось, что самолет падает.

Если все это безобразие и есть полет на самолете, то уж увольте, лучше пешком ходить. А я все по-другому представлял. Хотя, как сказал Шон, люди с древнейших времен стремились летать. Но наша умная Энн МакГинти тут же отрезала, что рожденный ползать, летать не может. И чего тогда жаловаться?

Этот безумный полет окончательно всех доконал. В довершение всему Пэт начал приставать к стюардессам, а потом умудрился потеряться, уж куда он залез, ума не приложу, только его долго никто найти не мог, даже командир экипажа. А Энн сразу сказала, что Пэтти стюардессы послали куда подальше, за борт.

Перед посадкой тучи немного рассеялись, мы увидели Нью-Йорк и Статую Свободы. Вот это было здорово! Энн запела громовым голосом песню Синатры:

– Слух прошел, что я сегодня уезжаю! Я хочу быть частью этого огромного, прекрасного, восхитительного… Нью-Йорка!!!

Только самолет подозрительно долго кружился над небоскребами. В одно мгновение образовалась паника. Стали искать террористов среди пассажиров с явным намерением вышвырнуть их за борт. Почему-то решительно все, включая стюардесс и пилотов, сразу решили, что мы – семья ирландских террористов. В качестве последнего желания пассажиры начали тщательно выбирать место, куда самолет должен врезаться. Антиглобалисты предлагали МакДональдс. Несколько старичков настойчиво требовали разгромить Белый Дом. Одна тетенька со слезами на глазах умоляла меня не направлять самолет на Эмпайр Стейт Билдинг, потому что это самое романтичное место в Нью-Йорке.