Хаим Оливер - Великий поход династронавтов

И, наконец, чтобы не оставалось никаких неясностей, надо сказать несколько слов о Никиже. Уже само имя должно вам подсказать, что это — дар Научного института комплексных исследований животных. Династронавты окружили щенка любовью и заботой. В короткое время Никиж вырос, окреп, овладел множеством разных трюков, выучился понимать человечий язык, брать след и делать свои дела только вне дома. Он живёт в ракетном центре, и Федерация кормит его и за ним ухаживает. Никижа любят все жители квартала, даже сержант Марко, который не терпит никаких нарушений порядка во вверенном ему квартале.

И под самый конец этой главы я хочу обратить ваше внимание на следующее важное обстоятельство: в последнее время династронавты заскучали. Не знаю, что тому причиной. Суровая, долгая зима или же приход весны, пробудившей в них новые жизненные силы, или просто-напросто приближение каникул, но в их сердцах росла, не давая покоя, бешеная, неукротимая жажда приключений. Сидя за партой, они провожали рассеянным взглядом плывущие по небу облака и предавались мечтаниям… Восемь месяцев они были примерными школьниками, послушными, понятливыми (ну конечно, не все и не всегда). У всех по арифметике были шестёрки (кроме Наско Некалки). Целых восемь месяцев! Шутка сказать! Что-то должно было произойти. И произошло.

Итак, прочитав список, мама Наско Некалки призадумалась и сказала:

— Видишь ли, Наско… боюсь, что все ваши пожелания удовлетворить невозможно. У нас пока ещё нет учебных заведений, где бы обучали дрессировщиков, йогов и следопытов. Кроме того, по-моему, среди наших студентов нет ни одного метиса. Но я сделаю всё, что в моих силах.

Увы, в её силах было немногое. На следующий день она сообщила:

— Нам дают только одного студента. Кубинец, будущий астроном.

Это сообщение глубоко опечалило Федерацию. Как быть? Как разделить одного студента на тринадцать человек? Получается по 0, 077 на каждого.

Династронавты сидели в ракетном центре под развешанным на верёвках бельём и хмуро молчали. Потом Саша Кобальтовый Кулак встал и заявил:

— Кубинца забираю я, и точка!

Это заявление вызвало бурю негодования. Слово взял Полковник Димчо:

— По справедливости, кубинец должен достаться мне, — сказал он.

— У-у-у!

— Ну конечно! — убеждённо продолжал Димчо. — Он астроном — значит, почти астрофизик, а я тоже буду астрофизиком. Кроме того, — он немного замялся, но договорил, — я полковник.

— Подумаешь! — не сдавался Саша.

Оба ощетинились, готовые пустить в ход кулаки. Рони Дакалка бросил на них презрительный взгляд и, лениво подышав на стёкла своих очков, процедил сквозь зубы:

— Эй вы! Чуть что — в драку!

Потом, помолчав, не торопясь добавил:

— Я знаю, как сделать, чтобы кубинец достался каждому.

— Это невозможно! — мигом возразил Наско Некалка. — Не делить же его на тринадцать частей.

— Делить мы не станем, — терпеливо продолжал Рони. — Мы умножим… — Он снова помедлил, чтобы насладиться немым удивлением слушателей, и сказал: Если умножить день Первого мая на тринадцать, получится тринадцать дней. Верно? Таким образом у нас будет тринадцать праздничных обедов, и кубинец тринадцать дней подряд будет приходить в гости к каждому из нас по очереди.

— Блеск! — воскликнул Полковник Димчо. Мысль действительно была блестящая. Не откладывая дела в долгий ящик, тут же объявили дни с первого по тринадцатое праздниками и расписали, к кому и когда кубинец приходит в гости. Первым в списке стоял Полковник Димчо, в конце — кандидаты в династронавты Игорёк, Фанни и Кынчо.

В тот же вечер список был вручён товарищу Моревой, а двенадцать копий переданы остальным родителям. Никаких возражений ни от кого не поступило, и поскольку было уже 28 апреля, династронавты, а вместе с ними и родители начали лихорадочно готовиться к этому необычному Первому мая, которое должно продолжаться целых тринадцать дней.

Как писала впоследствии газета "Звёздный голос", "он прибыл Первого мая ровно в двенадцать часов тридцать две минуты семнадцать секунд, сразу же по окончании демонстрации".

Был он в точности такой, каким они себе его представляли. Ослепительный! Даже более. Почти как Фидель Кастро. Та же гордая осанка, та же роскошная чёрная борода! Правда, чуть низковат, но это не страшно. Одет в форму кубинских партизан, с лейтенантскими знаками различия, на щеке глубокий шрам. Он протянул руку и сказал:

— Салуд, компаньерос! Ме кьямо Роландо, лейтенанто. Сой ди Сьерра-Маэстра. Димчо мгновенно перевёл:

— Здравствуйте, товарищи! Меня зовут лейтенант Роландо. Я из Сьерры-Маэстры.

Династронавты восхищённо уставились на Димчо: когда он успел выучить испанский? К их безмерному удивлению, тот, вручая гостю букет цветов, ответил на его приветствие так:

— Салуд, компаньеро Роландо Носотрос сомос ла Федерасион де лос династронаутос. Ио сой эл Колонел Димчо. Рады приветствовать вас в нашей стране. Вива Куба!

— О! — воскликнул Роландо. — Вы полковник? И говорите по-испански?

— Поко! (Немножко!) — скромно ответил Димчо, исчерпав этим свой запас испанских слов. (Открою вам по секрету, что накануне он два часа рылся в отцовском книжном шкафу, откопал там учебник испанского языка и допоздна зубрил.)

— Замечательно! — произнёс кубинец на чистейшем болгарском языке. — Такие маленькие, а говорите по-испански.

Эпитет «маленькие» пришёлся династронавтам не совсем по вкусу, но они проглотили обиду и пригласили гостя войти.

На площадке пятого этажа их ждали родители Полковника — инженер Живко и его жена Мира.

Кубинец и Димчо вошли в переднюю. Остальные династронавты столпились у порога, смущённо сопя.

— В чём дело? Вы намерены остаться здесь? — спросил инженер Живко.

— Но мы… нас ведь… не приглашали… — пробормотал Наско.

— Глядите-ка! Давно это вы стали такими церемонными? А ну, заходите!

Повторять приглашение не пришлось. Династронавты шмыгнули в комнату и проворно заняли места за обеденным столом. Оказалось, что стульев, тарелок и стаканов хватает на всех: мама Димчо обо всём позаботилась заранее, а «динамичный» аппетит членов Федерации ей был хорошо знаком.

Итак, сели за стол и, поскольку все были голодны, набросились на еду.

Тут хозяйка дома с торжественным видом внесла два огромных блюда. Целую неделю день за днём она ходила по мясным магазинам, обошла весь рынок, перерыла толстенные поваренные книги, с утра не вылезала из кухни, чтобы в конце концов появилось на свет то чудо кулинарии, которое она сейчас внесла в комнату: два жареных барашка с рисом.