Борис Екимов - Короткое время бородатых

- Хватит, хватит... Ишь, обрадовались.

- Ну, поехали...

- Стой, народ, - остановил Володя, - еще одно сообщение. Штаб решил сегодня после работы провести воскресник, вместе с поселковыми. В лагере уберем, возле клуба. Площадки сделаем: волейбольную, городошную.

Бригада заворочалась, недовольно загудела.

- Штаб решил, пусть и работает. А я, как бобик, умотался, копытом не шевельну, - отозвался Славик.

- Надо убрать. Чего в свинстве жить. И площадки нужны.

- Кому нужны, пусть те и делают.

- Я приехал сюда не мусорщиком работать.

- Точно. Тыщу лет валили, а теперь дурачков нашли.

- А заплатят за это?

- Благодарность, видимо, объявят!

- Да уберем, какой разговор, - поднялся Петя-большой. - А тебя, детинушка, задавлю, если будешь противоречить, - положил он лапищу на голову своего маленького тезки. Но тут же взвизгнул от щекотки и бросился убегать.

- Пошли, ребята, пошли...

В лагере и возле уже шла работа. Таскали и складывали в штабеля разбросанные доски и брусья, рубили и пилили торчащие из земли пеньки, со звоном и скрежетом сгребали и грузили на носилки битые бутылки, жестянки консервных банок. Их было здесь великое множество, особенно под вагончиками. Тут же сколачивали из горбыля тротуары, прокладывая их к кухне, умывальнику, клубу.

Володина бригада работала на краю лагеря, невдалеке от клуба. Андрей со Славиком под вагончик забрались и выгребали оттуда мусор, когда рядом раздался раскатистый смех.

- Ха-ха-ха! Молодцы, комсомольцы. Старайтесь, Родина вас не забудет.

Ребята вылезли наружу. Три парня, которых они недавно видели в клубе, стояли возле вагончика. Разглагольствовал длинный - Иван.

- Не забудьте и возле нашего дома марафет навести, - подбоченился он и дурашливо раскрыл рот. - А что? В порядке помощи. Человек человеку... Вы мне - чистоту, я вам - поллитру. У вас сухой закон, так я ее сам выпью, за ваше здоровье. Пойдет?

Ребята стояли растерянные, не зная, что ответить. Сзади за плечо Андрея тронула чья-то рука.

Начальник участка Прокопов с маленькой девчушкой, которая удобно сидела на его просторном плече, встал рядом.

- Чего зубы скалите? - спросил он у парней. - Работать пришли - берите лопаты. Нет - так сматывайтесь, чтоб духу вашего не было!

- А что, что?! - запетушился Иван. - Разве не имеем права подышать? После труддня. Вполне.

- Я говорю: пошел. А то покажу труддень!

Троица ушла, бормоча себе под нос что-то невнятное.

Девчонка, обхватив голову Прокопова, попросила:

- Папа, не ругайся, я боюсь.

- Ты что, - засмеялся Прокопов, снимая ее с плеча, - я вовсе не ругаюсь, маленькая.

Девочка в больших руках Прокопова и вправду казалась крошечной.

- Извините, ребята, есть у нас и такие. Извините, - проговорил начальник участка. - Болтун! Ко мне! - Собака примчалась мигом и стояла, весело помахивая хвостом. - Будь с Леночкой, Болтун, - приказал Прокопов. Понял?

Болтун переступил ногами, хвостом еще сильнее завилял: дескать, что тут непонятного.

Девчушка его тотчас обняла, начала уговаривать:

- Болтуша, Болтуша, где ты репьев набрал. Давай я их вытащу.

- Антоныч! - закричал Прокопов. - Гони сюда!

Подъехал тягач со свеженькими, недавно ошкуренными столбами, какие-то девушки стояли в кузове.

Лихарь выпрыгнул из кабины, замахал длинными руками.

- Живей, девчата, живей! Прыг - и на землю! Что вы такие неповоротливые! Вот помню я, тридцать лет назад, молодой, красивый...

Девушки прыснули, видно, не могли представить, что носатый, жердлявый Лихарь мог быть красивым и молодым.

- Значит, не верите?!

Сделав зверское лицо, Лихарь засунул два пальца в рот да так разбойничьи свистнул, что все вокруг сразу поверили: был Лихарь молодым. Был!

- Комиссар! Куда комиссар делся? Где волейбольную площадку делать будем?! Вон скрепер идет!

Григорий с Лихарем пошли к клубу. Прокопов остался у вагончиков. Взяв лопату-грабарку, он начал шуровать ею, покрикивая:

- Давай-давай! Носилочки, носилочки! Не ленись, ребята!

И вовсе не похож он был на бугая. Лицо у него приятное, только дубленое, красноватое. А силища... Когда нужно было железные бочки с известью на тягач погрузить - они городошной площадке мешали, - начались дебаты. Прокопов же подошел, затянул на поясе широкий офицерский ремень, ухватил бочку, поднял и в кузов бросил. Потом другую, третью. Люди вокруг только рты разинули. А Григорий сказал Володе:

- Вот так, штангист. Понял?

Прокопов, услышав, повернулся к Володе, окинул его взглядом, спросил:

- Второй средний? По какому работаешь?

И к великому Володиному удовольствию, начался у них серьезный, профессиональный разговор.

- Мать моя! Это еще что за гвардия? - воскликнул Лихарь.

От поселка к лагерю приближалась небольшая колонна из десятка пацанов.

Лица были серьезны. Впереди маршировал Колька, широко размахивая руками. Иногда он косил глазом назад и шипел сдавленно:

- Р-ровней иди... Рот закрой, Васька...

За десяток шагов от площадки Колька скомандовал: "Стой!", подошел к Прокопову и доложил:

- Индейский отряд "Разведчик" прибыл. Ставьте на работу.

На голове Кольки, надо лбом, торчал пучок длинных перьев, привязанных тесемкой. Такие же султаны из перьев были и у других ребят.

- Какой, какой отряд? - почему-то шепотом спросил Лихарь.

- Индейский отряд "Разведчик", - сурово повторил Колька.

Лихарь раскрыл было рот, хотел еще что-то спросить, но Прокопов его опередил.

- Комиссар, принимай разведчиков, - без тени улыбки сказал он. Определи их на работу.

Григорий повел ребят к клубу.

И лишь тогда Лихарь, разинув рот от уха до уха, закатился в беззвучном смехе, прикрывая лицо руками.

- Индейцы... - сдавленно сипел он. - Монтигомо - Ястребиный Коготь... Черти полосатые.

Прокопов тоже засмеялся.

Снова все пришло в движение. И в лагере, и на площадках, и у клуба.

Зоя с прорабом напропалую кокетничала. Они размечали волейбольную площадку.

- Валерий Никитич... Валерий Никитич... - щебетала Зойка.

Валерий Никитич был молод, носил джинсовый костюм, очки в тяжелой оправе, гривастую студенческую прическу. Так что не грех с ним было и пококетничать.

- Зоенька, Зоенька, правее реечку поставьте! - кричал он.

- Слушаюсь, Валерий Никитич, слушаюсь! - откликалась Зоя.

Было шумно, суматошливо. Инструмента уже не хватало.

Болтун, кудластый Болтун, с веселым лаем носился, а за ним гонялась Прокопова дочка. Она цеплялась за его густую шерсть, хотела повалить. Болтун вырывался и мчался прочь от девочки, делал круг, сразу же возвращаясь к ней.

* * *

После воскресника Андрей пошел Кольку провожать. На голове мальчишки по-прежнему красовался пучок длинных птичьих перьев.

- Что это у вас за отряд? - спросил Андрей.