Дмитрий Щербинин - Два Призрака

Уля подбежала к нему, и, дрожа всем телом, выкрикнула:

— Юра, это ты теперь?! Ты вернулся?!

Но он ничего не мог ответить: только бессильно бился в вязкой грязи и булькал. Тогда Уля перехватила его под мышками, и начала поднимать. Он бился, и несколько раз слепо ударил её, но она не обращала внимания на боль, и продолжала его вытягивать.

Всполохи ещё участились, и стали такими яркими, что Уля перестала воспринимать что-либо, кроме бесконечного чередования чёрного и белого. Но всё же она продолжала вытягивать своего друга.

И, наконец, ей это удалось…

Не было больше ядовито-белёсых вспышек, и не растекалось больше по древесным кронам бесформенное ОНО. Но небо по-прежнему было закрыто серой, моросящей дождём завесой, и по-прежнему Уля и Юра находились в лесу.

Деревья, которые их окружали, едва ли можно было назвать деревьями. Скорее это были изогнувшиеся в мучительной борьбе чудища, которые лишь отдалённо напоминали деревья. Имелись у них и лапы, и щупальца, и когти, и клыки, и глотки, и даже чёрные, пустые глазницы. А между этими застывшими чудищами плыл плотный и тяжёлый туман, который мешал дышать, и от которого кружилась голова.

И Юра, который вновь был просто мальчиком, а не злобным чудищем, спросил:

— Как думаешь, до ночи успеем выйти?

— Выйти успеем, вот только вопрос: куда? — мрачно проговорила Уля. — К городу, во всяком случае, мы точно не выйдем. Теперь мы забежали ещё дальше в дебри. Думаю, что с тех пор как колокольню назвали «проклятой», сюда вообще ни один человек не захаживал. Надо было поворачивать, когда я тебя в первый раз в чувства привела. И сейчас бы мы уже были в городе. Сходили бы там к какому-нибудь лекарю, или даже к священнику — он бы и изгнал из тебя призрака.

— Глупости! Только я сам могу себе помочь. А на твоём месте я бы вообще не ворчал. Вот говоришь: «забежали ещё дальше в дебри», а кто забежал, а? Кто, спрашивается, меня сюда тащил? Признайся: ты просто поддалась панике…

Уля хотела ответить нечто достойное, но так и не успела, так как в это мгновенье раздался удар колокола. Этот сильный звук был настолько неожиданным, что ребята схватились за руки, и тут же позабыли о своём бесполезном споре.

— Это проклятая колокольня, — прошептал Юра.

— И где-то совсем рядом…

И тут заскрежетали чудовищные деревья. Звук был таким, будто пришёл в движение огромный, но заржавелый механизм.

Юра схватился за виски, и вдруг, раскачиваясь из стороны в сторону, быстро побежал, он выкрикивал:

— А-А-А! Опять! ОНО опять завладевает мною! Уля, прочь! Или я разорву тебя! А-А-А!!

Но Уля побежала за ним. Девочка плакала, ей было страшно за Юру, ей было страшно за себя. Она очень сомневалась, что когда-нибудь ещё вернётся в город, и увидит своих родителей. Наконец она догнала рычащего Юру, и повалила его в лужу. Благо, луж было много.

А когда трясущийся, слабый и грязный Юра поднялся, они смогли оглядеться, и увидели колокольню.

Колокольня стояла в низине. Несколько громадных, мрачного вида дубов росли возле её стен, и вполне могли укрыть, например, от вертолётных снимков. Рядом с колокольней имелась и церквушка. Пространство вокруг колокольни было огорожено, и за оградой росли очень густые и высокие — почти в человеческий рост травы.

— Неужели мы пойдём туда? — после минутной паузы спросила Уля.

— Да, — выговорил Юра и сжал кулаки. — Я измучился, мне страшно, но я лично пойду туда. Я знаю, что в этой колокольне найдутся ответы на вопросы, которые жизненно для меня важны.

— Да уж, я тебя понимаю. Ладно, пошли, — вымолвила Уля.

Девочка сделала единственный шаг и вскрикнула:

— Мои волосы!

Оказывается, ветвь-лапа одного из чудовищных деревьев обмоталась вокруг её волос. И теперь, как ни старалась Уля вырваться, но только больше запутывалась. Она выговорила:

— ОНА не пускает нас…

Дерево заскрипело и потянулось к Уле другой ветвью. Одновременно начало раскрываться усеянное острыми клыками дупло, которое вполне можно было принять за пасть.

И тогда Уля выкрикнула:

— В моей сумочке ты найдёшь ножницы! Скорее!

Юра распахнул Улину сумочку, но ножниц там не увидел. Тогда он высыпал содержимое сумочки на землю. Маленькие ножницы повалились в грязь — мальчик едва их приметил.

— Скорее — режь мне волосы! — крикнула Уля.

— Что?!

— Режь, тебе говорю! Или… ты меня больше не увидишь…

И Юра поспешно начал отрезать запутавшиеся в ветвях волосы. Вскоре Уля была освобождена, а чудовищному дереву осталось довольствоваться её локонами.

Ребята, взявшись за руки, бежали к колокольне. За их спинами яростно скрипел жуткий лес.

Вскоре запыхавшиеся и перепачканные Уля и Юра остановились возле массивной железной двери, которая скрывала нутро колокольни. Прежде на двери было высечено некое изображение, но ныне глубокие следы когтей так изуродовали дверь, что невозможно понять, что же было изображено.

Раны были не только на двери, но и на стенах колокольни. Кое-где были выбиты целые каменные блоки, а в трещины жадно протискивался колючий кустарник.

— Ну, была не была! — выкрикнул Юра, и толкнул дверь.

Раздался тяжёлый гул, и дверь медленно раскрылась. Ребята взялись за руки, и перешагнули через порог.

Внутри колокольни было сумрачно, но всё же многое можно было разглядеть. Так, например, видны были высокие стены, тоже израненные и потемневшие. Лишь в нескольких местах, и то, если внимательно приглядеться, можно было различить слабые следы фресок.

— Какое здесь всё древнее, — негромко проговорил Юра, но все равно его голос тревожным, гулким эхом отозвался под сводами.

И именно под сводами произошло некое движенье. Там, за одной из многочисленных широких трещин, быстро передвинулось что-то, и на ребят посыпалась пыль.

Тогда Уля прошептала:

— Ты помнишь удар колокола, который мы в лесу услышали?

— Ну да… — пробормотал Юра, и быстро оглянулся, затем добавил так тихо, что даже Уля едва его услышала. — А раз был удар, то должен быть и звонарь.

Затем мальчик кивнул на проход у дальней стены. За проход видны были несколько поднимающихся вверх ступенек.

— Что? — спросила Уля.

— Нам туда.

— Ты что же хочешь подняться в звонницу?

— Угу.

— Зачем же?

— А зачем мы сюда пришли? А? — спросил Юра, и тут же сам ответил. — Чтобы найти ответ на мучающую меня тайну. И возможно, ответ именно наверху.

— Но, возможно, мы встретим звонаря, — вымолвила Уля.

— Да. По крайней мере, я на это надеюсь.

Последние слова Юра произнёс довольно громко, и вновь загудело над их головами эхо, и вновь почудилось там какое-то движенье, и вновь посыпалась пыль.